еще здесь вполне ощутимо пахло керосином или бензином, Густав не мог разобрать точно. В общем, каким- то топливом.
С каждой секундой стоять на углях становилось все горячее, даже через толстую подошву ботинок Густаву казалось, что он находится на раскаленной сковороде. Поэтому он поспешил покинуть кострище, буквально выпрыгнув из него, задирая ноги и стараясь не наступать на подозрительные, кажущиеся хрупкими предметы. Как знать, вдруг здесь еще есть парочка входов в адское подземелье?
Игорь смотрел на странника с презрением, важно выпятив нижнюю губу. Ждал.
– Поехали каяться? – сказал он, небрежно поигрывая винтовкой.
– Погоди.
Густав сдернул футболку с лица на грудь и вдруг увидел на земле что-то очень интересное. Он опустился на одно колено и погрузил пальцы в теплый песок, которого, вперемешку с пеплом и пылью, здесь лежало предостаточно. На песке прекрасно отпечатывались любые следы, и так как вчера не было ни дождя, ни сильного ветра, то все пребывало практически в первозданной сохранности. Идеальная карта событий. Вот следы его квадроцикла. Вот следы квадроцикла Семена, показывающие, как странник закатил его в кусты. И, судя по следам, кто-то успел и выкатить машину обратно. Но кто?.. Но не это волновало сейчас Густава, потому что он нашел более интересную информацию.
Дорога сообщила ему то, чего не могли рассказать угли. Как всегда, ведь иначе и быть не может, дорога помогала страннику на протяжении всей его жизни, иногда подкидывая подлянки, но чаще их совместный быт носил положительный характер.
– Смотри, видишь? – спросил Густав у Игоря, показывая на песок.
– Что я должен видеть?
– Вот, смотри, следы протекторов. Шесть штук на развороте, потом уходят в одну колею. Это шины моего корабля, он был тут.
– Чего? Твой корабль? Не неси чушь! – Игорь поморщился, но, тем не менее, внимательно следил за грязным пальцем Густава, порхающим над следами, испещряющими землю перед домом. И чем больше он указывал на конкретные точки, тем яснее становилась картина произошедшего здесь совсем недавно, как будто странник нашел нужный конец в запутанном клубке и теперь тянул его на себя.
– Тут нет никакой чуши, ты присмотрись. Следы от ног, и все разные. Раз, два, три, четыре, пять… Восемь минимум! Абсолютно разные пары подошв. И следы от протекторов шин, разве я не узнаю свой корабль?! Да я с закрытыми глазами его определю, в любом виде.
– Ну, допустим. Что же это тогда означает?
– Здесь был Бояр. И они сожгли дом вместе с его обитателями, к тому же основательно запалив выход.
– Бояр? – Игорь задумался. – Он и его люди ненавидят мутов, это точно. Какое-то время они даже устраивали на них облавы, выслеживая их на свалке. Они думают, что муты мешают нормальной жизни людей, совсем как твой дружок охотник. Хотя, надо признаться, в этом плане я с ним согласен. Муты – это дьявольские твари, не Божьи создания.
– Тогда получается, они поняли, что мы нашли целое логово мутов, и решили от него избавиться раз и навсегда, уничтожив тут все огнем? Правильно я говорю?
– Выходит, что так. Только непонятно, как они узнали о том, о чем узнали вы, странник? – Игорь сощурился и внимательно посмотрел на Густава.
В ответ странник лишь пожал плечами.
Действительно, откуда ему было знать? Но факты говорили о том, что Бояр в самом деле появлялся здесь. Вот же незадача, корабль и странник разминулись той ночью, и последний даже не почувствовал близкого присутствия своего родного дома! Нелепая ирония судьбы и просто дурацкая случайность. И к тому же эти подонки забрали минимум две ни в чем не повинные жизни. Маленький добрый мут и выжившая из ума старуха – зачем было их убивать? Кому они могли причинить вред?
Странник четко представлял, как испугался Филя, когда к ним подъехал весь этот сброд.
