ответил Сухой.
— А Мерри Кристмас почему?
— Так иностранцам понятнее. Фигли им тот Новый год…
— А зачем лезть и приковываться тут? — не унимался Малахов.
— Ну как? Все просто. Тогда уже народу не до феминисток было, да и на саму эту особу было не очень приятно смотреть. А человеку, даже самому ничтожному, внимания хочется. То она, говорят, майонезом какого-то писателя известного обливала, а он не заметил, то потом кого-то проклинала на каждом углу. То еще что… В городе-то если себя приковать — никому не интересно. А тут, ну она так думала, все увидят.
— А что увидят? Что она хотела? — Малахов не мог понять побуждений человека, покончившего с собой таким странным образом.
— А вот этого никто не знает. Хотела чего-то, а чего — непонятно. Но скорее, как всегда, мужика, — цинично сказал Сухой. — Да ну ее в…
— Дай гайку, да? — Малахов протянул руку.
— Если бы ты знал еще, куда кидать, — фыркнул сталкер. Но гайку дал.
Малахов подбросил на ладони, примериваясь, тяжелый семигранник и с небольшим замахом резко запустил ее к ближайшему трансформатору, прямо в его ржавые рога. Гайка не успела долететь до цели. Всю огороженную площадку подстанции накрыло голубое марево. Казалось, миллионы молний вырвались из засады. Тревожный гул электрического разряда в тишине Зоны казался зловещим. Гайка вспыхнула зеленым огнем и испарилась.
— У тебя что, гайки медные? — Малахов не отрываясь смотрел на истерику электромагнитных полей.
— Это почему? — удивился сталкер.
— Горит зеленым. Хотя это не важно. Раз горит, значит, не призрак. Тут должен быть мощный источник энергии… Сухой, ты тоже видишь это? — В голосе Малахова послышалась тревога.
— Конечно, вижу. Что? — Сухой вертел головой по сторонам.
— Это я у тебя, сталкера, должен спрашивать! Туда, вдаль вглядись! — Малахов ткнул пальцем в нужном направлении.
Змеи электрических разрядов метались по конструкциям подстанции. Иногда они распадались, и на их месте возникали призрачные, мерцающие сети, словно балдахинами накрывавшие отдельные участки. Сетчатая плазма освещала куски сооружений, придавая им такой же ирреальный вид, меняя очертания и искажая масштаб, будто дьявольская линза. В глубине подстанции, там, где бесновалась одна из таких сетей, стали угадываться две человеческие фигуры. Они сидели неподвижно, прислонившись спинами к одной из высоковольтных опор.
— Я боюсь, мы их не вытащим. Сюда нельзя приходить. А теперь так вообще… Валить надо, пока целы. — Сухой стал потихоньку отступать. — И запомни, этого в ваших отчетах, видать, не написано — электричество тут всюду и сколько угодно. А почему — никто не знает. Зона!
— Я тебе уйду! Там наши! Нужно войти за периметр!
— Я-то тут причем? Ты своих не бросай, а меня не втягивай. — Сухой был категоричен.
— Слушай, местный. Ты мне сейчас поможешь. Нет — иди, я сам справлюсь. Но я тебя найду. Понял?
— Я не трус. В Зоне не принято вмешиваться в чужие дела. — Сухой остановился.
— Это у вас в Зоне. А у меня — своя Зона, понял?
— Ну как хочешь, тебе потом отвечать, — безнадежно согласился Сухой.
— Отвечу, не бойся. Идем к машине.
Они вернулись на шоссе, туда, где виднелся приникший к обочине «Патриот». Беглый осмотр показал, что «воронки» уже ушли. Или рассосались. Кто их знает. Дверцы машины были распахнуты. Малахов сразу отметил, что нет никаких следов борьбы. Ни стреляных гильз, ни обломков, ничего, что бы могло подсказать, что здесь случилось. Вадим запустил систему связи. Все работало прекрасно. Малахов немедленно связался с Центром и в двух словах доложил обстановку. Ответа дожидаться не стал, сказал, что свяжется позже. Из багажника Малахов извлек гранатомет и автомат. «Калашников» он вручил сталкеру.
