которого не хотелось просыпаться… Она так смотрела, так держала голову, улыбалась такой улыбкой, двигалась с такой грацией… У нее были такие роскошные золотистые волосы, такое ангельское личико, такие огромные, бездонные глаза, такая высокая грудь и тонкая талия, такие длинные, красивые ноги…
– Вот черт! – Стас понял, что не сможет перебороть нахлынувшего желания.
– Что это с вами? – проявил заботу Алексей Павлович.
Стас встряхнулся, беря себя в руки, но, почему-то, всерьез начав злиться.
– Да как-то не по себе от всего этого! – с неизвестно откуда взявшейся ненавистью процедил молодой человек. – Она – молоденькая, невинная, от силы лет девятнадцать. Он – сорока или пятидесяти летний чурбан! Старше на двадцать, а то и на тридцать лет!
Алексей Павлович недоуменно поднял брови:
– Он не чурбан, а мультимиллионер.
– Так она с ним из-за денег?
Старший товарищ окинул подчиненного внимательным взглядом.
– Возможно, я вас успокою, если скажу, что двадцать лет назад тоже дал Юлии Сергеевне девятнадцать лет? – спросил он. – На открытии института, где мне довелось присутствовать, он и она были такой же замечательно парой… и с той же разницей в возрасте.
– Хотите сказать, что этой девушке не меньше сорока?! – недоверчиво усмехнулся Стас.
– А почему нет? К ее услугам все достижения современной медицины и косметологии. Стволовые клетки, выращенные органы, правильное питание, программы омоложения – прогресс далеко ушел. Быть богатым не только приятно, но и здорово.
– Не может быть… Я же чувствую, вижу: совсем девчонка! Вы что-то путаете?
– Не надейтесь на это, друг мой! – Алексей Павлович отрезвляюще сильно похлопал подопечного по плечу. – Юлия Сергеевна – не ребенок, которого вынудили выйти замуж за старого богача – на шахматной доске нашего времени она – скорее королева, чем пешка.
…Вокруг было много интересных людей, то есть: много красивых, молодых, празднично одетых женщин. Стас твердо решил занять себя кем-то другим. Однако голос выступающего звал посмотреть на сцену, а там глаза Стаса словно магнитом притягивались к жене обладателя контрольного пакета акций. «Ну и что?» – оправдывал свое безволие молодой человек. – «Что плохого в том, чтобы услаждать взгляд тем, что нравится? Сегодня праздник, а праздник, это когда от всего получают удовольствие. Бояться нечего: она-то меня не видит. Я в толпе, а она – на освещенной сцене. Да и потом, кто ей виноват, что вышла на всеобщее обозрение? Сама хотела, чтобы ею любовались, я только делаю то, чего от меня и ждали…»
Стас не замечал, что разглядывает прекрасную нимфу все пристальнее и откровеннее, и в какой-то момент его нахальство было наказано – Юлия Сергеевна почувствовала, что ее жгут глазами, и поймала на себе взгляд молодого человека.
– Черт! – Стас ошеломленно потупил взор и даже шагнул за спину товарища по отделу. Но уже через мгновение опомнился – сцена находилась достаточно далеко от него, туда смотрели глаза по меньшей мере тысячи человек – вероятность, что именно его, Стаса, взгляд привлек внимание владелицы института, казалась настолько малой, что ее явно не стоило принимать в расчет. Стас еще раз взглянул на сцену – Юлия Сергеевна улыбалась и кивала в поддержку слов мужа. Ему показалось. Но рисковать дальше точно не стоило.
Наконец, как по волшебству отовсюду повырастали изящные столики и удобные стулья, ловкие официанты засуетились с подносами с едой и напитками, а на сцену ступили ведущие, призывающие гостей рассаживаться и приступать к угощению.
Руководство разместилось в отдельном секторе зала. Между местами для миллионеров и столиками простых работников не было протянуто колючей проволоки, и все же граница между «небом» и «землей» прослеживалась очень четко. В остальном на банкете царила полная демократия. Стараниями артистов, певцов и поваров веселье распространилось на весь зал, создав обещанную и долгожданную атмосферу безумного, легкого, беззаботного праздника.
Но Стасу не повезло – благодаря какой-то нелепой шутке судьбы, молодой человек оказался на месте, с которого мог наблюдать стол, где разместились короли вечера: обладатель контрольного пакета акций и его прекрасная жена. Мало того – Юлию Сергеевну усадили лицом к Стасу. Конечно, стол забывшегося программиста и объекта его вожделения не стояли рядом – между ними простиралась добрая четверть заполненного другими столами зала, но Стас видел глаза Юлии, а та, при желании, могла разглядеть глаза своего неожиданного поклонника.
