— Из двадцати — шестнадцать. Два уже не восстановишь — стволы порвало.
— Четырнадцать. А твоя вертикалка?
— Вот в ней и порвало. Нижний, ложа в щепки, приклад на ремне болтается.
Жалко. Одна из немногих собранных механистом двустволок, где пресловутый нижний — нарезной. Не иначе, Моисей керамикой зарядил, хоть и предупреждали. Сколько Вик ни бился — быстрый износ нарезного ствола керамической пулей предотвратить не смог.
— Моисей, если я восстановлю хотя бы половину, ты отдаешь мне одно из них, с боекомплектом.
Для специалиста вариант практически беспроигрышный — как правило, из двух неисправных механизмов всегда можно собрать один рабочий. Это закон.
— Эх, ладно, только фарфорок больше десятки не дам. Дефицит. И присадки к пороху совсем немного осталось…
И на том спасибо, оружие больше для охоты необходимо — для того и свинец сгодится. А присадку можно будет сварганить — рецепт эксклюзивный, но на деле несложный. Да и без нее свеча порох воспламеняет, только иногда не с первого раза.
— Тащи свой хлам. Кстати, через Пояс давно ходил?
— Было.
— Чего интересного приносил?
— По мелочи, и то — все дома оставил.
Жалко — можно было бы попытаться соорудить чего для тонкой энергетики, впрочем, не в полевых же условиях. Не помешало бы что-нибудь стимулирующее, путь-то неблизкий. Есть вариант — у шамана натуральных ингредиентов попросить, он и в травах толк знает. Хоть дури какой.
— Слушай, а что твоего видутаны не видно? С трансляцией — его ума дело?
Пахан хитро прищурился:
— Какой трансляцией?
Вик с полуслова развивать тему не стал, но для себя отметил — секретничает. А Моисей, кряхтя, поднялся, кривясь, потянулся:
— Пошли в палатку, там в тепле стрельбы посмотришь. Твоя подруга вроде проснулась ужо.
Сердце кровью обливается — Вик помассировал переносицу. Неприкаянные с удовольствием пользуются его оружием, с удовольствием и полным пренебрежением. Заставить их чистить механизмы каждый раз после использования — пустая трата времени. Смазывать узлы — извольте, в лучшем случае натолкают в корпус прогорклого жира, каким защищают лица, опасаясь обморожения. Механист вздохнул, взвесил стрельбу на ладони и дернул запорный рычаг. Гильза бранд-затвора очень туго вышла из казенной части ствола и повернулась вертикально. Очень туго — неудивительно, Вик осмотрел трубку, открывшиеся детали механизма, глянул на свет в жерло ствола. Взору предстали застывшая, сбившаяся комьями грязь и нагар в канале толщиной чуть не в половину калибра.
Чего ж они хотят? Если ствол еще не разорвало, значит, все должно работать. Единственное, что может помешать выстрелу, за исключением грязи, это отсутствие искры в схеме воспламенителя. Вик несколько раз нажал кнопку пьезоэлемента, глядя внутрь гильзы. Никакой реакции. Центральный контакт, боковые электроды, даже керамика изолирующей втулки — ладно бы просто черные, забиты сажей так, что даже речи быть не может о регулировании зазоров.
Любой неприкаянный знает — применять оружие Инженера совсем не сложно. Надо потянуть рычаг на себя, засыпать меру пороха в выдвинувшуюся трубку гильзы, затем вложить пулю, можно фарфоровую, сверху забить пыж, если сразу стрелять без надобности, вернуть рычаг обратно, при этом гильза войдет в ствол и запрет его — все, можно стрелять. Быстро и практически безотказно. Что он там еще говорил? Слова мудреные — профилактика, обслуживание. Слишком сложная магия механизмов. Уж проще заговор на удачу шепнуть, когда целишься, — так оно привычнее. А если ствол вдруг разворотит, хорошо, глаза целы останутся, помянешь чернокнижника недобрым словом, а что ему сделается? Плюнешь — бесовское орудие, и потянешься за родной саблей, она никогда не подведет.
