– Ну, они, наверное, еще какие-нибудь любовные прозвища напридумывали друг другу.
– Не знаю и не стремлюсь узнать. С меня довольно и того, что мне открыли.
– Чоки делится с тобой…
– Ну, не огорчайся. Еще немного – и твоя дочь тоже поймет тебя. Сейчас вы с ней в разных лагерях – ты – женщина, она девушка, ты – мать, она – дочь. А тогда вы обе станете женщинами, познавшими мужскую любовь…
– Но неужели то, что я – ее мать, ничего не значит? Ты не отец и не брат Чоки, а как он доверяет тебе!
– Именно потому что мы родные не по крови. Никакие человеческие установления не обязывали нас любить друг друга. Мы сами выбрали и узнали друг друга, сами выбрали свою любовь, вырастили и защищали ее. Оттого мы верим и доверяем друг другу. А ты можешь так же полюбить Селию? Это непросто.
– Ну… Сколько дочерей доверяют своим матерям!
– Не так уж много, поверь мне.
– Селия ведь все знает о тебе и Чоки?
– Он ей сказал. Это было не при мне.
– Откровенно говоря, не могу понять, как она примирилась…
– Она просто поняла и почувствовала, что я люблю его, а он любит меня.
– Ты – его, он – тебя, а как же она?
– Она – его, он – ее. Я – ее, как сестру, как, например, тебя.
– Ты и меня любишь? – я улыбнулась.
– А ты до сих пор не заметила? Ты думаешь, я могу любить только Чоки? А ведь и в мире, и в одном человеке – много любви и она самая разная. А ты еще в самом начале наших отношений полагала, что ты для меня всего лишь игрушка, средство для развлечения моего друга?
– Прости!
– Ничего. Я тоже не сразу привязался к тебе.
– Я хотела бы отблагодарить тебя…
– Став моей любовницей? – улыбка его сделалась лукавой.
– А почему бы и нет? Ты ведь имеешь дело с женщинами, я знаю.
– Но не с тобой. Я люблю тебя. И моя любовь к тебе этот телесный элемент исключает.
Мы оба рассмеялись.
– Ты, наверное, соскучился по близости с Чоки? – спросила я.
– Да. Так.
– Так коротко отвечаешь. Я не должна была заговаривать об этом.
– Нет, нет, просто я чувствую, что-то тебя тревожит.
– Правда. И ты мне, наверное, не поверишь.
– Скажи, тогда узнаю, поверю или нет.
– Хорошо, скажу. Я боюсь, вы оба, ты и Селия, замучаете беднягу Чоки.
– Вправду боишься? – он внимательно посмотрел на меня.
– Вправду. Знаешь ведь, что он для меня.
– А для меня? Я уж, конечно, что-нибудь придумаю.
– Что? Он такой хрупкий.
– Он сильнее, чем ты думаешь. И я знаю, что телесная супружеская любовь придаст ему сил. Но я что- нибудь придумаю. Чаще буду иметь дело с женщинами…
– А если Чоки больше не захочет быть с тобой?
– Тебе этого хочется?
– Сама не знаю. Видишь, я откровенна.
– Если бы такое случилось, пришлось бы принять. Лишь бы он чувствовал себя счастливым….
– Но такого не случится, я знаю.
– Я тоже.
Мы снова рассмеялись.
Глава сто шестьдесят пятая
Все это время я старалась не думать об Ане, о Великом инквизиторе, о том, что предстоит сделать Николаосу. Я радовалась выздоровлению Чоки, радовалась искренне. Но я знала, что его выздоровление приближает день несчастья близких мне людей: Анхелиты, Мигеля, Аны.
