– Правильно. Очень даже рядом. Иногда просто совсем рядом. И даже необязательно, если они при этом муж и жена.
Гоша нахмурился:
– Это плохо.
– Почему же?
– Когда муж и жена рядом… Очень близко… Это правильно. А когда не муж и жена близко – это неправильно.
– Неправильно – не значит плохо! Может, и неправильно, зато хорошо. А когда хорошо, тогда и правильно! Понял?
– Нет.
– Как же ты миллионером был, такой наивный? – удивилась Лидия. – Среди богатых людей наивных нет! Ведь ты же был миллионером? То есть и сейчас миллионер, только не помнишь? Ведь так? В большом доме жил?
– Кажется, жил, – припоминал Гоша.
– На большой красивой машине катался?
– Кажется…
– Вспомнишь, – обнадежила Лидия. – Я тебе помогу. Хочешь вспомнить? Для этого тебе надо вообще вспомнить, что люди делают. В том числе мужчины и женщины.
Тут Лидия посмотрела на часы и поняла, что время уходит.
И вздохнула, как она это умела, особенным таким вздохом, от которого у соседа-пенсионера Чопкина возникало, он сам признавался, ощущение, будто на его лысой голове начинают шевелиться и даже кудрявиться волосы. Но, между прочим, Лидию его волнение не волновало – не такая она. Не безразборная.
– Поцелуй меня! – шепнула она, склоняясь.
– Ты хочешь родить от меня ребенка? – спросил Гоша.
– Ребенка не надо, свои есть! – отшатнулась Лидия. Но тут же опять склонилась. – Это тебе необходимо, Георгий. Чтобы вспомнить. Я тебя вылечу…
И лечение, кто знает, могло бы состояться, но тут раздался звонок в дверь.
– Кто это? Соседка, что ли? – удивилась Лидия.
Нет, это была не соседка.
Это был муж Лидии Петр, раньше времени вернувшийся с работы.
Петр, муж Лидии, то ковырялся ключом в замке, то звонил; вторую руку он не мог задействовать, потому что крепко держал в ней литровую бутылку водки. Лидия отодвинула засов, открыла.
– Чего заперлась? – хмуро спросил Петр.
– Да я так. Машинально… Что-то рано ты…
– Зарплату выдали.
Петр пошел на кухню, поставил водку в холодильник, а из кармана горделивым жестом добытчика достал деньги.
– Вот!
И щедро бросил на стол (зная, что жена все равно до рубля отберет).
Лидия оглянулась:
– Я не поняла – ну, выдали зарплату, ну и что?
Петр усмехнулся:
– Кто ж после этого работать будет?
А Гоша, оставленный в спальне, заскучал. Вышел. Направился в кухню. Лидия сделала ему рукой знак, показывающий иное направление – к выходу, но Гоша не понял.
– Здравствуйте, – сказал он присутствующим.
Петр достал из холодильника водку, не в силах ждать ее полного охлаждения, и, задумчиво щупая бутылку, спросил жену:
– Это кто?
– Это? А это по газу! – нашлась Лидия. – Специалист по газу, газовщик. Я тебе сколько говорю, что у нас газ утекает, горелку все время зажженную держу. Вот он и смотрит, в чем дело. Вы смотрите, смотрите! – показывала Лидия на плиту, где слабым огоньком теплилась одна горелка.
– Что смотреть? – не сообразил Гоша.
– Плиту, чего же еще! Газовщик вы или нет? – с нажимом спросила Лидия, но Гоша не сумел угадать смысл этого нажима и сказал:
– Я не газовщик.
– Не понял. А кто? – спросил Петр, наливая себе водки.
Лидия, не надеясь на Гошу, объяснила сама:
– Он хочет сказать, что он не газовщик, это к Татьяне родственник приехал. Сказал, что разбирается, я и позвала. Что же вы сказали, что разбираетесь? – напустилась она вдруг на Гошу. – Или вы что другое имели в виду? Конечно! Знаем ваши приемы! Мужчины какие пошли, чего только не придумают, чтобы к женщине попасть! Иди отсюда, бабник! Тут тебе ничего не будет, тут замужняя женщина! Петя, ты только не волнуйся!
– А я и не волнуюсь, – сказал Петр.
И это была чистая правда.
Татьяна встретила Гошу уже на пути к Садовой улице.
– Ты где это был? – спросила она по извечной женской привычке – знать ответ, но все же спрашивать. Знать-то она знает, но надо и мужчину послушать. Вдруг проврется. Тогда… А что тогда? Был бы этот Гоша ей в каком-то смысле нужен! А он ей не нужен ни в каких смыслах! Но – инстинкт сработал.
– У твоей подруги был, – честно ответил Гоша.
– Зачем?
Гоша подумал, как лучше сказать. И выразился следующим образом:
– Она хотела со мной близко общаться. Совсем близко.
– Да? Ха, надо же! Интересно, а ты хотел с ней общаться? Совсем близко?
Гоша опять подумал. Вспоминал, наверно, свои ощущения. И сказал:
– Нет.
– Это почему? Она симпатичная.
– Ты лучше. И я этого не умею.
– Первый раз вижу мужчину, чтобы в этом признался!
– Я не мужчина, – сказал Гоша без сожаления или раскаяния, но и без гордости. Просто сказал.
– А кто же ты?
– Человек.
– Так не бывает! Хотя… Похоже, ты не только все забыл, ты куда-то в детство провалился, Гоша. Даже завидно.
– Детство – хорошо?
– Конечно. Ничего тебе не надо, ничего тебя не тревожит.
– А тебя что-то тревожит?
– Вот пристал! – отмахнулась Татьяна. – Не тревожит, успокойся.
– Я не пристал, – сказал Гоша. – И я спокойный.
– То-то и оно, – вздохнула Татьяна с непонятной печалью.
А мимо проезжал лейтенант Харченко.
Увидев Татьяну, идущую парой с Гошей, он удивился, развернул машину, притормозил, выпрыгнул.
– Привет. Что-то не звонишь, Таня? Все в порядке?