Наверное, маленький мут думал, что это вернулся добрый дядя странник, но вместо широко улыбающегося небритого лица увидел некоего парня в шляпе, который любит убивать. Особенно мутантов. Особенно таких умных. Потому что хорошо давить тараканов по одному, но слаще всего найти их логово, расковырять, оторвать плинтус и раздавить верещащее месиво жестким незрячим ботинком.
Не получилось, не получилось у Густава выполнить свое обещание и забрать маленького мута из этого проклятого города. И поиски корабля теперь тоже откладывались…
Густав со злостью ударил кулаком в след от протектора.
– Я же мог вернуть корабль и остановить этих отморозков!
– В одиночку? – сказал Игорь. – Ты уже один раз имел возможность не отдавать корабль, но по-имели именно тебя. Что изменилось бы в этот раз?
– Моя ненависть помогла бы мне. Или я бы просто умер, меня бы пристрелили, но я хотя бы знал, что попытался.
– Никчемный героизм.
– А я уже устал, – сказал Густав, садясь прямо на землю и сложив руки на коленях. – Я устал так жить, но тебе этого не понять. У меня душа сейчас натянута, как струна, – кинь на нее яблоко, и разрежет на две части. Брось кусок мяса – порежет на ломтики. Вроде бы сила, да? Ан нет. Надави на нее, дерни пальцем – и порвется, лопнет. Дурацкое, дикое напряжение.
– Зря ты думаешь, что я тебя не понимаю. Отчаяние – глубокая пропасть. Ты пытаешься ее обойти, но она такая длинная и бесконечная, что в конце концов, тебе надоедает и ты решаешься перепрыгнуть. Но срываешься и падаешь вниз. Я бывал в твоей ситуации, странник, и не раз. Упокойся.
Игорь протянул Густаву руку и помог ему подняться с земли.
– Просто ты должен принять решение, которое будет единственно правильным. Решить для себя, куда тебе идти дальше.
– А если и там и там – хреново? – спросил Густав.
– Выбирай то место, где хреновей, – просто ответил Игорь.
– Почему так-то?
– Потому что впечатлений больше. Ты неправильно себя ведешь, странник. Ты сильный, здоровый мужик. Тебе, казалось бы, жить и радоваться, но ты включаешь слабость и говоришь о своей душе, которая даже не может посметь вручить себя Богу. Сколько времени ты колесишь по земле? Четверть века?
– Около того.
– И нашел ли ты за это время смысл жизни?
– Да, конечно, это мой корабль, дорога, горизонт…
– Стоп! – Игорь ласково и снисходительно улыбнулся, словно Густав говорил какую-то несусветную чушь. – Ты говоришь о том, что для тебя
– Получается, что к дороге, к новым открытиям, ощущениям.
– Вот видишь.
Охранник отвернулся и зашагал к квадроциклу. Густав продолжал рассматривать следы, оставленные людьми Бояра. Он надеялся, что тот не располагает слишком уж большими человеческими резервами.
Он пошел вслед за Игорем, на ходу надевая футболку.
– Ну, продолжай, скажи, что я вижу, по-твоему? – спросил он у охранника.
– То, что нет у тебя никакого смысла в жизни. Мой смысл – Бог. Единственный, других нет, все остальное – просто мои желания, потребности, мечты. Как и твой корабль или вот это шоссе, уходящее далеко-далеко вперед. Это не смысл жизни, странник, нет. Это не то, за что ты готов беспрекословно отдать жизнь. Потерял корабль? Да и черт с ним, верну попозже! Вот как ты мыслишь. Но когда ты начнешь в реальности думать о корабле как о частичке себя, более совершенной, вот тогда тебе станет спокойно на душе. А на данный момент, вернешь ты его или не вернешь… Для тебя ведь есть сотни способов продолжить свое путешествие, не так ли?
– Я не знаю.
Игорь вдруг спросил:
– Хочешь, чтобы я помог тебе вернуть корабль?
