— Значит, вы Лев… — с трудом выдавила доктор Линтон.
— Да, ваша честь, признаю, — широко улыбнулся он, обнажая ровные белые зубы.
Вообще-то Сара не отличалась мстительностью, но тут ей страшно захотелось стереть улыбку с его самодовольного лица, и она сделала это самым неподходящим способом:
— Примите соболезнования по поводу кончины вашей племянницы.
Улыбка тут же померкла.
— Спасибо… — Зеленые глаза заволокло слезами, но Уорд тут же взял себя в руки и кивнул сынишке. — Сегодня мы собрались, чтобы славить жизнь, — объявил он, — чтобы вознести голоса к небу и поблагодарить Господа!
— Аминь! — проговорила Мэри и для пущей убедительности погладила поручень отцовского кресла.
— Это мой сын Зек, — представил Лев.
Сара улыбнулась: Тесса оказалась права, мальчик просто прелесть. Для пяти лет некрупный, но, судя по большим рукам и ногам, совсем скоро должен был произойти мощный скачок роста.
— Рада знакомству, Зек, — кивнула доктор Линтон.
Под бдительным взглядом отца мальчик протянул Саре руку. Почувствовав прикосновение крохотных пальчиков, женщина тут же прониклась к нему симпатией.
— Мое счастье. — Лев потрепал сына по спине, а в голосе звучала неподдельная гордость.
Оставалось только кивнуть. Неожиданно Зек зевнул во весь рот.
— Спать хочешь?
— Да, мэм.
— Подустал малыш, — словно оправдываясь, проговорил Лев и опустил мальчика на пол. — Найди тетю Эстер и скажи, что тебе пора ложиться в кровать. — Чмокнув темную макушку, Уорд подтолкнул сынишку к двери. — Последние дни для всех нас были нелегкими, — признался мужчина. В его голосе звучало искреннее горе, но недоверчивая Сара заподозрила, что Уорд играет на зрителя, понимая, что все происходящее дойдет до Джеффри.
— Утешает только то, что она сейчас в гораздо лучшем месте… — неожиданно вмешалась Мэри.
Лев нахмурился, будто не сразу поняв, о чем речь, но быстро нашелся:
— Да, конечно…
Судя по реакции, слова сестры застали Уорда врасплох. Интересно, кого он имел в виду: Бекку или Эбби, но выяснить это можно, только рассказав о поступке Эстер.
В зал вошла Тесса. Снимая вощеную бумагу с медовой булочки, она оживленно беседовала с бедно одетым парнем, длинные волосы которого были стянуты в конский хвост. Заметив старшую сестру, она тут же извинилась и зашагала в ее сторону, на ходу успев погладить по головке Зека. Саре казалось, что она никогда в жизни не видела Тессу такой счастливой, до тех пор… пока та не заговорила.
— Эй, с ним у тебя куда больше сходства, чем со мной! — воскликнула она, показывая сестре на Льва.
Сара заставила себя присоединиться к дружному взрыву смеха. Братья Уорды были выше доктора Линтон, а Мэри и Эстер немного ниже ее ста семидесяти пяти сантиметров. Чуть ли не впервые в жизни Тесса, а не Сара, выделялась среди окружающих благодаря своему росту. Ничего подобного класса с шестого не случалось.
— Вы ведь меня помните? — с надеждой спросил Лев.
Сара огляделась по сторонам, чувствуя себя неловко оттого, что не помнит человека, с которым встречалась более тридцати лет назад.
— Извините, но нет…
— Ну, воскресная школа, кажется, у миссис Дагдейл, да, папа? — Томас кивнул, и правая сторона рта улыбнулась. — Вы все вопросы задавали… Однажды даже решил заклеить вам рот пластырем! После чтения псалмов учительница обещала угостить нас лимонадом, а маленькая Сара тянула и тянула руку…
— Очень на нее похоже! — Тесса с аппетитом жевала булочку, словно не переживала из-за того, что у матери была интрижка с сидящим в кресле стариком. А потом у него родился сын, как две капли воды похожий на Сару.
— В учебнике была картинка с Адамом и Евой, а неугомонная девчонка спрашивала: «Миссис Дагдейл, если первых людей создал Господь, откуда у них пупки?»
Из перекошенного рта старика вырвался самый настоящий смех, который тут же подхватил Лев. Похоже, Сара привыкла к речи Томаса, потому что следующую фразу разобрала без проблем:
— Замечательный вопрос!
— Не понимаю, почему учительница не сказала, что картинка всего лишь плод фантазии художника, а не документ?
Образ миссис Дагдейл с годами потускнел, и Саре вспоминалась лишь ее неиссякаемая бодрость.
— Наверное, она сказала: «Господь так веру испытывает».
— Ага… — задумчиво протянул Лев. — Как еще ученый может относиться к религии? Только с презрением…
— Прошу прощения, — пробормотала доктор Линтон. Она пришла сюда вовсе не для того, чтобы оскорблять.
— «Религия без науки слепа», — процитировал Уорд.
— Боюсь, вы забыли первую часть цитаты… Эйнштейн говорил: «Наука без религии хрома».
Лев удивленно вскинул брови.
Не в силах прикусить свой бойкий язычок, доктор Линтон продолжила:
— А еще он говорил: искать нужно истину, а не то, что мы ею считаем.
— Все теории по природе своей — неподтвержденные идеи!
Томас засмеялся, явно наслаждаясь происходящим, а Сара смутилась. Боже, зачем она бахвалится, да еще на людях?!
— Какое интересное противопоставление, правда?
— Да, пожалуй… — пролепетала доктор Линтон. Неразумно затевать философский спор с человеком на глазах у его семьи. Тем более находясь в церкви, которую отец этого человека наверняка построил своими руками… А еще следует соблюдать осторожность, потому что сюда ходит Тесса!
А вот Лев, судя по всему, вошел в раж:
— Яйцо или курица? Бог создал человека или человек — Бога?
Не желая втягиваться в спор, Сара сказала то, что, по ее мнению, хотели услышать Уорды:
— Религия очень важна для всего общества.
— Да, да, — закивал Лев, но Сара не знала, действительно ли он с ней согласен или просто дразнит.
— Религия — мощная связующая сила, которая создает группы, семьи, целые сообщества с одними целями и ценностями. Причем все подобные объединения оказываются долговечнее тех, что не связаны верой. Их члены передают определенные моральные установки детям, те — своим, и так далее…
— Эдакий религиозный ген, — подсказал Уорд.
— Да, пожалуй, — согласилась Сара, жалея, что позволила втянуть себя в спор.
— Уважаемая, — с неожиданной злостью вмешался Коул Коннолли, — вы либо славите имя Господа, либо нет!
Доктор Линтон покраснела до кончиков ушей.
— Либо веруете, либо нет! — не унимался десятник и, схватив лежавшую на столе Библию, закричал еще громче: — Мне жаль неверных, потому что им уготована геенна огненная!
— Аминь! — пробормотала Мэри. Перепуганная Сара не сводила глаз с Коннолли. В долю секунду он превратился в опасного типа, о котором рассказывал Джеффри. Так, нужно срочно его успокоить.
— Извините, если я некорректно выразилась…
— Да ладно тебе, Коул! — перебил Лев так небрежно, будто считал Коннолли беззубым, не годным к драке тигром. — Мы же шутим.
— С религией не шутят, — возразил десятник, разозлившись так, что на шее вздулись вены. — А вы, уважаемая, с чужими судьбами не играйте! Мы здесь о спасении говорим! О жизни и смерти!
