стукнуло, но никто не появлялся. Лена постучала ещё раз.
— Кто там? — послышался глухой голос.
— Я к Вале.
Старуха, открывшая дверь, казалась взволнованной.
— Вали нет дома, — сказала старуха, торопливо прикрывая дверь. — Она на работе.
— Когда придёт?
Старуха отошла к столу, настороженным движением поправила очки.
— А вы кто? — спросила она. — С каким делом?
— Меня зовут Шура!
— Шура? — переспросила старуха и вдруг злым движением отбросила от стола кошку: — Пошла прочь! Не знаю у Вали такой знакомой…
— Она по-прежнему работает на железной дороге? — спросила Лена. Это единственное, что она знала о Вале.
— Да, на товарной! — сказала старуха. — Ну и ступайте к ней туда.
Как только Лена вышла, за её спиной яростно грохнул крюк.
Дома решили: вечером не рисковать, а отправиться к дому Вали утром, до того, как она пойдёт на работу, и подождать у ворот. Подойти внезапно.
Без четверти семь Лена уже стояла невдалеке от ворот, стараясь, чтобы её не было видно из глубины двора.
Больше часа рассматривала убогую витрину булочной. Подошёл полицейский, потоптался рядом, но решив, что бедно одетая девушка, наверно, ожидает начала торговли, завернул за угол.
Но вот послышалось быстрое цоканье каблуков, и из ворот вышла тщательно одетая, довольно красивая женщина лет двадцати пяти. По тому, как она пристально, с затаённым испугом взглянула на Лену и, словно споткнувшись, на миг остановилась, а затем ускорила шаг, Лена поняла, что это и есть Валя, хотя она и мало походила на ту, которая смотрела с фотографии, хранящейся в разведотделе.
Когда женщина завернула за угол, Лена быстро дотронулась до её руки.
— Дина просила, чтобы вы вернули ей немецкий словарь!
Женщина испуганно отшатнулась, и Лена заметила, как дрогнули уголки её неровно накрашенного рта. Видимо, она не совсем точно помнила отзыв, в её тёмных глазах возникло выражение беспокойной напряжённости. Медленно выговаривая слова, точно ученица, которая не уверена в своих знаниях, она ответила:
— Словарь… Словарь… У Жеки. Я сегодня там буду. Захвачу. И завтра…
Лена не дослушала её.
— Здравствуй, Валя! Нам нужно поговорить.
— Это ты Шура?
— Да, я Шура.
— Я сразу поняла… Ты очень напугала мать. Пришла, говорит, какая-то незнакомая девушка, всё кругом оглядывала…
Лена улыбнулась:
— Твоя мама, видно, женщина пуганая.
— Да, она у меня всё так тяжело переживает.
Лена сразу же перешла к делу.
— Ты будешь действовать со мной. Давай условимся о встречах.
— Что я должна делать?
— Регулярно сообщай о движении немецких эшелонов, куда они направляются и что везут, считай автомашины и танки.
Дошли до следующего квартала. Завернув за угол, Валя остановилась.
— Знаешь что, я вряд ли буду тебе полезна, — торопливо сказала она, — нам будет трудно встречаться. Я ведь работаю в две смены.
Лена выдержала её напряжённый взгляд.
— Тогда будем встречаться рано утром, до работы.
— Ах боже ты мой! Зачем же тебе старые сведения за прошлые сутки?
Лена видела, как она мечется. Ей, видимо, хотелось только одного: чтобы её оставили в покое. Расписка в разведотделе, когда-то данные обязательства казались ей теперь чем-то нереальным, оставшимся в той, уже далёкой для неё жизни, в возвращение которой она не верила.
— Погоди, ведь завтра суббота? Сколько у тебя смен? — жёстко спросила Лена.
— По субботам… Одна! Но, прости, я тороплюсь!..
— Вот и прекрасно, — в Лене накипала ответная злость. — Ровно в шесть вечера жду тебя у входа в Александровский сад. И не опаздывай!
На другой день без пяти шесть она подошла к входу в сад. Большая афиша сообщала, что в кино «Акса» демонстрируется фильм «Счастье прежде всего», а в кино «Норд» — боевик «Розы в Тирасполе».
Валя не пришла, и Лена ещё раз поняла, что с третьим участником группы им с Надей не повезло. Пора самой устраиваться на работу. Но не на любую, а на такую, которая бы позволила проникнуть в порт.
Глава шестая
ПОРТ
Лена прошла по Дерибасовской, спустилась под виадук и через несколько минут уже стояла перед широкими железными воротами порта, которые охраняли двое вооружённых румынских моряков. Один из них, яростно жестикулируя, пытался что-то объяснить шофёру застрявшей в воротах грузовой машины. Другой же стоял в сторонке, поигрывал автоматом, посмеивался и явно наслаждался этой сценкой.
Шофёр, наконец, справился с неполадкой в моторе, и машина, обдав Лену зловонием выхлопных газов, исчезла за поворотом. Пока часовой неторопливо закрывал ворота, Лена успела рассмотреть в глубине порта штабеля ящиков и бочек, а за ними прикрытые брезентом новенькие орудия. Да, многое можно увидеть и понять, если попасть сюда, пусть Даже уборщицей…
Долго она будет так стоять? «Смелее, Ленка, смелее», — подбодрила она сама себя и, сойдя с тротуара, направилась калитке рядом с воротами, куда, как она видела, входили портовики. Часовой, только что споривший с шофёром, преградил ей путь, но Лена так невозмутимо и уверенно объяснила, что поступила на работу и идёт за пропуском, что он невольно отступил в сторону.
В отделе приёма на работу её ожидало разочарование. Добродушный толстяк в белом пиджаке любезно объяснил, что сейчас в рабочей силе порт не нуждается.
Огорчённая, она вышла в коридор и остановилась, раздумывая, как быть дальше. В конце коридора, у входной двери, стоял невысокий худощавый и немолодой уже человек в морской форме. Он неторопливо курил, видимо, кого-то ожидая. По мере того как Лена к нему приближалась, он всё более пристально рассматривал её стираное ситцевое платье, стоптанные туфли. В этой тоненькой белокурой девушке, с достоинством шагающей по длинному полутёмному коридору, что-то, видимо, привлекло его внимание. Когда она поравнялась с ним, он вдруг спросил:
— Наниматься приходила?
— Да! — вздохнула Лена.
— Ну и как, в капитаны не берут?
— Даже в уборщицы…
— В большие чины захотела!
Лена уже вышла из двери на крыльцо, но моряк снова остановил её:
— Кем раньше работала?
— Учительницей! — ответила Лена. Как это у неё вырвалось, она и сама не понимала.
