все, чтобы работа стала для вас потребностью номер один, смыслом вашего существования, единственным окном в мир действия и движения. За пределами этих стен – ни желаний, ни развития, ни интересов. И скоро, если вы не поймете, о чем я вам говорю, если устремитесь по накатанному пути, огонь, который горит в вас сейчас, погаснет… Понимаете? Не знаю, как вам самим, мне бы этого не хотелось!
Стас невольно усмехнулся: «Бывает же такая забота! Еще один папочка!»
– И почему, если не секрет?
По его глазам Алексей Павлович наконец прочел, что только зря сотрясает воздух, и подвел черту под беседой:
– Отвечу штампом, но правду: вы напоминаете мне меня.
В тот же день, вслед за приказом о замене руководителя группы, в отдел поступил приказ о присвоении Стасу пятой категории, как было сказано в документе: «за проявленное рвение к работе».
Как итог – Стас выиграл пятьсот евро у Димы и заплатил пять тысяч евро штрафа институту за «нарушение правил пользования электронной почтой».
Еще у молодого человека состоялся серьезный разговор с одним из сотрудников отдела безопасности. Новичку четко дали понять, что совершенное им деяние – программный взлом сетевого ресурса – не административное, а уголовное преступление: «на первый раз дело замяли, но, если такое повторится, Стас отправится не на улицу, как, должно быть, думает, а в тюрьму». Стас пообещал, что больше никогда ничего подобного себе не позволит.
На этом инцидент был исчерпан.
История с письмом закончилась. Эмоции улеглись. Разговоры затихли. За периодом нервозности, вызванной нежеланием Стаса проиграть глупый спор, последовал период размеренной и монотонной жизни.
Стас исполнял прежние обязанности, на том же этаже и в том же кабинете. Его зарплата почти не увеличилась, чего нельзя было сказать об объеме работы: едва молодой человек успевал решить одну задачу, ему присылали другую. Образ мысли руководства НИИ отличался от образа мысли молодого человека: хочешь делать больше других – пожалуйста, нет – не надо. Стас полагал, что ударным трудом заслужит соответствующее положение в институте, а руководство свело смысл его письма до пожелания повысить индивидуальную норму. Дни шли за днями – дом-работа, работа-дом – ничего не менялось, и Стас начинал понимать, что Дима прав – интересная, насыщенная событиями жизнь осталась где-то там, за стенами исследовательского института…
Что касается новых бытовых условий, то система ценностей быстро пришла в равновесие. Коттедж и машина больше не казались Стасу чем-то особенным – такие же были у каждого рядового сотрудника НИИ – у любого из нескольких тысяч. Каждый, кого Стас мог встретить с утра до вечера, имел тот же или превосходящий достаток; каждый пользовался таким же или большим уважением и вниманием своих коллег и начальства. Сравнивать же с однокурсниками или родителями Стас не хотел и не мог – люди из прошлой жизни участвовали в гонке за лидерство на совершенно других дистанциях и даже на других стадионах…
Как и предсказывал Алексей Павлович, молодому человеку постепенно становилось скучно. Неторопливый ритм НИИ подавлял жажду действий Стаса, вынуждал его примириться с невозможностью менять и меняться. Стас должен был остепениться, успокоиться, завести семью и неторопливо ждать старости…
ГЛАВА 8
Все изменилось, когда в первых числах июля в институте начались приготовления к грандиозному празднику – НИИ «Экспериментальной Медицины» собиралось отметить двадцатую годовщину своего основания. Даже «старожилы» предвкушали нечто особенное и грандиозное. Для Стаса же участие в первом корпоративном мероприятии означало событие, которое он должен был запомнить если не на всю жизнь, то, как минимум, «на долгие годы».
Распространенная по внутренней сети института программа праздника и в самом деле гарантировала массу впечатлений. В ней были: выступление комиков и цирковых артистов, «живой звук» в исполнении двух российских и одной китайской поп-групп, постоянный «подогрев танцпола» прославленными танцевальными коллективами, пиротехнические эксперименты мастеров-оформителей, и, наконец, конкурс поварского искусства, на который заманили лучших шеф-поваров из самых дорогих и престижных ресторанов города… Институт в очередной раз сорил неизвестно откуда берущимися деньгами, что в очередной раз воспринималось всеми как само собой разумеющееся!
