удар ногой по голени и несколько секущих ударов по животу и спине – болевых, но не смертельных. К счастью для себя, Кас умел терпеть боль – он остался в строю и даже не сбавил ритма движения. Однако благоразумие подсказало главнокомандующему все же вновь перейти в оборону.
Говоря иначе, Болер вынудил Первого играть по своим правилам.
Жаль только, что поздно. Полковник все еще на что-то надеялся, но наблюдавшие за поединком зрители ясно увидели его тяжело вздымающуюся грудь и покрывающееся белыми пятнами лицо – явные признаки усталости. Стиль «скачущего мячика» злил Каса и даже нарушал его ориентацию, но действовал не столько во вред Первому Брату, сколько ему же на пользу: изматывал бедолагу Болера еще быстрее, чем собственные атаки главнокомандующего.
Время шло. Кас размахивал мечами и бил силовыми полями все с той же методичностью и с той же легкостью. А Болер… Болер задыхался. Он уже не мог кувыркаться, не мог прыгать, а лишь выбрасывал перед собой щиты защитных полей и вздрагивал всем телом, когда здоровенная ручища Первого Брата с силой хорошего тарана ударяла туда, куда ей предлагали.
Григ не смог смотреть дальше – он опустил голову и поднял ее, только когда трибуны взорвались победным ревом, когда исчез оберегающий Отца и младшего Первого силовой экран, и когда тяжелый разъяренный бас Каса прогремел на весь амфитеатр всего одно чудовищное слово:
– Следующий!
Молодой Первый побледнел и поднял глаза на главнокомандующего. По могучему торсу Каса стекали полоски крови. На груди – глубокая колотая рана. На голени – огромный кровавый сгусток – след от удара ноги Болера – удара, который должен был подрубить исполина Каса, как тонкое дерево, но оказался недостаточно мощным, чтобы довести богатыря до болевого шока. В руке же – отрубленная голова былого солдата, философа и доверенного человека первого правителя Лиги Объединенных Миров…
«Какая глупость», – рассеянно подумал Григ. – «Что двое талантливых и полных здоровья мужчин умрут сегодня из-за какой-то обыкновенной женщины… Точнее, один уже умер…»
– Следующий! – повторил Кас.
Он тяжело дышал, но не от усталости, а от резкого перехода от активного действия к неподвижному ожиданию. Григ понял, что Кас не считает его достойным противником и спешит закончить дело, пока не остыли мышцы и не иссякла ярость.
– Ты не хочешь отдохнуть? – спросил Григ. – Ты весь в крови, Кас.
Удивительно, до чего спокойным показался его голос! Если бы и внутри Грига все соответствовало этой интонации!
Кас мотнул головой, поторапливая младшего брата:
– Выходи, Григ! Твой час пробил!
– Ты настаиваешь на втором поединке? – присоединился мрачный, как ночь, Отец.
– Да. Настаиваю!
И Григ шагнул с подиума. Амфитеатр взорвался криками, аплодисментами, воем труб. Одни скандировали: «Григ! Григ!». Другие: «Кас! Кас! Кас!». Хотя и первые и вторые знали, какое имя они все станут кричать совсем скоро, когда зрелище неожиданно прервется, а в руке главнокомандующего появится другой страшный и окровавленный трофей…
– Григ! – громом ударила в ошарашенном от происходящего сознании Грига мысль Отца. – Вспомни все, чему учила тебя альтинка! Она – молодец! Вспомни ее слова, Григ!
Как-то это не вязалось с отношением Отца к Линти.
– Ты спасешь ее? – мысленно отозвался Григ.
В ответ – тишина.
– Ты поможешь ей, если я сумею выжить?
– Выживи, Григ! Выживи!!! – эмоции Владыки вдруг достигли такой ноты, что младший Первый даже обернулся, готовясь увидеть на лице Отца слезы боли. Но там царил мрак, сверкала чернота глаз, и не рождалось ни одной капли влаги. – Выживи, сын, и мы поговорим! Я обещаю!
– А, если не выживу?
