– Поешьте перед дорогой, – сказал он. – Путь не близкий. Вы пойдёте с Тоурри. Слушайтесь его во всём, он выведет вас из Умортовых владений. Могу вас обрадовать, – прибавил он с улыбкой, – ваши друзья выбрались из пещеры и разыскивают вас.
Вопли восторга огласили пещеру. Заснувшее где-то подо мхом эхо проворно вылезло, протёрло глазки и весело присоединилось к крикам детей.
– А ты, Игуш? – нахмурился дед. – Ты разве не идёшь с ними вместе?
– Нет, – мотнул головой тот, – мне нужно ещё раз в замок.
– Что ты сказал? В замок?! – не поверил своим ушам старик. – Ты сошёл с ума?!
– Он прав, Игуш, – подтвердил Тоурри. – Ты не знаешь Уморта. Он никогда не простит тебе вчерашнего.
Что имел в виду брат Моурри – их ли побег из замка, или то, как ловко кобольд уложил мага на землю – Том не совсем понял. Но слова чёрного мурра прозвучали убедительно.
– Мне очень жаль, – ответил Игуш тихо, но твёрдо, – но у меня есть в замке одно… личное дело.
Вложив в ножны меч, кобольд направился к выходу из пещеры. Мурры с тревогой провожали его глазами.
– Остановись, Игуш! Вернись, пока не поздно! – крикнул старик ему вслед.
– Не беспокойтесь, – обернулся кобольд в последний раз и улыбнулся. – Со мной ничего не случится.
Махнув рукой, он исчез в зарослях кустарника, заслонявшего собой вход в пещеру.
На некоторое время в пещере воцарилось тягостное молчание. Тревога мурров передалась и Тому с Катариной. Им казалось, что они никогда уже больше не увидят Игуша. Особенно переживала Моурри. Она с тоской глядела на то место, где только что исчез кобольд.
Старик был очень сердит.
– Что это за такое личное дело, из-за которого он не дорожит своей шкурой, – ворчал он, запихивая в рюкзаки детей куски сушёной рыбы. – Забыл, наверное, что Уморт обещал её содрать с него живьём.
Когда дорожные мешки были собраны, солнце уже почти совсем зашло за гору (в гористых Умортовых владениях темнело быстро).
– Смотрите, – напутствовал старик детей, – если вдруг разойдётесь с Тоурри, то… муррам можете довериться любому, кобольдам – на свой риск, от троллей же держитесь подальше.
Выведши троих путников на тропинку, старик долго махал им вслед. Затем неторопливо вернулся в пещеру. И тут только заметил, что Моурри нет.
Её не было ни в пещере, нигде в окрестностях.
Сердце деда тревожно сжалось. Он вспомнил, как грустно смотрела Моурри на уходящего кобольда, и всё понял. Опрометью выбежал он из пещеры и кинулся на Смотровой холмик, откуда хорошо просматривались пути, ведущие к замку.
Так и есть: чёрная фигурка с ушками торчком уже подходила к самым воротам замка.
'Глупое дитя…' – бормотал старик, кубарем скатываясь с холма. И, не обращая внимания на ушибы и застрявшие в шерсти колючки, помчался к замку.
В просторной замковой зале царила полутьма. По углам в разных позах замерли тёмные фигуры. Пламя редких свечей отбрасывало на их хрустальную поверхность зловещие отблики, отчего фигуры казались живыми.
Вот – гном, поймавший в сети рыбину и радующийся своей удаче. Там – эльфина, склонившаяся в полёте над водой, чтобы зачерпнуть в пригоршню воды. Все фигуры застыли в движении. Прозрачный хрусталь подхватил и остановил мгновение навсегда.
Игуш остановился перед статуей кобольда, занёсшего над головой меч. Сердце застучало сильнее. На него смотрело лицо из далёкого детства. В глазах у хрустальной фигуры не было страха, только горячее желание уничтожить того, кто стоял перед ним в тот злосчастный миг.
На кого он замахнулся, было ясно – на ваятеля хрустальных статуй. Игуш только не совсем понимал, зачем. Ведь всякий знает, что волшебника убить невозможно. Вероятнее всего, кобольд просто защищался.
Не в силах оторвать взора от так хорошо знакомого лица, Игуш стоял, задумавшись, уже долго.
Внезапно чуткие уши кобольда уловили лёгкий скрип в тёмном углу залы. Тихо хлопнула дверь – и снова тишина. Игуш сделал несколько порывистых шагов по направлению к звуку… и остановился.
Перед ним стоял Уморт.
Какое-то время маг и кобольд, не двигаясь, смотрели друг на друга. Пронзительный взгляд чёрных глаз перекрестился с не менее пронзительным – прозрачно-голубых.
Наконец губы волшебника дрогнули в насмешливой улыбке.
– А я знал, что ты вернёшься, – сказал он и рассмеялся. – И именно в эту залу. Куда же ты денешься, такой упрямый и смелый? Ты знаешь, что стоит мне пошевельнуть мизинцем – и ты станешь таким же хрустальным, как все эти статуи вокруг? В какой позе тебя увековечить? В позе героя? Или лучше поставим на колени?.. Иди, вставай рядом со своим братцем! – ткнул он в статую кобольда с мечом.
– Я ничего не знаю, Уморт, – спокойно ответил Игуш. – Ты можешь превратить меня во что хочешь. Но до скрипки тебе уже не добраться.
– А я и не собирался превращать тебя в статую, – улыбнулся маг. – Это слишком большая честь для тебя. Мы с тобой сейчас займёмся одним очень увлекательным делом…
