Взбунтовавшаяся часть гарнизона обезоружена, и лица, введшие часть красноармейцев в заблуждение, предаются суду военного времени.
С провокаторами, хулиганами и контрреволюционерами будет поступлено самым беспощадным образом, а обманутой части гарнизона разъясняется их тяжелое заблуждение.
Высшей военной властью в области является утвержденный центром Военный Совет дивизии, а высшей гражданской властью является Областной военно-революционный комитет, которые и приступают немедленно к восстановлению занятий, нарушенных и расстроенных ликвидированным ныне событием.
Военный Совет дивизии объявляет всем о своей беспощадной борьбе с провокацией и хулиганством и еще раз подтверждает свою военную диктатуру.
Председатель Военного совета Дм.
Член Военного совета А.
Этот приказ разослали во все стороны. Долетел этот приказ и до Пишпека. Там находился в это время командовавший вооруженной силой, что шла нам в подмогу из Ташкента: эта подмога подоспела дня через три после ликвидации мятежа силами 4-го кавполка. Получив наш приказ, Быховский отдал и свой. Такой:
ПРИКАЗ № 14
от 20 июня 1920 г.
Ввиду того что восставший в гор. Верном батальон 26-го полка отказался выполнять приказ РВС Туркфронта и продолжал митинговать, Военным советом 3-й дивизии 19 сего июня было решено обезоружить шкурников, настоящая подкладка которых, наконец, обнаружилась.
19 июня, в 10 час. вечера, 4-й кавалерийский полк, войдя в город, без единого выстрела обезоружил взбунтовавшийся батальон и занял крепость.
Город оцеплен, происходят облавы по выемке оружия у кулачества. Секретарь Военного совета Щукин арестован, прочие главари скрылись, но будут, конечно, пойманы. Так кончилась авантюра контрреволюционеров, которые якобы революционным требованием «удаление из армии белых офицеров», наряду с другими требованиями, определенно контрреволюционными, например: вооружить кулаческое население, уничтожить расстрелы (контрреволюционеров), — увлекли за собой темную, бессознательную массу. Советская власть в целом, назначенная ранее центром, вновь утвердилась в Верном.
Приказываю всем советским, партийным и военным учреждениям городов и уездов Пишпекско- Пржевальского района возобновить прежнюю связь с областной властью и войти к ней в полное подчинение.
Все чрезвычайные меры и
Разрешаются собрания, митинги, спектакли и прочие зрелища.
Все дополнительные посты во внутренней охране отменяются.
Всем учреждениям, также Особому отделу и Реввоентрибуналу возобновить свои работы с наибольшей энергией.
Всем товарищам, принявшим на себя в связи с обязательствами новые дополнительные обязанности, возвратиться к своим прежним обязанностям. Всем партийным уездным комитетам немедленно и самым энергичным образом приняться за подготовку к съезду Советов.
Выезд и въезд из города объявляется свободным и на прежних основаниях, по пропускам Особого отдела.
Напоминаю всем партийным товарищам и сознательным гражданам, что верненские события должны быть для нас уроком. Эти события — результат нашей расхлябанности, распущенности, лени, недисциплинированности.
От имени РВС Туркфронта требую от каждого работника полного напряжения его сил в работе на пользу Советской власти и партии коммунистов.
Подлинный подписал командующий силами
Заместитель военкома
Начальник штаба
За время мятежа из крепостных складов растащили все оружие; растащили его и из особого, трибунала, штадива — отовсюду, где только можно было взять. Его развезли по селам, по деревням, им вооружились инвалиды, часть городских жителей, выпущенные из заключения уголовщики, копало- лепсинские беженцы. Надо было принять спешные меры к возврату. Мы в первый же день организовали массовые облавы, — эти облавы помогали нам проводить партшкольцы, интернационалисты, команды трибунала и особого, часть красноармейцев из караульного батальона. Несколько сот винтовок, бомбы, патроны приволокли в штадив. В первый же день на эту тему ахнули и приказ:
ПРИКАЗ № 7
20 июня 1920 г., гор. Верный.
Во время волнения части верненского гарнизона на почве провокации темных личностей пропала некоторая часть оружия из артиллерийского склада.
Приказывается немедленно все расхищенное оружие сдать в вещевой склад 3-й Туркестанской Стрелковой дивизии (угол Торговой и Копальской улиц, дом Пугасова, во дворе).
Председатель Военного Совета 3-й Туркестанской
Стрелковой дивизии
Член Военного Совета
Мягче было нельзя — именно так требовалось: «будут расстреливаться без суда».
Только эта угроза и помогла, — опасаясь внезапного расстрела, быстро стали оружие возвращать. Двор штадива скоро вовсе заполнили. До того стали вдруг все «исправными», что тащили не только винтовки, но и допотопные револьверы, какие-то старенькие, архивные дробовики.
Быстро собрали массу оружия.
Переписали, рассортировали, убрали.
В первый же день, 20-го, составили воззвание к местному населению области, опубликовали его в газете, отпечатали в огромном количестве листовками и распространили по кишлакам.
Первый день, 20-го, горячка была исключительная: надо было успеть во всем, торопиться за всем по горячим следам. Все члены военсовета получили задачи: кто руководил поимкой мятежников, кто руководил облавами и отбиранием оружия; кто собирал оставшийся документальный материал; кто писал приказы, воззвания и прочее — всяк руководил определенной областью работы. В штадиве собирались и друг другу сообщали главное, — таким путем все знали обо всем разом.
Поздно вечером пришлось по проводу говорить с Ташкентом, с Куйбышевым. Когда все перетолковали, он заключил мне свой разговор:
— Пользуюсь случаем заявить, что ваша и Белова работа встречена реввоенсоветом одобрением, и за все время событий мы с удовольствием наблюдали вашу энергию и такт.
Он, конечно, тут, по проводу, не мог же перебрать всех. Но следует отметить, что по существу дела, — руководящую работу делали вместе: Позднышев, Мамелюк, Шегабутдинов, Бочаров, Кравчук, Альтшуллер, мы с Беловым и все другие ребята, — словом, та самая горстка, которая и труд и опасности вынесла на своем горбу.
На этом можно кончить историю мятежа.
Дальше — долавливали непойманных. Петров и с ним еще два-три убежали. Петрова потом
