Александр Исаевич Воинов
Комендантский час
Глава первая
ТРИДЦАТОЕ ОКТЯБРЯ
— Вдруг они решили, что нас уже нет, и перестали слушать? Ведь сегодня уже тридцатое октября!..
Лена посчитала по пальцам.
— Двадцать третьего сентября мы приземлились. До первого — восемь дней, да в октябре тридцать. Сколько же всего?.. Тридцать восемь! Подумать только! Скитались больше пяти недель!
Надя возилась с рацией. Провод антенны никак не хотел заталкиваться под плинтус, над которым свисали отставшие от стены выцветшие обои. Хорош тайник! В небольшой комнате скрипучий шкаф, убогий стол, железная, расшатанная, одна на двоих кровать. Можно сказать — царская обстановка. И ни одного укромного местечка! Рация едва уместилась в корзине под тумбочкой, прикрытая не столько для маскировки, сколько для собственного Надиного успокоения, куском старого ситца.
Первый выход в эфир, на связь! После стольких дней тяжких испытаний, тревог, волнений. И вдруг, когда затрачено столько сил, они, возможно, отрезаны от всего мира?
Сейчас рация на тумбочке. Надя колдует над ручками настройки. Лена чутко прислушивается к каждому шороху за плотно прикрытой дверью.
— Ну, как у тебя там? Всё в порядке?..
Чёрные наушники на тонком, облегающем голову ремне придают Наде отчуждённость. Острый взгляд её тёмных глаз устремлён в одну точку.
— Ну, Ленка, начинаю!
Совсем легонько, будто едва касаясь чёрной пуговки ключа большим, указательным и средним пальцами, правая рука её начинает подрагивать. Первый вызов группы «Ада» пошёл в эфир… Небольшая пауза, и снова её рука выбивает точки и тире — не затеряются ли они в хаосе звуков, голосов, грозовых разрядов? Слушают ли их в штабе?.. А немецкий пеленгатор? Не поворачивает ли он уже свою антенну в их сторону?!
Рука поднялась с ключа, и резко щёлкнула ручка переключателя.
В комнате тишина. Лена замерла, не мигая смотрит в суженные Надины зрачки, боясь пропустить мгновение, когда она услышит отзыв.
— Молчат!!
— Вызови ещё раз.
— Опасно!
Снова щелчок. Тихая дробь стучащего ключа. И снова в наушниках бешеный писк морзянок. Сколько времени нужно радисту, чтобы откликнуться? Считанные секунды! Нет, их, наверно, уже не слушают. Устали, устали ждать!..
И в тот момент, когда Надя уже хотела отчаянным движением сорвать с головы наушники, в разнобой шумов дальних и ближних станций врезался новый тембр. Она ещё не успела принять ни одной группы, и радист ещё не закончил передачу кодового обозначения своей рации, а Надя уже закричала:
— Отвечают! Отвечают, Ленка!.. — и на лице её возникло такое детски счастливое выражение, что Лена, забыв об опасности, бросилась к ней, обняла за плечи и поцеловала.
Через несколько минут первая телеграмма расшифрована: штаб поздравляет с прибытием, просит сообщить адрес и день, когда начнётся передача сообщений.
— Адрес передай сейчас!.. Скажи, что станем регулярно работать с шестого ноября.
Опасно, но как же не ответить! В штабе наверняка подумают, что с ними снова что-то стряслось.
Через минуту Надя получила «квитанцию» — «Понял!» — и выключила рацию.
— Ну, Ленка, живём!
Девушки убрали рацию, привели комнату в порядок.
Теперь нужно подумать, как жить дальше. Денег оставалось совсем немного. Тётя Маня, дальняя родственница Лены велела им заплатить начальнику районной полиции Крицуленко за его ценную услугу: прописка — дело великое. Он человек нужный и ещё не раз пригодится. Кроме того, девушки купили себе тёплые вещи, и вот теперь у них осталось ещё на недельку. Прикидывали и так и этак, — ничего не получалось. И вдруг Лена хлопнула ладонью о край стола.
— Надька! Кажется, я знаю, кто нам поможет.
— Неужели опять пойдёшь к тёте Мане?
— А Валя?..
Надя вздохнула:
— Давай попробуем… Только бы нам опять в какую-нибудь неприятность не влипнуть.
Глава вторая
ПУТЬ, ПОЛНЫЙ ОПАСНОСТЕЙ
Полёт был долгий и тяжкий. Моторы монотонно гудели, а в круглых окошечках фюзеляжа могильная тьма. Сумеет ли штурман вслепую вывести самолёт к тому месту, которое капитан Лялюшко утром отметил на карте крестиком?..
…Недели две назад Лену вызвали в штаб армии к приехавшему в их часть генерал-полковнику, молодому, полноватому человеку. Он подробно расспрашивал её об Одессе, как будто хотел удостовериться в том, что она хорошо знает город. А потом стал расспрашивать, не боится ли она воды и умеет ли хорошо плавать. Ничего лишнего он не сказал, но Лена поняла: её хотят забросить в Одессу с подводной лодки. Однако через несколько дней Лялюшко стал усиленно готовить их с Надей к прыжку с самолёта.
Надя молчит, и Лена дотрагивается до её плеча.
— Чего тебе? — отзывается Надя. Во тьме её лица не видно. И дыхания из-за рокота моторов не слышно.
— О чём думаешь?
— Новую автобиографию зубрю!
Да, и у Лены теперь тоже другая биография. И фамилия не Бутенко, а Бондаренко. Елена Николаевна Бондаренко из Мариуполя.
И вот вчера утром, на последнем инструктаже, они поставили подписи под приказом, который предписывал им обосноваться в Одессе, проникнуть на работу в порт и передавать по радио сведения о выходе в море вражеских кораблей и транспортов, о всех грузах, которые поступают в порт и из него отправляются, о всех вновь прибывающих воинских частях, о танках и самолётах, а также о многом другом, что может представлять интерес для командования.
С того момента как ноги разведчиц коснутся земли и парашюты будут надёжно спрятаны, они сразу же становятся двумя несчастными девушками, которые вынуждены были эвакуироваться из Мариуполя, так как к городу подходил фронт, и теперь пробираться в Одессу, в свой родной город, где родились. В этой придуманной Лялюшко легенде правдой было лишь то, что Лена действительно коренная одесситка, а Надя провела своё детство невдалеке от города.
И были им ещё даны явки. Одна из них к Вале, девушке, работающей на железнодорожной товарной станции. Но связаться с ней можно лишь тогда, когда они обоснуются в Одессе.
…Что это? Звук моторов стал глуше. Самолёт качнуло. Разворот?
— Надя, прилетели!