Эта незначительная, казалось бы, подробность лишила Стаса и аппетита, и спокойствия. Можно было обменяться местами с Алексеем Павловичем, чтобы оказаться к даме спиной, и, таким образом, спасти праздник, но молодому человеку попросту не хватило на это силы воли. Стас сделал самое глупое, что мог сделать: вместо того, чтобы опомниться и взять под контроль разгулявшееся воображение, молодой человек решил унять дрожь с помощью алкоголя – благо вездесущие официанты не позволяли бокалам и рюмкам гостей долго оставаться пустыми…
Зал быстро разогревался. Аплодисменты и смех становились громче. Вино, коктейли, коньяк и водка лились рекой. Вскоре молодому человеку ничего уже не стоило убедить себя, что на таком расстоянии и при таком количестве гостей он теряется, как игла в стоге сена, а, следовательно, может смотреть, как хочет и куда хочет. Юлия Сергеевна разговаривала с людьми за одним с ней столом, пила красное вино, что-то ела, то смеялась, то улыбалась, то о чем-то воодушевленно рассказывала, то становилась серьезной, задумываясь над репликами собеседников… Она лучилась озорством, жаждой жизни, доступной лишь детям и навсегда утерянной взрослыми. Шутила, заигрывала с соседями, прыскала со смеху на чужие шутки… Что бы там не утверждали другие, ей никак не могло быть за сорок! «Мало ли, что сказал Алексей Павлович?» – думал Стас. – «Мало ли ЗАЧЕМ это сказал Алексей Павлович?»
И опять Стасу показалось, что белки девушки блеснули в полумраке зала ответным взглядом!! На секунду, не больше… но на этот раз Стас мог поспорить: Юлия точно увидела и изучила назойливого шпиона. По коже молодого человека побежали мурашки, но мираж растаял: Юлия Сергеевна вновь хохотала и доказывала что-то мужу и его компаньонам…
– Еще водки! – Стас сделал знак проходившему мимо официанту.
– А вы много пьете! – отметил Алексей Павлович.
– Да нет… – Стас махнул рукой, нисколько не сомневаясь, что говорит правду: – Я знаю норму…
Желая повторить острое ощущение, молодой человек вновь вернулся к прерванному занятию, надеясь в душе, что обмен взглядами повторится. Но ничего не происходило – Юлия Сергеевна больше не реагировала на посылаемые ей через четверть зала флюиды.
Через какое-то время люди выпили и съели достаточно, чтобы им захотелось «размять кости». Начались танцы. «Аттракцион» Стаса закрылся – Юлию кто-то поднял на танец. Стас не смог понять, кто, но точно – не ее муж. По непонятной причине – ему ведь еще никто ничего не обещал – молодой человек ощутил в груди горечь ревности. Но… Повернувшись в танце, из-за плеча своего партнера, Юлия вновь сверкнула ему глазами! Она посмотрела с любопытством и даже некоторым интересом, словно проверяла, на месте ли ее юный поклонник. «Но за что столько чести?!» – Стас, которому нужен был только намек, чтобы нагородить мегаполис воздушных замков, всерьез задергался. – «Ей льстит внимание неопытного мальчишки?! Я ей понравился?! Она была бы не прочь пообщаться, если бы подвернулся повод?!»
Несмотря на то, что он уже много выпил, возбуждение все еще позволяло Стасу чувствовать себя трезвым. Юлия не смотрела бы в его сторону, если бы не хотела подтолкнуть к более активным шагам! Она намекала, что хватит любоваться ею через весь зал – он будет трусом и олухом, если останется сидеть на своем прежнем месте! Медленный танец заканчивался, но за ним должен был последовать новый!
Стас глубоко вздохнул, выдохнул, решительно поднялся на ноги и зашагал в ту часть зала, где веселилось все руководство. Юлию проводили до ее места, кавалер откланивался. Стас ускорил шаг, полагая, что у него есть шанс успеть первым – до того, как инициативу перехватит кто-нибудь из богачей и начальников…
И у него все получалось! Юлия не видела приближающегося сбоку молодого человека, но расстояние между ними сокращалось с каждой секундой… И тут Стас буквально врезался во что-то массивное, большое и твердое. Когда в глазах восстановилась резкость, молодой человек понял, что над ним возвышается
