планеты. Стерла, как плесень. Я жила как раз в эту эпоху…
— «Плесень»… — не выдержал Иван. — А кто только что радовался воскрешению из небытия?.. Чему же радоваться, если жизнь — плесень?
— Я стараюсь сейчас говорить так, как будто вам объясняет сам Абсолют… Я выполняю его задание. — Что-то дрогнуло в лице Незнакомки. — Для своего и вашего блага…
Она успокоилась и заговорила ровным грудным голосом.
— Вернемся немного назад. Обитатели нашей планеты избежали гибельного атомного смерча. Но зато они попали в петлю еще более коварного врага — электрона. Если атом — грубый топор техноэволюции, то электрон — ее ум. Ум хитрый, изворотливый и обольстительный. Электрон расставил коварные сети, обещая человеку сытую, бездумную жизнь. И человек охотно пошел в сладостный плен, не подозревая, что его ждет…
— Как это произошло? — сухо спросил капитан.
— Я не историк и не могу детально объяснить… Протекли, вероятно, многие столетия. На планете не осталось почти ни одного зеленого островка…
Я рассеянно смотрел в угол каюты, и в моем воображении рисовался огромный всепланетный город и стадо стандартных людей — этих «капелек биосферы», затерявшихся в электронной утробе техносферы.
— Муравейник, — послышался голос Ивана. — Мы, кажется, видели его в пустыне.
— Да, муравейник… Я жила в нем четыреста лет назад, — задумчиво проговорила Незнакомка. — Да, вы видели этот копошащийся город. Вернее, его фотонный отблеск из несовмещенного времени. В нем уже властвует не человек, а электрон.
— А строй? Общественная система? — допытывался капитан. Вопрос этот волновал его больше всего. Как, впрочем, и всех нас.
Незнакомка не очень внятно рассказала о ленивой изнеженности элиты, о Генераторе Вечных Изречений, о двух враждующих планетах.
— Выходит, виноват не электрон, а власть имущие, — сказал капитан. — Те, кто повернул технику против человека.
— Человек стал жалким винтиком технологической системы, — продолжала Незнакомка. — Технология, получившая конкретное воплощение в саморегулирующемся кибернетическом сверхгороде, вышла из-под контроля людей, обрела самостоятельность, осознала себя как разум… И она…
— Упразднила человека?
— Да, упразднила. Но в снятом виде… В снятом… — Незнакомка говорила торопливо, проявляя какое-то беспокойство. Потом встала. — Так приятно побыть в земной оболочке. Но вихри… Там, в пустыне, мои вихри… Они устают, расшатываются. Им надо стабилизироваться… Продолжим беседу завтра.
Незнакомка поспешно удалилась в рубку электронного универсала. Немного спустя Иван осторожно заглянул туда.
— Ну и как? — спросил капитан.
— Никого, — Иван развел руками.
Все облегченно задвигались.
— Так и хочется ущипнуть себя, — проговорил Зиновский. — Капитан, как же ты все это себе объясняешь?
— Гравитационный коллапс, — загадочно ответил Федор. — Знаешь, что это такое?
— При чем тут коллапс? — удивился Бурсов. — Коллапс — это катастрофическое сжатие огромной массы звезды, неудержимое падение ее на себя, звезда сжимается под действием возрастающих сил гравитации. Наконец тяготение образуется такое чудовищное, что ни свет, ни другие излучения не могут оторваться. И звезда становится невидимой, превращаясь в нечто крохотное. Как говорят, проваливается в гравитационную могилу… А тут что общего?
— То же самое — могила… Только технологическая. На планете произошел технологический коллапс. Но под решающим воздействием социальных факторов. Слышите? Социальных. Из того, что было сказано, можно заключить: город-автомат стал регулятором общества, тоталитарной государственной машиной. Так легче и надежнее управлять людьми… И получается, что технологический джин вырвался из бутылки из-за эгоизма господствующей верхушки…
— Все это философия, — проворчал Иван. — А конкретно, капитан? Конкретно?
