же!
Я была совершенно уверена, что писателя по имени Иоганн Вахт никогда не существовало. Значит, персонаж, герой, но чего? Нет, пожалуй, у героя поэмы не может быть такого имени. Проза… Но каково же настоящее имя Иоганна, моего Иоганна? Нет, не могу!
– Что-то из Гете? – быстро спросила я.
– Нет, нет, этот писатель жил позднее, – Эмилию увлекла эта игра. – Но его имя начинается с той же буквы. Не Гете, а…
– Гердер! – наугад бросила я.
– Ка-ати, что это с тобой? – протянул Иоганн с нарочитым возмущением.
– Не мучайте меня! – я рассердилась. И вдруг пришло само собой, – Гофман! Одна из его последних повестей, почти перед смертью законченная! «Мастер Иоганн Вахт»!
– Браво! – воскликнул Ганно. Эмилия захлопала по-детски в ладоши. Мне захотелось раскланяться, как на сцене.
– Но почему? – меня снова охватило нетерпение. – И как вас зовут по-настоящему?
– Почему? – задумчиво переспросил Ганно. – Просто мне нравится эта повесть, нравится этот период немецкого романтизма – Новалис, Тик, Шлегель, Ахим фон Арним, Клеменс Брентано, Гофман. Да, нравится, мне и Эмилии.
Эмилия быстро кивнула, облизнув губы; она волновалась.
– Видишь ли, Кати, – проговорил Ганно, – мы англичане. Мою сестру зовут Эмили. Да, это ее настоящее имя. А мое имя – Джон. Эмили и Джон Рэндольф.
И снова – неожиданность. Да, я совсем не знала себя. Конечно, мне было известно, что Германия находится в состоянии войны с Англией. Я полагала себя достаточно умным и образованным человеком для того, чтобы не поносить англичан и тем более английскую культуру, к которой всегда относилась с большим интересом и уважением. Как я возмущалась, когда отец, просмотрев газету, нападал за ужином на все английское! И вдруг после признания Ганно… Нет, теперь уже не Ганно, а Джона! После его признания у меня вдруг невольно возникли показавшиеся мне самой гадкими подозрения: англичане, но для чего они здесь? Шпионаж?
– Но как вы попали в Германию? Ведь это опасно для вас! – быстро проговорила я.
– Да, конечно, это опасно, – просто ответила Эмили, – но Джон так мечтал изучать философию именно в этом университете, у профессора. И мы решили рискнуть. Сумели раздобыть поддельные документы.
– Это очень опасно, – повторила я. – Очень опасно, – я повернулась к Джону. – Но все остальное, что вы рассказывали о себе, правда?
– Правда, – Джон наклонился в кресле, чтобы быть ближе ко мне. – Мы рано потеряли родителей, тетка по мере своих сил и возможностей заменила нам их…
– Джон Рэндольф, – медленно произнесла я, привыкая к этому новому имени, – Эмили и Джон Рэндольф.
И вдруг, словно помимо моей воли, у меня вырвалось:
– Джон Рэндольф, граф Элмсбери.
Я поймала себя на том, что машинально разглядываю пеструю обложку исторического романа о похождениях легкомысленной красавицы при дворе Карла II. Пышно одетые дама и кавалер сливались в несколько нарочитом поцелуе. Я вспомнила имя главной героини. Ее звали Эмбер. Да, Эмбер. И Джон Рэндольф, граф Элмсбери…
– Послушайте! – мой голос зазвучал резко. То есть, нет, я хотела бы, чтобы мой голос звучал резко, но помимо моей воли в нем слышались интонации обиженной девочки, готовой вот-вот расплакаться. – Послушайте! Не надо разыгрывать меня! Джон Рэндольф, граф Элмсбери – персонаж вот этого самого романа, приятель возлюбленного героини! Джон Рэндольф! Джон Рэндольф – это не человек, это персонаж книги! Так же, как и Иоганн Вахт!
Я была уверена, что меня снова разыгрывают, но, как это ни странно, даже не очень сердилась. Мне просто было интересно, зачем это и что же будет дальше.
– Карл II – тоже один из персонажей этого романа, – Эмили похлопала ладонью по растрепанной книге. – Но можем ли мы на основании этого утверждать, будто английского короля Карла II из династии Стюартов никогда не существовало?
– Ты хочешь сказать, что граф Элмсбери действительно существовал? И он ваш предок? – я ощутила невольную насмешку в своем голосе, это смутило меня, я вовсе не собиралась обижать Эми и Ганно… нет, Джона… Не собиралась обижать их. – Прости, Эми, но все это как-то невероятно. Во всяком случае, для меня.
– Я понимаю, что сейчас, здесь, это может показаться невероятным, – вступил в разговор Джон, – но Эмили и Джон Рэндольф, граф и графиня Элмсбери, действительно существовали. У них действительно было четверо детей. Мы, я и Эмили, действительно их прямые потомки. И в этом, на мой взгляд, ничего такого уж удивительного нет.
Я так не думала. Граф и графиня Элмсбери. Значит, и я… когда я стану женой Джона, я тоже буду графиней. Катарина Рэндольф, графиня Элмсбери! Но как же мы можем вступить в законный брак здесь, в Германии? Ведь документы, удостоверяющие личность Джона, – поддельные. И Англия. Как мы попадем в Англию? Я снова ощутила какое-то неудобство; мне было как-то стыдно оттого, что я хочу уехать в Англию в то время, как моя страна находится с ней в состоянии войны… «Какая же ты все-таки мещанка, Кати! – выбранила я себя. – Настоящая филистерша!»
– Удивительно здесь другое, – вмешалась Эми чуть загадочно, – удивительно то, что существовала сама эта Эмбер.
– Ну как ты можешь в это верить, Эми? – воскликнула я. – Ты же не ребенок, которому рассказывают сказки! Эта Эмбер – просто-напросто то самое, что называют «собирательным персонажем». В ней есть что-то от Роксаны и от Молль Флендерс, что-то от знаменитых красавиц, описанных в мемуарах…
