перестал следить за дорогой.
— Обычно больше и не требуется.
— Да уж… В прошлом году умер мистер Джинглз.
Любимый кот Грэга… Лена его ненавидела, но теперь даже пожалела.
Поднявшийся ветер перебирал листья высокого дерева.
Прищурившись, Митчелл посмотрел на луну, потом на свою бывшую подругу.
— Когда мама рассказала про Сибиллу… — Он ударил тростью о землю, вырывая с корнем траву.
Лене показалось, в глазах Грэга мелькнули слезы, и она отвернулась, чтобы не заразиться его грустью.
— Даже поверить не мог…
— Про меня тоже рассказала?
Митчелл кивнул, а потом сделал то, на что, заговорив об изнасиловании, способны очень немногие — посмотрел на Лену в упор.
— Она очень сожалеет.
— Конечно… — с неприкрытой иронией отозвалась детектив Адамс.
— Нет, правда! — настаивал Митчелл, а в ярко-синих глазах не было ни капли притворства. — Мою тетю Шелби… помнишь ее? — Салена кивнула. — Так вот, в выпускном классе ее изнасиловали.
— Не знала… — пробормотала Лена. Она видела Шелби несколько раз и так же, как и с матерью Грэга, общего языка не нашла. Неужели пожилой женщине пришлось пройти через нечто подобное? Тетя Шелби казалась очень сильной и уверенной в себе, впрочем, как все представительницы семьи Митчелл. Со дня нападения Лена не уставала изумляться: сколько жертв насилия оказалось в ее ближайшем окружении!
— Если бы я знал… — начал Грэг, но закончить не смог.
— Что именно?
— Ничего… — Он поднял упавший с дерева орех. — Просто сильно расстроился.
— Было очень тяжело, — призналась Лена и, увидев, как вытянулось лицо Митчелла, спросила: — В чем дело?
— Сам не знаю, — швырнув орех в траву, прошептал он. — Раньше ты так не говорила.
— В смысле?
— Ну, о своих переживаниях…
Лена усмехнулась: вся ее жизнь была непрерывной борьбой с переживаниями.
— А как я говорила?
— Ну… — неуверенно промычал Грэг. — «Ерунда, дело житейское». — Он изобразил, как бывшая подруга пожимает плечами.
Парень совершенно прав, только как это объяснить?
— Люди меняются…
— Нэн сказала, ты с кем-то встречаешься.
— М-м-м… да, — с трудом выдавила Лена, а сердце болезненно сжалось: с чего это Митчелл спросил? Нэн надо убить: почему не передала, что он спрашивал?!
— Она отлично выглядит! — похвалил Грэг.
— Столько вынесла, бедняжка…
— Поверить не могу: вы вместе живете.
— Нэн замечательная, жаль, я раньше этого не понимала…
Черт подери, Салена Адамс раньше столько не понимала и портила все хорошее, что выпадало на ее долю. Грэг — лучшее тому подтверждение.
Не зная, на что решиться, она посмотрела на дерево: совсем скоро начнут опадать листья. Митчелл собрался уходить.
— Что это был за диск?
— А?
— Ну, во время аварии. — Женщина показала на сломанную лодыжку. — Какой диск ты искал?
— Энн и Нэнси Уилсон, — лукаво ухмыльнулся бывший бойфренд.
— «Странную малышку»? — уточнила Лена, чувствуя, как на губах появляется улыбка. Когда они с Грэгом жили вместе, суббота обычно посвящалась генеральной уборке, и эту пластинку слушали столько раз, что до сих пор, протирая кафель в ванной, Лена напевала одну из песен.
— Нет, это был новый альбом.
— Новый?
— Да, кажется, в прошлом году вышел.
— «Торговец любовью»?
— Нет! — зажмурился от удовольствия Грэг. Больше, чем слушать музыку, он любил только говорить о ней. — Альбом просто обалденный! Ремиксы их первых композиций, неужели ты не знаешь? Едва появился в продаже, я сразу его купил!
Боже, да ведь она забыла, как звучит хорошая музыка! Итан предпочитает панк-рок, от такого испорченные белые мальчики на стенку лезут. А ее старые диски вообще неизвестно где…
— Ли?
Грэг что-то сказал, но, поглощенная собственными мыслями, она не расслышала.
— Да?
— Мне пора. Мама ждет.
Внезапно глаза наполнились слезами, и Лена едва сдержалась, чтобы не броситься к нему в объятия. Боже, да она в слезливую идиотку из тупого женского романа превращается!
— Береги себя!
— Ага, — протянула детектив, не зная, как его остановить. — Ты тоже.
Только тут Лена поняла, что до сих пор держит в руках маргаритки, и, наклонившись, положила их на могилу. Когда оглянулась, Митчелл, сильно хромая, уже направлялся к стоянке. Она не отрываясь смотрела ему вслед: может, обернется? Увы…
Среда
9
Прислонившись к обложенной кафелем стене, Джеффри включил горячий душ. Вообще-то он мылся и накануне вечером, но чувствовал себя облепленным грязью, причем не простой, а могильной. Вскрывать второй гроб и вдыхать запах гнили было почти так же ужасно, как доставать Эбби. Новая находка коренным образом меняла дело: появлялась еще одна девушка, еще одна семья, еще одна смерть. Вернее, он надеялся, что одна. Анализ ДНК из лаборатории пришлют только к концу недели, плюс пробы с письма Сары — и половины годичного бюджета участка как не бывало. Однако Толливера это не пугало; если нужно, он на «Тексако» будет подрабатывать! А сенатор Джорджии или его заместитель в эту самую минуту лакомятся двухсотдолларовым завтраком в одной из гостиниц Вашингтона…
По-прежнему ощущая въевшуюся в поры грязь, инспектор вытащил себя из-под душа. На полочке у раковины чашка кофе — значит, заходила Сара, а он не слышал. Накануне ночью Джеффри позвонил ей прямо из леса и вкратце рассказал новости. После этого он лично отвез в Мейкон то немногое, что удалось собрать с гроба, а вернувшись в участок, просмотрел все записи по делу Эбигейл Беннетт. Список тех, с кем нужно побеседовать, и какие версии отработать в первую очередь, занял целых десять листов. Перевалило за полночь, и Толливер не знал, куда ехать: к себе или к Саре. Решил к себе, а потом вспомнил, что девушки-студентки, должно быть, уже заселились. Так и есть, в первом часу оглушительно орала музыка и в