Старьевщик вытащил из отверстия в ложе шомпол:
— Моисей, кто-нибудь из вас хоть знает, на какой хрен нужна эта штука?
Пахан скорчил кислую мину:
— Что поделаешь — некоторых хоть каленым железом пали, но внутрь механизма все равно не полезут.
Некоторых? Если во всем отряде нельзя набрать двадцать человек, коим можно доверить оружие, братья могут спать спокойно — человечество больше никогда не прикоснется к чему-либо сложнее штопора. А от него все-таки не смогут отказаться — иначе помрут с похмелья.
— Масло-то мне хоть найдешь?
Моисей предупредительно подал скрываемую за спиной жестяную масленку и кусок ветоши. Вику вдруг захотелось уточнить: а он свою вертикалку чистит иногда или тоже формулы читает в надежде, что грязь сама отвалится? Это так, со зла. Насчет Моисея можно было не сомневаться — вполне прогрессивный товарищ.
Старьевщик принялся за чистку. Как положено, с полной разборкой механизма, извлечением и прокаливанием свечи-воспламенителя. Такие стрельбы, хоть и под запретом, в каганатах стоят бешеных денег. Эту партию механист передал Моисею за одно одолжение, ценности которого тот сам до конца не осознавал, и так, авансом, в счет будущих заслуг. Закончив и отрегулировав зазоры, Вик пощелкал кнопкой пьезоэлемента. Между контактами воспламенителя радостно заплясали тонкие синие нити электрических разрядов.
— Раз? — спросил он и потянулся за следующим стволом.
— Раз, — согласился Моисей.
Когда из девяти осмотренных стрельб начали исправно функционировать семь, Старьевщик вопросительно посмотрел на неприкаянного:
— Моисей, в принципе можно уже остановиться.
По правде, Инженер мог сколько угодно ломаться и выказывать недовольство, но оставить поврежденный механизм, не попытавшись исправить, было выше его сил. Похоже, главарь неприкаянных догадывался о такой слабости механиста.
— Ладно тебе, — понимающе растянул тот губы в улыбке, — говори, че еще хочешь, — поторгуемся.
Вик сильно пожалел, что никогда не продавал пахану ничего из своих амулетов.
— Меч и нож толковые.
— Так бери любой из тех, что вчера добыли.
Вик в голос рассмеялся — вот же старый лис! Зачем механисту оружие с клеймом янычар, да еще со специфическим наговором.
— Уважаемый. — Он предосудительно покачал головой.
— Ну-ну, — Моисей тоже засмеялся, — найдем чистые, договорились.
Из четырнадцати стрельб Старьевщику удалось починить одиннадцать. Справедливости ради стоило отметить, что поломки большинства из них оказались более значительными, чем засорение воспламенителя. Где-то заело механизм подачи, где-то — расперло гильзу, в некоторых сломался привод пьезоэлемента или оборвался гибкий переход. Себе Вик забрал то, которое смотрел первым, — с точки зрения ухода прошлый хозяин не заслуживал чести пользоваться им вторично.
Старьевщик пытался прибрать к рукам стволы и затворы неисправных стрельб, но прижимистый пахан заупрямился. Вместо этого, памятуя о договоре, Моисей отдал длинный охотничий нож и сносной ковки кавалерийский палаш с парой пустых оправ на месте извлеченных оберегов.
— Тебе камни все равно без надобности, Инженер, — пояснил он.
Пользоваться такими вещами Вик действительно не мог, но на безрыбье и раком свистнешь — продажа кристаллов где-нибудь на черном рынке повлияла бы на бюджет положительным образом. Скорее всего, и Моисей поступил бы Энергетика встраиваемых в оружие самоцветов изначально подгонялась под владельца — от сорта до формы и количества камней, и, следовательно, чужаку приноровиться к ним не всегда было по силам. А со временем в комплекте накапливалось столько всего от старого хозяина, что это