Стасу поступило персональное приглашение с указанием времени банкета, а также стола и места. Такие же приглашения были разосланы каждому сотруднику НИИ – от уборщицы до директора – но молодой человек все равно испытал гордость за оказанное ему внимание. Оказывается, не так много требовалось, чтобы польстить его самолюбию…
В три часа дня десятого июля Стас влился в толпу, спускавшуюся по лестнице на второй подземный уровень центрального здания НИИ, где располагался огромный банкетный зал, уже подготовленный к празднеству дизайнерской группой.
Началось все с официальной части.
Первым со сцены, вокруг которой столпились приглашенные, выступил генеральный директор НИИ «Экспериментальной Медицины». Он рассказал коллективу и гостям, как прошел год: производительность возросла, благодарственных писем от заказчиков пришло столько-то, суммарный доход увеличился на три целых и четыре десятых процента… и так далее, и тому подобное.
Когда стихли аплодисменты наконец закончившему свою речь директору, на сцену стали подниматься люди, которых Стас, да и большинство сотрудников НИИ, видели перед собой впервые. Все – респектабельные, уверенные в себе, неторопливые, высокомерные и напыщенные. Женщины в дорогих тонких платьях с глубокими декольте и ожерельями из драгоценных камней, мужчины, в перстнях с бриллиантами и рубинами, в строгих костюмах и накрахмаленных рубашках…
– Акционеры, их мужья и жены. Сливки общества, – вполголоса пояснил Стасу Алексей Павлович. Опытный программист занимал теперь пост руководителя группы, что никак не отразилось на его отношениях с молодым человеком.
Акционеров возглавляла пара: мужчина и женщина. Мужчина зычным, сильным голосом начал читать поздравительную речь. Женщина осталась по левую руку от мужчины, на полшага позади, и улыбалась, обводя взглядом слушателей, держась так, словно она и оратор были частью одного, но двухголового существа.
Стас не прислушивался к тому, что говорилось со сцены – он нетерпеливо ждал, когда пафосную и никому не нужную прелюдию сменит бесшабашное веселье. Но в голосе мужчины раздались нотки, заставившие молодого человека очнуться и посмотреть осмысленно. Судя по лицам окружающих, то ли тембр, то ли интонация, то ли сила разносившегося по залу голоса разбудили всех и каждого. Однако, прислушавшись, Стас не узнал ничего интересного – слова оратора не несли никакой полезной информации. По смыслу вторая поздравительная речь не особенно отличалась от первой, просто лилась на другой чистоте и с другой энергетикой. Стас всмотрелся. Мужчина производил впечатление сильного, гордого, непоколебимого человека. По непонятной причине на него хотелось смотреть долго… Что же касалось женщины за его спиной… Стас хотел, но не смог подобрать эпитетов, потому, что на несколько секунд лишился способности думать – его словно сшибли многотонным локомотивом.
– Кто эти двое? – Справившись с незнакомым до сих пор ему шоком, Стас спросил не о «ней», а о «них», надеясь, что опытный программист не поймет, кто из пары на сцене на самом деле вызвал у него любопытство.
– Альберт Яковлевич – обладатель контрольного пакета акций НИИ, – тихо поделился сведениями Алексей Павлович. – И Юлия Сергеевна – его жена – второй человек в совете акционеров.
Стас услышал все, что ему нужно было узнать. Незнакомка замужем и совладелец института. Неважно, что она с грохотом ворвалась во внутренний мир Стаса – ей нечего делать в его мире, она – фантом из другой реальности. Но… На поверхности сознания родилось одно решение, а тело подчинилось другому. Решив, что смотреть – еще не значит надеяться, Стас уже не смог оторвать взгляда от прекрасной особы за спиной оратора. Он даже не мог сказать, что эта девушка была его мечтой – она была нереальной, сном, от
