– Вытащите выигрышный, Чарли.
– Входите. – Старик окинул взглядом свои лотерейные билеты, выбирая один.
Вместе с платой за билет ДеКлерк протянул ему чек.
– Осторожнее, шеф. Это разорит вас.
ДеКлерк отстранил чек.
– Это вам. Я выиграл 10 000 долларов в лотерее. Треть тому, кто вытащил его.
Треть тому, кто сохранил его. И треть дураку, который его выбросил.
Чарли был совершенно сбит с толку.
Он уставился на чек.
– Зачем вам давать мне больше доллара?
– Пришлите почтовую открытку, Чарли. Я хочу взглянуть, действительно ли эти пляжные девочки так хороши, как говорят.
ДеКлерк сделал ещё одну остановку.
Затем отправился домой. 7:35 пополудни Чёрная «Барракуда» подъехал к дому ДеКлерка.
– Это здесь, – сказал водитель на кантонском наречии.
Панк на переднем сидении сверил адрес с запиской Мартина Квана.
– Развернись здесь, – сказал панк, сидящий сзади.
'Барракуда' съехал с Марин-драйв на берег. Они остановили машину у моря на площадке любовников. В это вечернее время место было пустынным. Пока они застёгивали свои кожаные куртки, один из Уличных Демонов достал из сумки балахоны.
Водитель вставил магазин в свой 'Ингрэм МАК-10'.
Панк, сидевший сзади, зарядил револьвер и засунул 45 калибр за пояс.
Панк на переднем сиденье достал револьвер 44 калибра и молоток из сундучка.
– Берём его, – сказал водитель. 7:38 пополудни – Эй, парень. Тебе достаточно света?
– Да, – сказал пассажир.
Водитель глянул на него в зеркало заднего вида.
– Я могу свернуть на верхнюю магистраль, хотя и не собирался ехать той дорогой.
– Нет нужды, – ответил пассажир. – Мой фонарик-'карандаш' достаточно силён.
– Не заболеешь, а? Читая в машине?
– Нет, – ответил тот, возвращаясь к книге:
Кто или что был гигантопитек?
В Китае зубы дракона считают обладающими целебными свойствами, поэтому со времён династии Хань (с 206 г. до рожд. Х. по 220 г.) азиатские аптекари продавали люнь чи в качестве лекарств. В действительности эти 'зубы дракона' были ископаемыми самого разного рода, поэтому фон Кёнигсвальд, палеонтолог, открывший Яванского Человека, взял себе за правило посещать лавки китайских аптекарей.
В гонконгской аптечной лавке в 1935 году фон Кёнигсвальд приобрёл гигантский ископаемый зуб. Больше, чем зубы любой из живущих обезьян, этот зуб был в три раза больше человеческого, хотя и походил на человеческий по форме. Явно принадлежа примату, неизвестному науке, он был назван 'гигантопитек блэйки' в честь Дэвидсона Блэйка, который являлся сооткрывателем Пекинского человека.
Вооружившись соответствующими бумагами и поручительствами людей, пользующихся авторитетом в Азии, Кёнигсвальд приобрёл такие же зубы в Гонконге и Кантоне.
Во время Второй Мировой войны учёный по имени Вэйденрейх, исследовавший эти зубы, пришёл к заключению, что гигантопитек являлся гоминидом, предшествовавшим нам. Основываясь на уменьшении размеров зубов, начиная с гомо эректуса и кончая современным человеком, он предположил, что эта тенденция сохранялась в течение некоторого времени. Поскольку форма ископаемых останков совпадает с нашей, он делает вывод, что гигантопитек эволюционировал в нас с вами.
К 1952 году фон Кёнигсвальд обладал восемью зубами. Он также причислял этих приматов к 'человеческой группе'.
Сопоставляя бугорки на зубах с теми, что были на известных до того времени останках, он сделал вывод, что они происходили из пещер в Южном Китае… 7:42 пополудни Грибы, укроп, чеснок, вишни, сливы и зелень. ДеКлерк снял крышки с соусниц и поставил их на поднос. Захлопнув ногой дверцу холодильника, он отнёс поднос к столу в гостиной. Откупорив бутылку 'Шатонеф-дю-Пэйп', он зажёг пару свечей в канделябрах и камин.
Держа поднос в руке, он вернулся в кухню за проросшим рисом. 7:45 пополудни Прячась за береговым холмиком, панки подкрались к дому. ДеКлерк, чей силуэт был виден в окне гостиной справа от оранжереи, поставил миску с рисом на стол и исчез из виду. Панки натянули капюшоны.
– Вот что мы сделаем, – сказал Успокаивающий Револьвер. – Я обойду кругом и спрячусь у парадной двери. Выждите пять минут, а потом врывайтесь. Когда круглоглазый бросится к двери, я выстрелю в него дротиком. Затем мы отвезём его в Китайский квартал.
– А что, если он не побежит? – спросил Кувалда.