— Так, Сухой, нам нужна сетка, металлическая, есть идеи?
— Да откуда у меня такая сетка?
— Что-то вроде «рабицы», для штукатурки ее используют, в крайнем случае можно в брошенных домах со стен содрать.
— Мы свалку проходили, там много чего есть, только…
— Так, залезай!
Малахов немедленно запрыгнул на водительское сиденье и набрал на пульте пароль для запуска машины. Турбина отозвалась радостным воем.
— Держись и смотри, надеюсь, ты «воронки», или что там попадется, заранее увидишь. Да ты не в окно пялься, а на локатор! Все потенциально опасное красным будет высвечиваться! Вот, блин, привыкли к жабам болотным…
— Сам ты к жабам привык! К химерам, которых по своему телевизору видишь, — возмутился Сухой. — Я глазам своим верю и опыту моему! Я тут сколько лет хожу — ни царапины. — Сухой три раза сплюнул через левое плечо и постучал по деревянному прикладу. — А ты со своими компутерами-шомпутерами тут всего несколько часов, а уже вон намутил сколько. За год потом не разгребешь.
Малахов только хмыкнул в ответ, но про себя отметил, что Сухой все-таки внимательно смотрит на монитор. «Патриот» тихо двинулся в путь. Вадим водил машину не так искусно, как Клава, но уроки ее выучил хорошо.
На полной мощности турбины, выплеснув в сторону обочины фонтан грязи из-под колес, Малахов практически на одном месте развернул внедорожник, потом бросил его вперед, по направлению к развалинам знака. Автомобиль несся как будто не по раздолбанному шоссе, а по трассе «Формулы-1». Со стороны казалось, что машина летит в нескольких сантиметрах над дорогой, и плевать ей на разбитое покрытие. Вадим четко отслеживал каждую неровность и манипулировал педалью газа так, чтобы каждая рытвина только помогала держать эту бешеную гонку. У бетонного крошева машина лихо, с заносом, ушла вправо. А на руинах все еще греблись, как куры, голландские туристы. Они даже не успели сообразить, откуда и куда пронеслась машина, и сейчас в растерянности смотрели на облако пыли. Еще один поворот направо, и «Патриот» выскочил на грунтовку. Здесь пришлось слегка сбросить скорость — покрытие не выдерживало бешеного вращения колес, и терялось сцепление с дорогой. Такая езда не нравилась сталкеру, вызывая приступы тошноты. Но Сухой следил за обстановкой непрерывно, время от времени отрывая взгляд от монитора и осматривая окрестности.
— Тут на экране красные точки, как раз перед свалкой! — прокричал сталкер.
— Кто там может быть? — спросил Малахов, нажимая красную кнопку на руле.
— Только мейндауны — это их зона. Мразь, зомби.
— Они мне еще за Севастополь, гады, ответят! — прошипел Вадим.
— Кто бы еще за Киев ответил, — неожиданно добавил Сухой.
У внедорожника раскрылись небольшие заслонки над передними крыльями, и оттуда выехали беличьи колеса многоствольных пулеметов.
— Вот они! — Сухой указал пальцем. Действительно, там, впереди по шоссе, виднелась цепь уродливых фигур. Зомби стояли неподвижно, у некоторых в руках были длинные палки с привязанными к ним тряпками.
Жизнерадостно ожили пулеметы. Словно споря друг с другом скороговоркой, они выбросили вперед огненный вал трассирующих пуль. Вадим слегка поиграл рулем, заставляя трассы ложиться веером. Через несколько секунд не было уже никакой цепи на дороге, только ошметки тел, пестрые лоскутки разорванной одежды, обломки флагов. Малахов проскочил поле боя, даже не глянув на него, стараясь не сбрасывать скорость. Затормозил он только у свалки. Постоял мгновение, набрав на пульте код, спрятал под крылья пулеметы.
— Как-то слишком людно тут у вас в Зоне, не протолкнешься. Шага не сделать, чтобы не пообщаться с милыми аборигенами, — зло проговорил Малахов. — Пошли искать сетку.
