предписанным законом правилам.
– Но почему меня арестовали? – спросил я.
– У нас были основания полагать, что вы ответственны за покушение на жизнь жокея Уильяма Серла.
– Но что заставило вас прийти к выводу, что именно я ответственен? – Я нарочно заводился все больше и больше. Возможно, это единственный шанс получить от детектива ответы на несколько вопросов, и я должен выжать из ситуации все возможное.
– Я убедился в том, что вы не могли быть в том месте, где напали на мистера Серла. У вас есть алиби.
– Но откуда вам знать? – воскликнул я. – Вы даже не допросили меня!
– И тем не менее, – ответил он. – И лично я рад тому обстоятельству, что вы никак не могли совершить нападения. Так что можете идти.
Я не сдвинулся с места.
– А почему вас радует это обстоятельство? – не унимался я.
– Да потому, что это физически невозможно – быть в разных местах в одно и то же время. Стало быть, у вас имеется алиби. Алиби – это латинское слово, означает «где-то еще». Ну или «в другом месте». И вы были где-то в другом месте, когда свершилась попытка покушения на жизнь мистера Серла.
– И где же произошло это нападение? – спросил я. – И когда?
Старший инспектор явно чувствовал себя не в своей тарелке, видно было: ему совсем не хочется отвечать на все эти вопросы. Что и понятно: он привык задавать вопросы, а не отвечать на них.
– Мистер Серл был намеренно сбит машиной, когда ехал на велосипеде по дороге недалеко от своего дома в деревне Бейдон в Уилтшире. Произошло это сегодня, пять минут восьмого утра. В настоящее время находится в больнице Грейт-Вестерн, в Свиддоне, в тяжелом состоянии.
– Но почему вы так уверены, что я был где-то в другом месте сегодня, пять минут восьмого утра?
– Да потому, что через пятьдесят пять минут после этого вы находились по адресу: 45 Сеймур-вей в Хендоне, – ответил он. – И вас ровно в восемь утра допрашивал старший инспектор Томлинсон из полиции Мерсесайда. И вы никак не могли проехать семьдесят две мили от Бейдона до Хендона за пятьдесят пять минут. И уж особенно в утренние часы пик.
– Так почему же вы не подумали об этом перед тем, как меня арестовать? – возмутился я. Даже переборщил, наверное, всячески выказывая свой праведный гнев.
– Мы действовали по запросу полиции Уилтшира, – почти что виновато ответил он.
– Что ж, им следовало бы проверить, – заметил я, продолжая изображать праведный гнев. – Возможно, я подам на вас в суд за необоснованный арест.
– Ваше право, сэр, – холодно заметил он. – Подайте, и узнаете, что человек, подозреваемый в покушении на убийство, по закону подлежит аресту. К тому же у нас были вполне веские основания. И сам тот факт, что, как выяснилось позже, вы не могли оказаться на месте преступления, еще не дает вам оснований подавать в суд за необоснованный арест.
– Гм, – буркнул я. – Значит, я могу идти, да?
– Да, – ответил он.
– И никаких допросов? И выпуска под залог?
– Нет, сэр, – ответил он. – Алиби – лучший способ защиты. Оно не смягчает вины, оно доказывает невиновность. Так что у нас нет оснований допрашивать вас или назначать залог. Однако ничуть не сомневаюсь, что у полиции Уилтшира возникли к вам вопросы по поводу вашей ссоры с мистером Серлом на скачках в Челтенхеме. И они вызовут вас, когда сочтут нужным. А теперь отправляйтесь домой. – И он махнул рукой в сторону двери, словно подбадривая меня.
Я достаточно насиделся в этой клетке и ни в каких ободрениях не нуждался.
Сержант криво ухмылялся, отдавая мое имущество: часы, мобильный телефон, галстук, ремень и шнурки от туфель, а также содержимое карманов. Ему явно больше нравилось сажать людей, чем отпускать.
– Подпишите вот здесь. – Он ткнул пальцем в бланк.
Я подписал.
– Спасибо за ужин, – весело сказал я.
Сержант не ответил.
– Где тут у вас выход? – спросил я, оглядывая разные двери. Ни над одной из них не светился приветливый знак. Очевидно, это было сделано нарочно, чтоб сбить с толку тех, кто вознамерился бежать.
– Туда, – сказал сержант и указал на одну из дверей. Затем надавил на кнопку в столе, послышался металлический щелчок, тяжелая дверь была отперта. Я толкнул ее и вышел в приемную участка, дверь с громким стуком захлопнулась за мной.
Клаудия ждала меня там, сидела на небольшом стульчике из трубчатых металлических конструкций, привинченном к полу. Увидев меня, она вскочила, подбежала, обвила руками шею и крепко обняла. Она плакала.
– О, Ник, – прорыдала она мне в шею. – Я так испугалась!
– Перестань. – Я похлопал ее по спине. – Поехали домой.
Мы вышли в ночь рука об руку и поймали такси.
– Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь, – сказал я Клаудии, залезая в машину.
– Почему нет? – удивилась она. – Я примчалась сразу же, как только узнала, что тебя арестовали. Проторчала здесь черт знает сколько времени!
– Но как ты узнала, что меня арестовали? – В полиции мне разрешили сделать всего один звонок, и я позвонил только адвокату компании, Эндрю Меллору.
– Розмари мне сказала, – ответила Клаудия. – Прямо вся обрыдалась, бедняжка.
– Розмари? – удивился я.
– Ну да, ты же ее знаешь, – сказала она. – Розмари Макдауд. Такая славная женщина.
Я проработал в «Лайал энд Блэк» пять лет и понятия не имел, что миссис Макдауд зовут Розмари. К секретаршам в приемной всегда обращались «миссис Макдауд» и «миссис Джонсон», они и сами называли друг друга только так. К другим же сотрудникам обращались по именам – мистер Патрик, мистер Грегори, мисс Джессика, мистер Николас, ну и так далее. Только так, и не иначе.
– Но откуда у миссис Макдауд твой номер телефона? – спросил я.
– О, мы с ней часто болтаем.
– Это о чем же? – спросил я.
Клаудия не ответила.
– О чем? – повторил я.
– О тебе, – ответила она.
– И что же вы обо мне говорите?
– Да ничего особенного, – уклончиво ответила она.
– Нет уж, давай выкладывай, – настаивал я. – Что вы обо мне говорили?
Клаудия вздохнула.
– Иногда я звонила ей узнать, в каком настроении ты вышел из конторы.
«Скорее всего, – подозревал я, – проверить, в конторе ли я нахожусь, и если нет, то когда ушел».
– Так что же сказала тебе миссис Макдауд сегодня? – Я решил немного сменить тему.
– Ну, она так плакала, а потом сообщила, что тебя арестовала полиция за покушение на убийство. И я подумала, это имеет отношение к смерти Геба Ковака, но она сказала, что пострадал кто-то другой.
Я кивнул.
– Да, сегодня утром напали на Билли Серла. Один из лучших жокеев в стипль-чезе, к тому же мой клиент.
– Что, черт возьми, происходит? – воскликнула Клаудия.
Мне бы тоже очень хотелось знать.
Меня выпустили около одиннадцати вечера, и я попросил таксиста остановиться около газетного киоска на Эджвер-роуд, куда, как я знал, поступают к этому времени свежие утренние выпуски
