– Сбейте его с ног или убейте. Меня это не волнует.
– Возьмём его живьём, – сказал МАК-10. – Это произведёт впечатление на Красный Столб.
– Так и сделаем, – сказал Успокаивающий Револьвер, огибая холм.
Он исчез между выброшенным на берег стулом и старинными солнечными часами.
Такси проехало Виллоу-Крик, направляясь к Лайтхауз-парк. Сник-сник-сник – стучали по его крыше капли дождя. Таксист разглядывал своего пассажира в зеркало заднего вида. 'Болгарин, – подумал он. – Судя по акценту'.
С первого взгляда на провинциала в аэропорту он решил, что возьмёт с него двойную плату. Это был гигант ростом шесть футов четыре дюйма в десятигаллонной шляпе. Ему пришлось снять стетсоновскую шляпу и положить ее на заднее сиденье, и даже теперь ему приходилось сгибаться, чтобы не удариться о потолок машины. Не каждый день приходится возить этакого славянского Джона Вэйна.
Нижняя часть загоревшего, как у лыжника, лица под белыми, словно у альбиноса, волосами была скрыта книгой.
Разглядев слово «Кровь» на её обложке, таксист решил, что простак читает Стивена Кинга:
Присев перед стереопроигрывателем, он перебирал свои компакт-диски.
Шостакович, решил ДеКлерк.
Всё было слишком хорошо продумано, чтобы можно было оказать сопротивление.
Дом ДеКлерка был построен во времена, когда люди не запирали своих дверей, довольствуясь одним лишь засовом. Дверь являла собой сплошную дубовую доску, без каких-либо окон по бокам или параноидального глазка в ней. Город приспосабливался к своему новому статусу 'мирового класса', где городские отбросы были вольны бродить по улицам, но ещё не достигли той границы, чтобы врываться в любой дом.
Это было удачей для Успокаивающего Револьвера. И это было очень плохо для ДеКлерка.
Панк изменил свои планы.
Подкарауливание ДеКлерка за наружной дверью имело свой риск. Что, если он схватит свой револьвер, услышав шум взлома? Что, если будучи копом, он окажет сопротивление? Что, если он забаррикадируется в одной из комнат? Что, если он позвонит в службу '911'?
Конечно, гораздо лучше было просто постучать в дверь. ДеКлерк не смог бы увидеть, кто находится снаружи, не открыв двери. Прицелиться в щель между дверью и косяком, а затем успокоить его. Если бы он спросил, кто там, сказать 'федеральная почта'.
Панк постучал в дверь.
– Эй, парень. Ты дома.
Авакомович выключил свой маленький фонарик и расплатился с таксистом.
Прежде чем шагнуть наружу в непогоду и раскрыть свой зонтик, он закрыл книгу на том месте, где было написано следующее:
До тех пор, пока Жёлтый Череп не был нарисован в 'Журнале Паркера', гигантопитек был известен только по челюстям и зубам. Форма его черепной коробки оставалась загадкой. Исходя из останков, которые были обнаружены до того, как я открыл сундук Блэйка, антропологи сошлись на определённых фактах. Гигантопитек эволюционировал в Гималаях, затем распространился на восток. Китайские гигантопитеки произошли от индийской формы и явились предшественниками человека около 500000 лет тому назад. Этот вид являет собой поразительную смесь характерных черт обезьяны и гоминида. И, в довершение всего, останки дриопитека – который, возможно, является общим предком и обезьяны и человека – были обнаружены поблизости от всех останков гигантопитека. Судя по форме челюстей, эти приматы, вероятно, были вдвое больше самца горной гориллы. При весе в шестьсот фунтов их рост составлял девять футов. Во всех остальных отношениях этот вид окутан покровом тайны, не имея связи с другими видами, с непонятно каким телом, затерянный во времени. Откуда он/оно пришло? Куда он/оно исчезло? Некоторые антропологи убеждены, что гигантопитек был огромной, ныне вымершей обезьяной. Другие рассматривают этот вид, как гигантских гоминидов без определённого района обитания, каким-то образом предшествующих человеку. Ещё некоторые считают существо дожившим до наших дней, выжившим в отдалённых районах и известным под названием йети в Гималаях и саскво – в Скалистых горах. Как бы то ни было, Жёлтый Череп появился, чтобы занять своё место здесь:
'Как раз вовремя', – подумал ДеКлерк, прислушиваясь к стуку в дверь.
