Моя восторженная тирада была прервана странными словами сыщика, который, нахмурясь, пожинал плоды своих раздумий.
– Расшифровав текст, мы сталкиваемся с новой загадкой. Похоже, покойный Пуцца был большой шутник.
Холмс невесело усмехнулся, и я догадался, что он посмеивается над собой.
– Код, применяемый нами для расшифровки, Ватсон, вполне логичен, но в результате получаются какие-то неуклюжие вирши. Вот послушайте:
– Шестой Рамзес, насколько я знаю, фараон, однако смысл всего остального для меня тайна.
Орлов промолчал, но я не преминул высказать следующее предположение:
– Полковник Грей проторчал в Египте черт знает сколько времени и вполне может быть нам полезен.
– Превосходная мысль, Ватсон.
Холмс еще не договорил, как Орлов уже вышел и вскоре вернулся вместе с полковником.
– Я не знал, что делать, когда вы вышли вместе с китайцем, мистер Орлов, поэтому остался на своем посту.
– И правильно сделали, полковник, – одобрил Холмс. – Лу Чанг больше не представляет для нас никакого интереса, но возникла новая проблема, в разрешении которой, надеюсь, вы можете оказать неоценимую помощь. Вы что-нибудь понимаете во всем этом?
Грей скользнул взглядом по врученному ему Холмсом тексту, затем с дотошностью военного перечитал. Девиз армейских «Лучше не сказать ничего, чем ошибиться», возможно, помогает выработать точность, но отрицательно сказывается на изобретательности и находчивости.
– Думаю, сэр, – наконец произнес полковник, покручивая усы, – речь здесь идет о некоей гробнице.
– Вполне возможно. Интересно, почему?
Мы все столпились вокруг лежавшего на столике текста, и Грей, явно довольный тем, что оказался и центре внимания, высказал свои соображения.
– «У ног Рамзеса Шестого», вероятно, означает «У подножия статуи Рамзеса Шестого». Слава Богу, что это не Рамзес Второй, чьих статуй великое множество. Я не совсем понимаю слово «юнец», но «Курна» и «аль-Мамун» наверняка указывают на гробницу.
– Погодите, – сказал Холмс. – Курна? – Он повернулся ко мне. – Кажется, Майкрофт упоминал о Курне как о городе воров.
– Точнее, о городе грабителей гробниц, – дополнил я.
– Совершенно верно, – подтвердил Грей. – Аль-Мамун – халиф аль-Мамун, который в девятом столетии в поисках сокровищ проник вглубь большой пирамиды. Увы, он обманулся в своих ожиданиях, ибо гробница была разграблена еще много столетий назад.
– Стало быть, слова «О месте упокоенья его Не знают ни Курна, ни аль-Мамун» подразумевают, что речь идет о еще не открытой могиле, – вмещался я.
– Вполне правдоподобное предположение, – поддержал меня Холмс. – Но послушайте, слова «Вероотступника сын» имеют в виду «юнца» из второй строки?
Глаза Грея ярко заблестели.
– Вероотступником в египетской истории называют обычно Аменхотепа Четвертого.
– Жаль, – протянул Холмс, – я надеялся, что вы назовете другое имя.
– Какое?
– Помните, Ватсон, Рэпп упоминал о фараоне, который призывал почитать единого бога? Как его звали?
Непонятно как, но я все же вспомнил это имя.
– Эхнатон.
– Он самый, – неожиданно подтвердил Грей. – Эхнатон, Аменхотеп, Акхенатен… Все это имена одного правителя. Воцарился в 1375 году до н. э. Перенес столицу из Фив в Акхетатон. Отвергал всех богов, кроме бога солнца Атона, но его религиозные взгляды так и не утвердились. Он был очень далек от народа, к тому же ему недоставало настойчивости и воли. Чтобы утвердить новую религию, нужно быть очень незаурядной личностью.
Лицо Холмса лучилось воодушевлением.
– Стало быть, «юнец» должен быть сыном Эхнатона?
Грей покачал головой.
– У Эхнатона или Акхенатена не было сына. На троне его, кажется, сменил брат, но погодите минутку…
Полковник в третий раз перечитал текст.
– Этот текст в его зашифрованном виде, очевидно, написал египтолог? – Холмс кивнул. – Когда он вел раскопки?
Холмс почесал подбородок.
