-Волшебство, - выпил.
-Ну.
-Хорошо пошла!
-Постойте! – Корб воссиял.
Дитрих раскраснелся.
-Что?!
-Я читал о таком! У одной писательницы, её, кажется, звали Ева Харт, в книге упоминалось нечто подобное – там одна теория рассматривалась, возможность организации живого из не живого с помощью определенных артефактов и заклинаний. - Корб поймал вопросительный взгляд Дитриха, извиняясь, пояснил: - Книжка случайно на глаза попалась, я такую литературу не читают конечно, так, из любопытства. И уже не смог оторваться пока последнюю страницу не закрыл. Будет время, обязательно раздобудьте. 'Поиски' называется.
-Я вас не понимаю.
-Ну всё просто же! Сопоставьте факты.
-Какие?
Корб стал вышагивать по комнате, загибая на руке пальцы.
-Мы имеем дело с настоящими живыми мертвецами, это ни чьи-то шутки, мы в этом с вами убедились. Эти зомби, назовём их… скажем, анимортами[1] - все они как-то связаны с моим заказом.
-Пост мортем?
-Верно. Вы их всех фотографировали.
-Ну.
-Воскрешение покойников – это результат, последствие чего-то. А вот причина… Какова же причина? Может фотоаппарат?
-Я вас не понимаю. Что вы хотите сказать…
-Вспомните Еву Харт – артефакт, создание живого из не живого…
-Погодите, вы хотите сказать, что это я их оживил?! С помощью фотоаппарата?! Это же чушь!
-Давайте отойдём от постулатов цивилизованного человечества, утверждающих, что магии и колдовства не бывает. Мне доводилось быть на Гаити, и там, скажу я вам, магия это не что-то такое удивительное, о чём рассказывают в детских страшилках. Там люди живут с этим бок о бок. Давай предположим, что существуют некие силы, еще не изученные человечеством. В определенных обстоятельствах, я не знаю чем это вызвано, они спроецировались на ваш фотоаппарат и - вот результат! Фотоаппарат, способный воскресить мертвого! Те же жители Гаити утверждают, что фотоснимки крадут у людей душу. Возьмем на веру эту утверждение и пойдём дальше - у одних крадут, другим отдают.
Дитрих присвистнул.
-Эко как вы лихо и ладно всё объяснили! Это что же получается? Я, по-вашему, колдун какой-то гаитянской?
-Конечно же, нет! Вам до колдуна как до Азии пешком. Я говорю что вы, возможно, стали инструментом в руках некой силы. Известно ли вам, сколько людей, живых людей, умерло, побывав у вас на фото сессии?
-Не знаю. Ни одного, наверное.
-Мы за факт это утверждение брать не можем.
-Тогда и ваши слова за факт брать, тоже не стоит!
-Согласен. Проведем эксперимент.
-Что? Что вы хотите?..
-Где сейчас ваш фотоаппарат?
-У меня в лавке. Да объясните же, наконец, что вы вознамерились делать?!
-Я же сказал - эксперимент. Мы снимем на ваш фотоаппарат пост мортем.
-Нет! Слышите? Нет! Я не буду фотографировать мёртвых людей! Мне достаточно этих сомнительных зрелищ! Я пожилой человек, в конце концов!
-Никаких людей! Вы что, с ума сошли?! Вдруг моя догадка окажется правдой? Мы возьмём что-нибудь, что не представит для нас опасности, в случае если что-то пойдет не так.
-Что же?
-Мышь.
-И где мы её достанем?
-Хороший вопрос. Не знаю. Может, купим?
-Мертвых мышей, насколько я знаю, у нас в городе почему-то не продают. А живую я убивать не буду! Её ещё поймать надо!
-Чёрт возьми! Давайте тогда найдём дохлую кошку, что ли?
Дитрих прищурился, по лисьи улыбнулся.
-Муха. Мы сфотографируем мёртвую муху. Уж поверьте, на витрине их у меня полным полно!
В полицейском участке было сыро и холодно.
-Эй, вы, там! Долго мне ещё тут сидеть?
Эхо гуляло по коридору, не найдя чьих-либо ушей, сиротливо возвращалось обратно в камеру.
-Я есть хочу! И пить! Выпустите меня!
Нет ответа.
-Да что же это! Умерли все?!
Тишина.
Девушка стояла у прутьев решетки и голосила в пустой коридор. С момента последней встречи с живым человеком прошло около суток, когда её препроводили до камеры. Больше никого, ни охраны, ни заключенных, ни баландёров.
-Я есть хочу! Слышите? Есть!
Все будто вымерли.
-Чтоб вам пусто было!
Девушка в сердцах стукнула по решетке, запищала от боли.
Села на грязную засаленную скамейку. Не зная чем себя занять, вновь перечитала надписи на стенах.
«Резанный был здесь»
«ПОКАРАЙ ГОСПОДЬ ГРЕШНИКОВ И МАДЬЯРА СУКУ УНИЧТОЖЬ! Это Нероли Ултарика»
« Я, Иоанн, слово даю – не врал, не убивал!»
Девушка вытащила из волос шпильку, которую у неё в спешке сдачи смены забыли изъять, нацарапала на прокопчённой стене:
ЭТО АНИТА ДАНИ, Я ТОЖЕ НИ В ЧЁМ НЕ ВИНОВАТА
Подумала и подрисовала внизу кривенькое сердечко.
…А потом было это.
Она узнала в звуке этих шагов е г о.
Забилась в углу и даже не дышала, боясь себя выдать. Не в выгодном положении была, находясь здесь, в запертой комнате.
Шаги стали отдаляться и совсем стихли. Но она не сразу выбралась из своего убежища, долго прислушивалась – не вернулся ли?
А потом сквозняком запоздало пришел запах. Такой знакомый и в тоже время такой пугающий.
Парфюм «La’Vett». Запах Фрэнка.
И тяжкие миазмы разложения…
И запах сырой земли…
Она была в запертой клетке…
-У вас хорошие линзы?
-У меня линзы – что надо линзы.
