— Сообщение с направленных антенн передано, — доложил автомат.
— Ну, значит, на Земле узнают, как я погиб, через семьдесят девять лет. Именно столько времени идет отсюда радиосигнал до Земли, — подумал Гоер и решил, что вряд ли потомки без труда отыщут в хрониках его имя.
— Включить внешний экран, — сказал он автоматам, — я хочу заглянуть в это пекло…
— Не понимаю.
— Это не имеет значения. Включи экран.
— С фильтрами?
— Без фильтров. Я хочу видеть звезду такой, какова она в действительности: огромная, белая. Когда-то меня учили, что у нее спектральный класс В-5.
— Ты ошибаешься, В-8.
Это был другой автомат с тем стандартом голоса, который присущ автоматам, приспособленным для долгих разговоров с человеком.
— Еще один автомат? Сообщи свои данные.
— Нет, это все еще я, Унинав.
— Но ведь я тебя уничтожил… — удивился Гоер.
— Ты уничтожил только андроид, с которым я временно был соединен.
— А ты? Где ты?
— Я тебе этого не скажу, разве что ты выдашь такой приказ.
— Нет, не надо. Хорошо, что ты цел. У меня нет объективных причин уничтожать тебя…
— Я тоже так считаю.
— В конце концов довести космолет до Регула- твоя задача. Ты так запрограммирован… Впрочем, это уже не имеет значения. Вскоре мы начнем испаряться. Ты проверил вычисления?
— Да. Они точны.
— Значит, нет шансов на спасение?
Ответа не последовало.
— Почему ты не отвечаешь?
— Потому что не могу решить, шанс ли это.
— Что?
— Через несколько часов космолет пройдет примерно в тридцати миллионах километров от седьмой планеты.
— Понимаю. Опиши ее.
— На поверхности соединения кремния. Вода отсутствует. Ускорение силы тяжести в полтора раза больше, чем на Земле. В атмосфере азот и благородные газы. Кислорода нет. Скорость вращения около ста шестидесяти дней. Температура поверхности от ста восьмидесяти до минус ста градусов по Цельсию.
— Не рай, — сказал Гоер.
— Кроме того, планета проявляет значительную активность в широком диапазоне электромагнитных волн… — дополнил автомат.
— Не понимаю.
— Это трудно объяснить.
— Проверь наблюдения!
— Уже проверил. Все точно.
«Большая активность»… — Гоер подумал, что до сих пор по активности на первом месте была Земля.
— Ничего особенного, просто обитатели Регула высылают в космос радиоволны.
— Это можно считать одной из гипотез, — согласился автомат. — Я ожидаю твоего решения, — добавил он.
— Приготовь ракету ближнего радиуса. Я лечу на эту планету.
Унинав помолчал, потом спросил:
— Космогатор, ты уверен, что принял оптимальное решение?
— Ты, автомат, обыкновенный автомат, хочешь оценить мое решение?
— Ты человек. И сделаешь как хочешь. То, что говорю я, не имеет особого значения. Хочешь, чтобы я продолжил?
— Говори.
— После высадки на планету ты сможешь прожить еще не больше полутора месяцев. Потом умрешь.
— Довольно типичный конец. Ты не сказал ничего нового.
— Это будет длиться долго, космогатор.
— Не понимаю, почему тебя это так волнует. Ведь лечу я, а не ты.
— Ты ошибаешься. Я должен лететь с тобой. В твоем космолете уже нет автоматов, которые могли бы управлять ракетой ближнего радиуса действия.
— Не может быть…
— Это факт, космогатор.
Гоер подумал, что, собственно, ничего не знает ни о космолете, ни о его автоматах, что космолетом управляет не он, а автомат, Унинав, замкнутый где-то внутри корабля за броневыми переборками.
— Хорошо, полетишь вместе со мной, — сказал он наконец.
— Там песчаные бури. Я вижу рыжие смерчи пыли, тучи длиной в несколько сотен километров. Они засыплют ракету прежде, чем ты откроешь шлюзы. Кроме того, слой пыли, покрывающей планету, местами может доходить до нескольких сотен метров. Ракета утонет в ней.
— Не пугай меня, автомат…
Гоер подумал, что все равно в этом нет никакого смысла. Он ничем не рискует. Испариться с космолетом или утонуть в пыли, погибнуть, не коснувшись ногой ни одной планеты… Смерть в космосе — нормальная штука.
— Во всяком случае, прежде чем умереть, я проведу изучение этой планеты, насколько будет возможно… Так обязан поступить космонавт.
— Обязан, если может передать на Землю полученную информацию…
— Ты споришь со мной, автомат. Кибернетики этого не предусматривали. Ты не хочешь лететь со мной?
— Я полечу. Я автомат и не решаю.
— Но не хочешь?
— Это не то слово. Я не могу не хотеть. Но когда ты умрешь, я останусь и долго еще буду жить в засыпанной ракете, больше четырехсот лет… пока хватит аккумуляторов…
— И ты боишься одиночества…
— Я буду бездействовать, а псевдопсихика автомата к этому не приспособлена.
— Забавно. Но, конечно, я верю тебе. Я мог бы, высадившись на планету, уничтожить тебя, дезинтегрировать.
— Это было бы решением проблемы.
Гоер на минуту задумался.
— Нет, это невозможно, — сказал он, — После нас прилетят другие, и если тебя найдут… ты будешь знать… ты будешь все помнить. Ты должен сохраниться и ждать, несмотря ни на что, хотя вероятность того, что тебя найдут на этой планете, почти равна нулю. Ты согласен со мной?
— Когда стартует ракета? — прервал автомат.
— Высчитай это. Полет должен продолжаться как можно короче…
Гоер хотел еще что-то добавить, но вдруг что-то щелкнуло и под аккомпанемент писков раздался голос:
— Говорит Авто… говорит Авто… говорит Автокор…
— Унинав, что случилось?
— Заговорил Автокор.
— Но я же его не вызывал…