— Если спрашиваешь насчет Абсолюта, то не знаю, что это за штука такая. Догадываюсь только…
— А вихри? — не унимался Иван.
— Надеюсь, завтра сама скажет…
— Да-а, — протянул Иван. — Темнит красавица. Темнит.
На следующее утро в пилотской каюте снова ждала нас Незнакомка.
— Кто же вы наконец? — спросил Иван. — Призрак? Модель? Мираж?
— Человек. — Улыбка на ее лице погасла. — Человек, как и вы. И в то же время… Но об этом после. Сначала об Электронной Гармонии, о том, что вы вчера спрашивали… Город-машина стал автономной силой. Чтобы сохранить Электронную Гармонию и сделать ее Вечной, он поглотил людей, перевел их в качественно иное состояние.
— В какое? — криво усмехнулся капитан. — В покойников?
— Не знаю, как выразиться… Все началось вроде бы добровольно. Еще при мне для интеллектуальной верхушки были построены храмы бессмертия. Желающие могли оставить на века свою полную генетическую информацию. Сами при этом погибали… А потом настал момент, когда кибернетический город, уже не спрашивая желания, сразу, в одну ночь, перевел всех людей в информационное состояние.
— Вот оно что! — Иван привстал. — Город сожрал человека! Город-людоед!
— О! — воскликнула Незнакомка. — У вас образный язык… Нет, город не сожрал, а вобрал в себя человека. Электронный город превратился в суперэлектронного Абсолюта. И мы — его слуги…
Я закрыл глаза. В ушах звучал голос Незнакомки, а воображение развертывало одну картину за другой.
Бесконечный город-кибермозг. Все так же переливаются огни, движутся эстакады. Но людей нет, они «упакованы» в крохотные информационные ячейки. Бунтовать некому. Тишина, покой… Но город еще нуждается для обслуживания некоторых агрегатов в умелых и умных руках людей. И он научился вызывать их из небытия. Вот из одной ячейки, где хранится информация специалиста, протянулся всепроникающий нейтринный луч. Кончик его застыл у пульта управления подземной энергостанции. Нажим неведомой кнопки — и по лучу течет поток концентрированной энергии, которая на кончике мгновенно превращается в вещество. Наследственная информация овеществляется. У пульта управления стоит уже человек. Настоящий человек, точно такой, каким он был в жизни. Он осматривает аппаратуру, выполняет кое-какие операции, иногда научные эксперименты. Электронный Дьявол постоянно держит специалиста на кончике луча, питая его энергией. Человек неуничтожим, любые отрубленные части тела восстанавливаются в соответствии с генетической структурой, записанной в ячейке. Человек — просто эманация, материальное истечение информации… Но вот специалист сделал свое дело. Нажим кнопки — и он исчезает. Биовещество снова превращается в энергию…
— Так вы просто кукла? — вопрошал Иван. — Марионетка? Абсолют дергает за ниточки, и вы…
— Нет, не марионетка и не кукла. Я живой человек, пользуюсь известной самостоятельностью, могу говорить от себя… Но я слуга и должна выполнять волю пославшего меня в мир. Иначе мою запись сотрут… И все-таки есть какая-то автономность. Вот другие, подавляющее большинство, — это действительно марионетки. Они полностью стандартизованы, лишены самостоятельных поступков и мыслей. Но зато какое послушание…
— Знаем. Видели парад мертвых символов… — прервал Иван Незнакомку. — Но видели в пустыне. А город? Этот всепланетный кибермозг? Где он?
— Его давно уже нет. Свернулся… Город — это неуклюжий и громоздкий мир вещества и электроники. Но электрон, как вы знаете, неисчерпаем. Кибермозг не без помощи эвристических способностей бывших ученых проник в глубины электрона и материи вообще. Открылся целый суперэлектронный и даже