– Восторжествуют Закон и право победителя…
К Григу уже подбежали Братья, готовые помочь облачиться в специально изготовленные для этого дня боевые латы. Драгоценные латы синего цвета. Синего – на память о штурме «Эльрабики», перевернувшем всю его только начинавшуюся жизнь…
Кас оделся сам.
Завыли трубы.
Они замерли друг напротив друга, глядя глаза в глаза. Матовые от преддверия чего-то ужасного глаза Грига против сверкающих от избытка адреналина свирепых глаз Каса. Разгоряченный и взбешенный кровью врага Кас, против заторможенного, оглушенного ужасом молодого Первого Брата.
Кас начал с самого простого – размахнулся и ударил силовым полем. Мощь мускул утроенная приводами биоусилителей… Григ с трудом поднялся с земли, отмечая, что находится довольно далеко от места, где все еще стоит его противник. Из ощущений – только головокружение и боль по всему ушибленному телу.
Кас не заставил себя ждать. Он подбежал и замахнулся тесаком…
Григ выставил щит, но вновь опоздал – тесак главнокомандующего ударил по животу, едва не разрывая внутренностей. От удара молодой Первый отлетел еще на несколько метров, а когда смог что-то понять, увидел, что латы целы и живот тоже – синий скафандр выдержал испытание. Скафандр, но не Григ, который скрутился от страшной боли и застонал, едва не выплескивая наружу содержимое желудка.
Зато в голове его стало проясняться. Первая естественная реакция организма – любой ценой спастись от очередного удара – заставила Грига автоматически нанести ментальный урон сознанию подскакивающего с поднятым тесаком Каса. Главнокомандующий замешкался, и Григ откатился в сторону, получив несколько мгновений, чтобы подняться на ноги.
Кас уже шел к нему. Еще один ментальный удар – опять ничего не видящий Кас замешкался с реакцией – Григ сумел пробраться к нему за спину. Ментальный удар и удар тесаком по спине богатыря – один, затем еще один и еще…
И… никакого толку! Латы не поддались. А силы Грига и веса его тесака едва хватило, чтобы исполин чуть-чуть наклонил вперед корпус. И вот Кас развернулся – лезвие его оружия отскочило от выставленного Григом щита – лезвие в одну сторону, Григ – в другую.
«Черт возьми, ну и силища!» – успел подумать молодой Первый, прежде, чем опять встретился взглядом с атакующим демоном-Касом.
Ужасно сознавать, но Григ слишком мало упражнялся на тесаках. Меч не обладал ни той массой ни той инерцией, которые характеризовали любимое абордажное оружие Братьев. Теперь стоило пожалеть о зря потраченном времени. Стоило, да только поздно!
Новый удар Каса. Вновь – щит. Серия ударов – Григ предсказал и смягчил их один за другим еще на взмахах. Удар щитом – и опять полет через всю арену.
Кас был сильнее. Настолько физически сильнее, что Григ представлял себя парусником, вставшим на пути бронированного крейсера. И ментальные удары лишь задерживали «машину убийства», но вовсе не препятствовали ей.
Во все нарастающей панике Григ попробовал ударить силовой волной – Кас лишь чуть-чуть отклонился. Попробовал ворваться в сознание, но там – ошалевшая от ярости пустота: сбить с толку при ударе – пожалуйста, но отключить на несколько минут – ни единого шанса…
Григ бил по сознанию Каса, получал мгновения для ухода, иногда атаковал тесаком, и иногда – даже удачно. Но латы защищали Каса так же надежно, как надежно продлевали жизнь и самому Григу. А разница заключалась в том, что Кас почти не чувствовал боли, а Григ буквально умирал от нее.
Сколько же времени прошло с начала поединка? Пять минут, десять минут, час? Григ не ощущал времени. Времени для него не существовало. Пока тело и жизнь все еще спасали латы. Возникал один вопрос: как надолго? Как гласил боевой опыт: «ничто не может устоять от прямого и выверенного удара тесака. Ничто и никто». Тем более – от тесака Каса…
Над амфитеатром появился новый лифт – удивительно, что в такой момент кто-то из Братьев мог оставаться безучастным и заниматься своими делами.
С лифта на подиум сошел Вик.
