– Тут нет никакой ложки! Есть только то, что я хочу видеть!
– Аякс, мне кажется, что ты насмотрелся «Матрицы» перед лоботомией, вот тебя и плющит. – Меня раздражало то, что я пролетел полмира, чтобы выслушивать такой бред.
– Неплохо, неплохо. А вот пара миллиардов населения, посмотрев «Матрицу», решила, что все так и есть… Это я к тому, что людьми легко манипулировать, – хитро глянул Аякс. – А про лоботомию… Там смешно было.
– Странные поводы для смеха у тебя, – а что я мог ещё сказать?
Аякс отступил чуть в сторону от линии пляжного прибоя, увлекая и меня. Прямо на нас неслась легкая, двухколесная коляска, запряженная выпучившим глаза рысаком. В коляске, упершись ногами в перекладину сидел загорелый мужик. Он крепко держал поводья и даже не взглянул на нас. И конь и наездник были увлечены скачкой по кромке пляжа. И только казалось, коляска жаловалась своим скрипом на остальных. Вон, вы тут скачете, а у меня и ступицы изношены, и красили давно, и старая я, и устала…
– Тут, на диком пляже Ликолы постоянно выезжают лошадей, – объяснил Аякс. – Смотри, как им нравится по срезу воды скакать! Я бы тоже хотел так.
– Что, в упряжке пробежаться?
– Вот что в тебе плохого, Майер, так это то, что когда ты раздражен, ты начинаешь язвить. Я никогда не хотел скакать запряженным, в шорах. Никогда. Как и ты. Но меня моё убеждение завело в изоляцию, а вот ты…
– Что я? Какие к черту убеждения… Плыву по волнам. И в основном вяло огрызаюсь.
В лучах еще совсем высокого солнца пляжный песок, сильно запачканный всякими отбросами цивилизации, отблескивал как снег. «Наверное, много кварцевых включений» – отметил я в уме не к месту.
– Да, ты прав, – произнес Аякс, обходя выброшенный на берег рваный спасательный жилет.
– Что прав? – не понял я, демонстративно наступая на жилет. Полуразложившийся пенопласт обдал меня потоком запасенной воды.
– Прав, что много кварца в песке.
– Ты читаешь мысли? – покосился я.
– Нет – я просто стараюсь следовать твоей логике. – Аякс тоже покосился, но с иронией.
– Слушай, может, хватит? Я приперся сюда, черт знает через что прорвался. Все ради чего? Шляться по закиданному дерьмом неаполитанскому пляжу? Слушать, как ты следуешь моей логике?
– Не спеши, Майер. Нужно собраться с силами для разговора. Вот ты упомянул ту самую лоботомию. Ты знаешь, того, что я могу, хватило, чтобы убедить их в том, что они поят меня всяким дерьмом, и даже в том, что они мне лоботомию сделали…И было это не очень сложно. Ты сейчас в гораздо более неприятной ситуации. Давай посидим. На лошадей посмотрим.
Мы приняли ещё левей и присели на вершине заросшей южной растительностью бесконечно длинной дюны. Из-за песчаных складок показались головы странных личностей, загорающих здесь, от всех подальше.
– Ах, какой красавец! – показал рукой на взмыленного, загребающего копытами морскую воду, коня.
В коляске сидела женщина. Тоже весьма рысистых пород. Даже отсюда было видно, что все человеческое ей чуждо.
– Аякс, ты можешь внятно сказать, что происходит? Не зря ты меня сюда позвал, – решил я в конце концов перейти к главному.
– Коней выезжают… Посмотреть на них на берегу моря, когда вдали в дымке Капри, и Везувий даже не скрыт летним маревом. Наверное, это лучшее из всего, что человек может увидеть в жизни.
– Я не могу смотреть ни на что, когда в моей жизни все кувырком! Все! Начиная с того, что Ася исчезла больше года назад и до сих пор непонятно, почему. Кончая тем, что на Земле происходит нечто совсем несуразное! За мной охотятся, меня хотят убить.
– Вот видишь, ты сам объясняешь, вполне внятно, что происходит. Хотя, порядок событий не совсем верен. Сначала – на Земле что-то происходит, потом тебя хотят убить. Потом уже подруга. А она тебе очень нужна была?
– Ну, ты и расставляешь! Ася на последнем месте!
– Ты сам давно это сделал. Именно в тот момент, когда решил жениться на ней, потому что все кругом женятся, а ты ещё нет. Но это типичная ошибка.
Тут Аякс отвлекся. По песку важно вышагивал скарабей.
– О, смотри. Кому священный жук, а кому навозный жук, – важно произнес Аякс.
У меня складывалось впечатление, что он произносит любое свое слово, как содержащее глубокий смысл. Вот и скарабей. При чем он тут?
– Он шарик говна толкает перед собой и ему кажется, что это самое главное в жизни, – ответил на мой немой вопрос Аякс. – Человек тоже всю жизнь катит впереди себя свое дерьмо. Дерьмо своей души, своей памяти, своих комплексов и ошибок. И редко когда осознает, что это дерьмо и есть самое главное в жизни.
– Наверное, самое главное, это уметь оттолкнуть это дерьмо в сторону? Чтобы не мешало? – я опять вступил в странную, вязкую дискуссию. – Тебе не кажется, Аякс, что мы, как два преподавателя философии, сидим и умничаем друг перед другом? Кто умнее скажет?
– Ну, что-то такое есть, – ответил Аякс, подбирая жука на щепку. Полюбовавшись им вблизи, Аякс отнес его на громадную кучу конского навоза.
