увлечений. И писательницы, и читательницы — все в основном существа одного пола.
Анна пожала плечами в недоумении, облизнула пересохшие от запальчивости губы и продолжила.
— Не знаю, зачем вам это? Есть же чисто мужская литература. Впрочем, это ваше право выбрать себе любой род занятий по душе. Лишь бы самому нравилось. И что, уже подобрали себе литературный псевдоним? Что-нибудь типа Пенни Никлесс или Эйнджел Бьюти?
— Еще нет. Но дело в том, что я хочу написать мужской любовный роман. Для мужчин, — без тени улыбки ответил Роберт. — И псевдоним, соответственно, будет мужской. Возможно, вам покажется странным, но я не стесняюсь своей принадлежности к сильному полу. Я готов даже поставить на обложке с собственной фотографией свое настоящее имя.
Глаза Анны округлились от неожиданности и изумления.
— Еще интереснее. Я, конечно, не специалист в этой области литературы. Может быть, чего-то и не знаю. Но мне никогда не приходилось слышать о такого рода изданиях. Для мужчин…
Заметив огорчение на лице будущего романиста, Анна тут же поправилась:
— Поймите меня правильно, Роберт. Я нисколько не сомневаюсь в ваших литературных способностях. Вы же журналист, значит, уже имеете опыт писательской работы. Но хочу еще раз повторить, любовные романы — это одна из немногих областей деятельности, где женщины-авторы вне конкуренции. Как мне представляется, вы будете первопроходцем… Я не настолько разбираюсь в мужской психологии, чтобы правильно об этом судить. Но будут ли читатели-мужчины у вашего романа? А читательницы? Или на них книга вообще не рассчитана?
Роберт некоторое время помолчал, решая, стоит ли ему продолжать столь неприятную для самолюбия творческую дискуссию. Затем все же прикинул, что это первая проверка его перспективной идеи на специфичной женской аудитории. Такое испытание не повредит, скорее, будет весьма своевременным. Надо выдержать и победить. Он даже загадал, что если сумеет убедить Анну, то это предопределит и его последующий успех. Тем более что эта девушка нужна ему именно сейчас, на самом начальном этапе писательской работы.
Роберт сделал пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, а затем терпеливо начал объяснять:
— Что касается мужской части читателей, то за это я спокоен. Я просто уверен, что многие мужчины нуждаются в такой литературе. Ведь даже у женских любовных романов есть читатели мужского пола. Хотя, конечно, не все мужчины это пока понимают. Умелая рекламная компания быстро решит эту проблему. Однако дело еще и в том, что я хочу написать так, чтобы у моего романа были и читательницы. Хотя бы те, кого интересует не только собственный, но и мужской взгляд на проблему любви.
Роберт даже решился на шутку и добавил:
— Так сказать, хочу творить любовные романы в стиле «унисекс». Надеюсь, что их будет много. Но, чтобы были остальные, надо тщательно поработать над первым. Надеюсь, это и так понятно. В таком новаторском деле мне сразу нужен успех. Впечатляющий успех, который помог бы преодолеть предубеждения скептиков и стереотипы мышления обеих полов. И мне в этом деле нужна помощница. Именно такая, как вы. После прошедшей ночи я это осознал еще более четко.
— Ага, наконец-то прояснилось. И в чем же будет состоять моя работа? Берете в соавторы? — пошутила Анна, с тайной надеждой, что именно об этом и пойдет речь. Даже, как бы подсказывая приемлемую форму будущего сотрудничества двух творческих и, несомненно, высокоодаренных личностей. Она машинально вспомнила написанный в единственном экземпляре сборник «шоколадных» сказок. Почему бы, в самом деле, не сочинить нечто «любовно-шоколадное» для мужчин и массовым тиражом. Достаточно нравоучительное, но читабельное для джентльменов, и достаточно сладкое, тонкое и ароматное, чтобы смогли прочитать и дамы.
Однако она ошиблась. Роберт немного помялся, видимо, подбирая слова для смягчения своего предложения.
— Ну… я еще не совсем точно определил, как это лучше сделать. Понятно, что в любовном романе будут не только мужские, но и женские персонажи. Будут и герой, и героиня. С героем все понятно. Его образ у меня уже более или менее полно вырисовывается в голове. А вот с героиней намного сложнее. Я боюсь, что получится слишком примитивно, трафаретно и неубедительно, особенно с точки зрения читательниц.
