Густав вышел на жилой двор и направился к своему подъезду. Но тут его остановил странный шум. Сначала он даже не поверил своим ушам, потряс головой и замер в нелепой позе, прислушиваясь.
Звук приближался. И это, безо всяких сомнений, слышался гул моторов. Такой шум мог издавать только один источник.
Странник бросился к воротам. Охрана, очевидно, уже была оповещена о приближающемся объекте, вернее, объектах, поэтому все, кто сторожил внешнюю часть забора, поднялись на свои посты и встревоженно смотрели в одну сторону.
Когда Густав подбежал к воротам, его встретил там взволнованный Игорь.
– Это то, о чем я думаю?! – спросил странник.
Но начальник охраны не успел ответить, потому что с крыши дома раздался хрип рупора и дозорный сказал в него всего лишь несколько слов: «Внимание! К нам приближаются корабли!»
И в этой короткой фразе для Густава смешалось все самое лучшее, о чем он мог только мечтать, томясь в этом жарком, плавящемся от зноя и собственной обреченности городе.
Он сбросил засов и крикнул Игорю:
– Открывай! Быстрее!
– Но ведь там могут быть…
– Быстрее! Открой и выпусти меня! Я сам разберусь, если ты боишься.
Игорь пожал плечами и открыл замок.
Странник выбежал наружу.
Звук приближался справа. Оттуда, куда шли в свое время Марков и Густав, стремясь найти хоть что-то, могущее спасти их жизни.
Уже была видна пыль, поднятая десятками колес. Шум усиливался. По всей видимости, в город въехала очень крупная община.
Густав вышел на середину дороги и замер. Вот показались проблески фар. Корабли шли достаточно уверенно. За забором, во дворе, слышались крики – это охрана, конечно же, не пускала никого на забор и за его пределы: Игорь, скорее всего, приказал держать оружие наготове и стрелять после первого предупреждения.
Но если бы Густава попросили оценить происходящее, он не стал бы говорить, что следует опасаться кораблей. И дело тут было не в том, что он странник и машины для него всегда были чем-то родным, вроде старой кружки, из которой он в детстве пил по утрам воду комнатной температуры, чтобы желудок правильно работал. Нет, как и любой человек, проживший в мире странников более двадцати лет, Густав знал практически все о формированиях кораблей.
Опасаться можно было лишь одинокого странника или пиратов. Но первые никогда и не ходят группой, а вторые не появляются в городах в открытую, да и передвигаются обычно на трех-четырех машинах, не больше, – так легче координировать действия при налетах.
Нет-нет, это явно приближалась община. Но какая! Кораблей пятьдесят! Целый двор на колесах, чуть ли не маленькая деревня!
Фары уже слепили. Гул двигателей и шорох покрышек ласкал слух. Густав отошел на обочину и, по старому обычаю жителей дорог, вытянул левую руку с поднятым большим пальцем, а правую поднял вверх, с открытой ладонью. Этот жест означал, что он просит остановиться и у него нет при себе оружия, которым он хотел бы воспользоваться.
Община приближалась. Контраст света и сумерек резал глаза, и Густав отвернулся, всем сердцем надеясь, что головной корабль не промчится мимо или, что было бы еще хуже, не собьет его своим железным усиленным каркасом.
Раздался резкий гудок, Густав вздрогнул от неожиданности и медленно помахал руками. Еще один гудок, и рядом со странником проскочила первая машина. За ней вторая, третья, четвертая…
Он стоял в клубах пыли, проникающей всюду и оседающей даже на зубах, при том что челюсти его были крепко стиснуты.
Пятая, шестая.
Они ехали мимо, а он все протягивал руку с оттопыренным большим пальцем, используя древний жест просьбы об остановке. Сколько раз он проезжал мимо таких вот людей, стоявших на дороге? Не сосчитать. И никогда не испытывал угрызений совести, потому что всегда полагался на интуицию. Если она говорила, что этот пеший путник не опасен, то странник притормаживал и, по крайней мере, хотя бы интересовался, в чем дело. Такое случалось лишь несколько раз, всего ничего, хватит пары вечеров, чтобы рассказать.
А вот моментов, когда Густав, если даже и сомневался самую капельку, давая один процент из ста, что дело тут нечисто, насчитывалось множество. Все эти люди, как и он в данный момент, оставались позади, с им одним известными мыслями в голове. Среди них в свое время был парень, который придерживал за талию подружку, явно без сознания, так как голова у нее моталась так, как будто из шеи убрали все кости. Но Густав успел заметить какой-то предмет у нее под платьем, засунутый в трусы, пояс или чулки, неважно. Он выпирал оттуда, и это могло быть чем угодно – начиная от ножа и заканчивая револьвером. Конечно, этим предметом, так встревожившим его тогда, могла оказаться и фляга с водой, но зачем было рисковать?
Так и сейчас.
Пролетела десятая или двадцатая машина, он сбился со счету.
Зачем этой общине было рисковать и останавливаться возле какого-то мужика, рискуя жизнями нескольких десятков человек?
Густав опустил руку и провел тыльной стороной ладони по губам, стирая пыль. Сплюнул и оглянулся. Увиденное породило некий диссонанс в его голове, потому что он уже уверился, что община проедет мимо. Но нет, длинная вереница машин начала тормозить. На некоторых загорались стоп-огни, другие просто, судя по движению, замедляли ход, при этом никто не глушил двигатели. И когда последняя машина колонны, поравнявшись со странником и проехав чуть вперед, остановилась, удивлению его не было предела.
Замыкающий корабль общины был легким и компактным: джип, максимум на два человека, плюс место сзади для сна и принятия пищи. Густав знал такой тип кораблей, обычно они использовались в общинах для их защиты или, наоборот, нападения, если случится вдруг вести боевые действия.
Грязное, все в разводах и царапинах, стекло окна корабля опустилось, и из-за наваренных прутьев безопасности прозвучал вопрос на иньере:
– Кто ты такой?
Густав сглотнул ком, неожиданно подступивший к горлу, и ответил:
– Странник. Сколько километров?
В кабине корабля раздался треск рации, собеседник Густава что-то ответил, прослушал, снова ответил и опять обратился к страннику:
– Оставь свою неуклюжую вежливость. Что тебе нужно от нас, странник без корабля?
– Послушайте, я не смогу объяснить это в двух словах…
– Попытайся. У нас мало времени.
– Ладно. – Густав нервно потер грубую щетину на шее. – Если по существу, то я въехал в этот город дней десять назад и наткнулся на бандитов, которые отняли у меня корабль. Вместе с моим другом мы нашли вот этот двор, где живут дикари.
Странник показал себе за спину.
– Они приняли нас, спасли, можно сказать, от смерти, потому что воду в этом городе нужно хорошенько поискать, если не хочешь красиво и эффектно помереть от обезвоживания.
– Так. А что тебе от нас-то надо? – спросил водитель патрульного корабля.
– Помочь мне вернуть мою машину, потому что один я не справляюсь, дикари не в счет, мне нужны люди дорог.
– О, нет. – Водитель хохотнул. – Мы тут, видишь ли, уже для помощи. Настоящему страннику, не такому оборванцу, как ты. Уж извини, может, после того как поможем ему, как-то постараемся помочь и тебе, хотя бы добрым словом. Так что радуйся тому, что есть на данный момент. Мы не остановились бы даже перед тобой, если бы не знак.
– Погодите. – Густав сделал шаг вперед и оперся на дверь машины. В тот же момент из-за прутьев высунулось оружейное дуло, но странник не обратил не него внимания. – Вы приехали в город по SOS?
