поцелуй.
— Я так счастлива!
— А я счастлив, что ты счастлива.
— Нет, — осторожно коснувшись его лица, прошептала Сара, — я рада, что у тебя все хорошо.
На этот раз поцелуй был более требовательным и дразнящим. Почувствовав на себе вес его тела, Сара расслабилась. До чего она любит эти сильные руки, знающие, как разжечь в ней страсть. Джеффри — настоящий кудесник; нежные, как крылья бабочки, поцелуи спускались к груди, и, прикрыв глаза, женщина забыла обо всем, пока боковое зрение не уловило необычно яркую вспышку огня на противоположном берегу озера.
Сара прищурилась, пытаясь разобрать: это оптическая иллюзия от игры лунного света или нечто другое?
— В чем дело? — спросил Джеффри, почувствовав, как далеко мысли его партнерши.
— Тсс! — не отрывая глаз от озера, прошипела она, а затем, прижавшись к теплой груди, велела: — Пусти меня…
Толливер послушался.
— Что случилось? — недоуменно спросил он.
— В лесу до сих пор идут поиски?
— Только в дневное время, а почему…
Соскочив с кровати, Сара отключила потолочные лампы. Немного привыкнув к темноте, она вытянула руки и на ощупь пошла к окну.
— Я что-то видела, — объявила она. — Иди сюда!
Доля секунды — и Толливер уже стоял рядом, вглядываясь в озерную гладь.
— Ничего… — начал он и осекся.
Огонек вспыхнул снова, да, на другой стороне озера кто-то ходит с фонариком. Причем место практически то же, где нашли Эбби.
— Ребекка!
Собрался Джеффри в мгновение ока. Пока Сара искала вещи, он уже натянул джинсы и вылетел из дома. Прислушиваясь к удалявшимся шагам, она надела первые попавшиеся кроссовки и бросилась следом.
Полная луна освещала тропку вокруг озера. Стараясь не сбавлять шаг, доктор Линтон бежала в нескольких метрах от Джеффри. Футболку он решил не надевать, кроссовки — тоже. Конечно, ведь самые удобные впопыхах схватила она. Правая кроссовка сползла с ноги, и Саре пришлось остановиться и затянуть шнурки потуже. На это ушли драгоценные секунды, и женщина рванула вперед еще быстрее, чувствуя, как бешено колотится сердце. Она пробегала здесь каждое утро, но сейчас тропка казалась бесконечной.
Если Джеффри по природе спринтер, то Сара лучше справлялась с длинными дистанциями. Когда показался родительский дом, открылось второе дыхание и она легко догнала бывшего супруга. Ближе к лесу оба сбавили ход, а натолкнувшись на пересекавший тропку луч, остановились.
Сильные руки потянули Сару к земле: Толливер спешил спрятаться от света. Оба сильно запыхались, и доктор Линтон боялась, что их выдаст шум дыхания.
Свет фонаря удалялся все дальше в лес от того места, где всего три дня назад бывшие супруги нашли Эбби. Сара онемела от страха: вдруг киллер вернулся за телами? Или существует третий гроб, который пока не нашли, и похититель вернулся, чтобы совершить вторую часть ритуала?
— Сиди здесь! — прильнув к ее уху, шепнул Джеффри и, не дав Саре опомниться, уполз прочь. Боже, он ведь босой! Интересно, план у него есть? Пистолет дома, о том, что они здесь, никто не знает…
Стараясь вести себя как можно тише и не наступать на сухие ветки, доктор Линтон двинулась следом. Яркий луч замер, опустившись к земле, предположительно к яме, где лежала Эбби.
Пронзительный крик острым ножом прорезал сонную мглу леса, и Сара застыла.
Через несколько секунд раздался смех, скорее даже хихиканье, напугавшее ее еще больше.
— Стой где стоишь! — твердым и властным голосом велел Джеффри, обращаясь к тому, кто держал фонарик. Крик раздался снова. Луч устремился вверх, и Толливер проговорил: — Убери эту штуку от моего лица!
Стоявший в темноте человек послушался, и Сара нерешительно шагнула вперед.
— Мать вашу, что вы здесь делаете?
Наконец доктор Линтон разглядела тех, к кому обращался Джеффри: парень и девушка, совсем молодые, наверняка школьники.
Сара наступила на сухую ветку, и девушка завизжала.
— Боже, — прошипел Толливер, стараясь восстановить сбившееся от бега дыхание, — вы хоть знаете, что здесь случилось?
Паренек лет пятнадцати был испуган не меньше своей спутницы.
— Я-я хотел показать ей… — Голос его сорвался, превратившись в мальчишеский фальцет развлекались. — Мы просто развлекались.
— Тебе весело? — едко спросил Джеффри. — Здесь умерла женщина. Ее заживо закопали в землю.
Девочка заплакала, и Сара тут же ее узнала. Юная леди рыдала при каждом посещении клиники, вне зависимости от того, делали ей укол или нет.
— Лидди! — позвала она.
Девочка вздрогнула, хотя увидела Сару как минимум тридцать секунд назад.
— Доктор Линтон!
— Все в порядке…
— Ничего не в порядке! — рявкнул Джеффри.
— Ты же до смерти их напугаешь! — возразила Сара, а потом спросила подростков: — Что вы здесь делаете так поздно?
— Роджер хотел показать… хотел показать… то место… — хныкала Лидди. — Простите меня!
— И меня тоже, — присоединился к подруге парень. — Мы дурака валяли… Мне очень жаль, — зачастил он, почувствовав: Сара может их выручить. — Простите, доктор Линтон, мы ничего плохого не замышляли, только…
— Уже поздно, — проговорила Сара, подавив страстное желание придушить обоих на месте. От быстрого бега кололо в боку, на руках появилась гусиная кожа. — Вам пора домой.
— Да, мэм, — кивнул Роджер и, взяв Лидди за руку, практически потащил к тропке.
— Глупые дети, — пробормотал Джеффри.
— Ты в порядке?
Толливер опустился на камень и, по-прежнему борясь с одышкой, выругался:
— Черт подери, я порезал ногу!
Доктор Линтон присела рядом, чувствуя, что сама задыхается.
— Слушай, у тебя что, девиз: «Ни дня без травм и повреждений»?
— Да, пожалуй… — вяло кивнул Джеффри. — Боже, они так меня напугали!
— Ну, это лучше, чем… — Договаривать не имело смысла, оба понимали, что могло произойти.
— Мне нужно выяснить, кто это сделал, — проговорил Толливер. — Я дал слово Эстер, она должна узнать, почему с ее дочерью произошло несчастье.
Доктор Линтон смотрела на другой берег, пытаясь разглядеть свой дом… Их дом. Когда они побежали к озеру, сработал объемный датчик, и сейчас на глазах у Сары освещающие лужайку прожектора погасли.
— Как нога?
— Чувствую странную пульсирующую боль. — Толливер тяжело вздохнул: — Боже, да я на части рассыпаюсь!
— Ты в полном порядке, — Сара похлопала его по спине.
— Колено, плечо. — Он поднял ногу. — А теперь еще ступня.
— Ты забыл про глаз, — напомнила Сара и обвила руками его голый торс.
— В старика превращаюсь…