— По-моему, ничего страшного, — каким-то тускловатым, разочарованным голосом произнесла Анна. Она уже поняла, какой ответ ее ждет. — Вы же пишете для мужчин. А читательнице будет интересно узнать, какой представляется женщина в мужских глазах.
— Может, вы и правы, Анна. Но не хочется выглядеть в женских глазах круглым дураком и профаном. В общем, мне бы хотелось, чтобы вы взяли на себя роль консультанта. Посмотрите женским взглядом на мое творение. Оцените и сюжет, и персонажей, и переживания, и реакцию героини. Я уже упомянул о том, что поработал активно сегодня ночью, после встречи с вами. Думаю, весьма плодотворно. Вдохновение нахлынуло. Понял, что не засну, пока не вылью на бумагу все накопившееся. Это было как наваждение. За одну ночь написал больше, чем за две недели до этого. Я ведь вообще не так давно взялся за этот труд. А до этого настраивался, собирался с мыслями. И вот как-то однажды решил, что вдали от Лондона, на море, работа быстрее пойдет. У меня многие события в произведении как раз связаны с морем. Герой, как и я, жокей и аквалангист.
— Ага, поняла. То есть роман будет автобиографическим?
— Ну не совсем, конечно. Скорее, по мотивам, или с большой корректировкой. Например, в отличие от меня, герой — профессиональный жокей. Хотя сами понимаете, что в незнакомый лес лучше далеко не заходить. Себя описывать проще всего. И проблемы более знакомы, и выглядеть будет более правдиво. Начало в романе трагедийное. Герой переживает из-за несчастной, неразделенной любви. Его бросила невеста и ушла к другому поклоннику, пожилому, но зато более богатому и влиятельному.
Анна заметила печаль, промелькнувшую в ярко-синих глазах, поняла, что этот эпизод явно взят из реальной жизни, и уже с большим интересом прислушивалась к продолжению литературной одиссеи. Скрытая форма исповеди мужчины, которые обычно не любят делиться с женщинами своими неудачами и просчетами. Интересно будет сопоставить собственные наблюдения и умозаключения с его завуалированными признаниями. А может быть, ей даже повезет и рано или поздно она услышит настоящую исповедь. Любому человеку нужен исповедник время от времени. Главное, чтобы у «духовного пастыря» хватило терпения и такта, и еще времени… Правда, с последним было как раз сложнее всего. У нее было отведено всего две недели на пребывание в Хургаде. Теперь уже меньше осталось.
А Роберт тем временем продолжал:
— Герой уходит в плавание на небольшой яхте, чтобы исцелиться в одиночестве в океанских просторах. Периодически он пристает к берегу, чтобы пополнить запасы горючего и воды. Питается в основном дарами моря. Во время одной из подводных рыбалок он спасает героиню от акулы-людоеда. Выносит спасенную красавицу на берег. Когда она приходит в себя, то видит его лицо. И сразу влюбляется в своего спасителя. А он, естественно, в нее. Потом будут всякие препятствия на пути их любви, но они их успешно преодолеют. В общем, у романа будет, как и положено, счастливый конец. — Роберт вновь немного засмущался и добавил: — А теперь вот и вы в этом романе появились. Так что, Анна, вы оказались правы насчет музы с вашим обликом, шелестящей крыльями за моей спиной.
— Я? В вашем романе? — с удивлением переспросила Анна.
— Ну да, конечно. У меня главная героиня за эту ночь стала похожей на вас. Была раньше яркой блондинкой со светло-голубыми глазами. А теперь у нее волосы цвета меда и изумрудные глаза в оправе из соболиных бровей.
— О, я польщена. А какой возвышенный, поэтический стиль. Женщинам это, конечно, понравится. Кстати, вам что, нравятся блондинки?
— Да нет, не особенно. Просто герой, как и я, брюнет. А по жанру, брюнеты должны влюбляться в свою противоположность.
Да, есть такой устоявшийся стереотип, с сожалением мысленно констатировала Анна, вспоминая двух блондинок в мини-бикини на пляже. Наверняка сегодня опять приползут, как две змеи. И будут сторожить каждое движение зеленоглазой дамы с волосами цвета светлой бронзы, пытаясь подловить на ошибках.
