пустынной части Западного Казахстана. Одна ракета будет опытной. Ведь прежде всего надо научиться поднимать ее с Земли, прямо с поверхности. Ракету большого тоннажа. Иначе экспедиция столкнется с огромными трудностями при взлете с Венеры. Для этих испытаний выбран малонаселенный район. Вторая ракета — резервная, на случай неполадок. Она же предназначена для тренировок. Пока летчики будут практиковаться в полетах, то есть запускать опытную ракету в пространство, летать на ней до внеземной станции, может быть, вокруг Луны, мы с вами будем жить в другой ракете, стоящей на Земле, но в тех же условиях, как и во время полета.
— Идея дорогого Ивана Платоновича уже начинает претворяться в жизнь! — проворчал астроном.
— Основная ракета, на которой мы полетим, — рассказывал академик, — будет собрана прямо на стартовой площадке. Пока все идет хорошо. Но впереди еще немало забот… Одна электроника чего стоит!
— Это хорошо, что собирать ракету решили в Казахстане, — заметил Красницкий. — Там как раз имеются большие водоемы: Аральское море, озеро Балхаш.
— А как же насчет Ключевской сопки? — поинтересовался астроном.
— Придется побывать и на Камчатке, — ответил Виктор Петрович.
Оживленная беседа продолжалась, пока ее не прервал звонок видеофона. Надежда Павловна сняла трубку. На экране показалось лицо незнакомого человека в круглых роговых очках.
— Я звоню из редакции «Последних известий». Передайте академику Яхонтову нашу просьбу. Очень нужно хотя бы небольшое сообщение, как идет подготовка к полету на Венеру. В редакцию приходят сотни писем…
Виктор Петрович взял трубку.
Голос повторил:
— Желательно получить от вас статью, Виктор Петрович. Мы…
— У меня сейчас нет времени. Если необходимо, прошу задавать вопросы. Или лучше позвоните завтра моему секретарю. Надежде Павловне. Часов в десять утра.
— Очень хорошо. Завтра мы пришлем сотрудника… Академик положил трубку.
— И вот так каждый день, — сказал он. — Требуют сообщений, докладов. Говоря серьезно, мешают работать. Но что ж поделаешь? Я понимаю. Экспедиция вызывает огромный интерес в стране, во всем мире… Ваше имя, Михаил Андреевич, склоняется во всех иностранных газетах. Видели?
Шаповалов просиял.
Разговор вернулся к оставленной теме. Все согласились, что без тренировки не обойтись.
— Жаль, что нет Николая Александровича… — заметил Шаповалов. — Интересно знать, что сейчас делается на внеземной станции.
— Кто сказал, что меня нет? — послышался бас в приемной, куда была открыта дверь. — Если назначено собрание, будьте уверены, что Сандомирский окажется на месте. Только опоздал немного. Далековато от вас живем!
Все рассмеялись. Вместе с Сандомирским пришел и Одинцов. Время сделало свое дело. Сандомирский уже освоился с мыслью о том, что полет на Венеру возможен, и вполне вошел в роль будущего командира космического корабля. С Владимиром Одинцовым они стали теперь закадычными друзьями. Молодой пилот тоже был привлечен к организации полета.
— Извините за опоздание, — говорил Сандомирский, здороваясь. — Куча всяких дел!..
Сразу же со всех сторон посыпались вопросы.
— Работа у нас кипит, — отвечал Сандомирский. — Сейчас производится сборка емкостей для горючего. Представляете, какие запасы надо будет создать наверху, чтобы заправить ракету? Сложная штука. Сколько труда стоило забросить к нам один лишь материал для постройки резервуаров! Грузы прибывают ежедневно. Уже три дня, как производится монтаж. Народу у нас много. Всех надо разместить, инструктировать, приспособить к нашим условиям жизни. Шутка сказать — сейчас на станции до ста человек рабочих, не считая ученых!
Сандомирский говорил о внеземной станции с таким видом, точно речь шла о самом обыкновенном заводе.
— Ну, а вы чем заняты теперь? — спросил Яхонтов у Одинцова.
— Практикуюсь в полетах. Или внизу у конструкторов работаю.
— Ведь в проекте ракеты есть и его доля, Виктор Петрович, — сказал Сандомирский. — Общие очертания корабля, плоскости для планирования — все это сделано с учетом рго эскиза… Модель прошла все испытания.
— Все-таки тревожно. Не успокоюсь, пока не полетим. — смущенно улыбнулся Одинцов, немного стеснявшийся в этой ученой среде.
— «Полетим»! Вот сумеете ли вы оба справиться с такой огромной ракетой? А больше двух пилотов мы взять не можем.
— Справимся. Электроника у нас прекрасная.
— А как себя чувствует ваша супруга? — спросил астроном у Владимира.
— Устала. Работает с утра до ночи. Последний год в институте. Бегает на медицинские курсы…
Снова беседу прервал сигнал видеофона. На этот раз говорили из Академии наук. Виктора Петровича приглашали на завтрашнее заседание Президиума.
В столовой уже накрыли на стол. Дальнейшая беседа продолжалась за чаем, но прозвучал еще один звонок. На этот раз трубку взял Виктор Петрович. Остальные не слышали разговора, так как аппарат находился в кабинете. Когда Виктор Петрович вернулся в столовую, по выражению его лица все поняли, что произошло нечто важное.
— Друзья, звонили из Кремля. Просят сейчас же приехать. Некоторые руководители партии и правительства особенно интересуются нашей работой. Что передать от вашего имени?
Собравшиеся задумались на минуту. Первым отозвался Сандомирский:
— Что передать? Скажите просто, что мы работаем…
— Что наши ученые, не щадя сил, трудятся на пользу науки, — добавил Шаповалов.
Виктор Петрович помахал руной и скрылся за дверью.
— Ну вот, — сказала Надежда Павловна, — опять уехал, а когда вернется — неизвестно. А я ведь только секретарь. Звонки со всех сторон. Видели, сколько писем на столе? Значит, опять будет сидеть до трех часов ночи. Утром на заводы поедет. Когда он только отдыхает!
Прошло три года. Подготовка к полету на Венеру подошла к концу. Для старта ракеты выбрали удобное место в одном из самых малонаселенных уголков Советской страны.
Между двумя морями, Каспийским и Аральским, расположено пустынное плоскогорье Устюрт — безводная глинистая равнина вперемежку с солончаками, покрытая кое-где чахлой полынной растительностью. Летом здесь нещадно палит солнце, а зимой почва трескается от свирепых морозов. Снег в этих местах почти не выпадает.
Незаметный для глаза подъем начинается у берегов Каспия и заканчивается крутым обрывом у Аральского моря. Отвесная глинистая стена имеет здесь среднюю высоту 150 метров, но местами она поднимается до 300 метров. На географических картах этот огромный сброс называется: «восточный пик Устюрта». Далеко внизу простирается под ним бирюзовая равнина моря. Противоположного берега не видно — он скрывается в белесом тумане.
Тысячи лет на просторах Устюрта гулял дикий ветер, тот самый суховей, который столько раз налетал из-за моря и приносил голод и разорение на плодородные земли Северного Кавказа, Ставропольщины и Поволжья. Тысячи лет дремала здесь никем не тронутая жестокая земля. Но вот пришел человек, и все преобразилось. Еще в 50-х годах рельсы железной дороги протянулись от Кос-чагыла на Тахиа-Таш, к
