Знать бы еще, где и как. И при этом еще бы в живых остаться! Да раз плюнуть!
Мы спорили, каждый доказывал свою правоту. И, если честно, каждый был по-своему прав. Надо добраться до Костея — надо. Но сейчас надо защищать заставу — надо, слов нет. Мне одной пойти никак нельзя, что я одна могу сделать, тем паче, что и идти-то не знаю куда. А на заставе сейчас каждый воин на счету, да и я со своим волшебством здесь необходима. Куда уж без меня-то. Блин! В последнее время я стала жутко популярна! Конец спорам поло жил, конечно, Стоян:
— Давайте так, сначала прогоним степичей, потом будем собирать отряд в дорогу. А помощи из тыла, похоже, ждать не стоит. Кто что думает по этому поводу?
— Уничтожить такое войско нам не по си лам. Голову сложить завсегда успеем, она нам еще самим нужна. Значит, надо нам хитрость какую-то придумать. Может, напугать степичей так, чтобы сами сбежали и другим заказали сюда соваться, — сказал Ус.
— Ага, хромого Молчуна со стариками в оборону выставить, — съязвил Соболь, — половина от хохота лопнет, а другие, чтобы не лопнуть, сбегут.
Но шутку не поддержали. Не до шуток.
— Впереди войско степичей, сзади предательства жди, времени в обрез. Союзники у нас есть? — спросил Рысь.
— Есть: Водяной, Леший, кикиморы и Тата. (Ну и компания у меня!)
— Ну Тату мы в деле видели, — хмыкнул Сом, — а вот насчет остальных…
— Придется рискнуть, другого-то ничего нет.
Дальше пошло уже спокойное обсуждение операции под названием «Изгнание степичей туда, откуда пришли». Забегая вперед, скажу, что операция прошла почти блестяще. Почти потому, что слишком много их было — не меньше полутора тысяч. Вот и затратили времени больше, чем предполагалось. Но все по порядку.
Два дня мы были заняты лихорадочной под готовкой к встрече незваных «гостей». Мне то и дело приходилось мчаться то к озеру, то обратно, то бежать за тын на встречу с лесовиком Лешим. Я, когда его в первый раз увидела, слегка струхнула. А вы бы не испугались? Сижу я, значит, на пеньке в ожидании встречи с Лешим, никого не трогаю. Тут пенек подо мной вдруг зашевелился да заподкашливал. Меня как пружиной подбросило! Родите меня обратно, у меня не просто мурашки по коже, а стая муравьев под рубахой прошлась! Как я на весь лес не заорала, сама не понимаю. Наверное, язык со страха к зубам присох. Потом-то я поняла, что он просто миляга, — этот Леший, хотя по виду пенек оживший. Но первая минута стоила мне не меньше пучка седых волос.
И вот к вечеру второго дня на дороге перед тыном появился передовой отряд степичей.
Они так были уверены в том, что застава пуста, что даже разведку вперед не выслали. Одно слово — остолопы. Нам-то это, конечно, только на руку было. Подъезжают, значит, эти гибридные цыгано-монголы в своих кожаных штанах и безрукавках и даже без доспехов. Во, уроды! На праздник они явились. А вонь от их войска страшная. Уж коли они на праздник едут, так хоть вымылись бы! Закрытые ворота их удивили. Загалдели, закрутились перед тыном. Место здесь узкое, справа и слева топь, а задние-то ряды напирают. Дисциплины у них никакой, не войско, а шайка грабителей. Всем охота вперед вырваться, боятся, что меньше других урвут. Попробуй-ка это войско с маху остановить. Уже и давка началась.
Тут пара молодцов веревки на тын забросили, полезли на стену. Ладно, пусть лезут. Мы на стене все стоим, смотрим. Мы с Яськой вдвоем степичам глаза отводили. Волновались поначалу, конечно, вдруг не получится? Все прекрасно получилось! Степичи нас не видели! Влезли эти двое на тын бодренько так, спешат ворота отворить. Воины их, только они через тын перелезли, скрутили мигом, они и пикнуть не успели. Связали гостеньков, кляпы им воткнули и глаза завязали — незачем им знать, кто на заставе орудует.
Внизу ждали-ждали, а ворота не открываются. Полезли на тын новые гости. Тут уж мы спрятались, чтобы нас снизу не видно было, и принялись морок наводить на новеньких. Только они взобрались на тын, наш морок увидели. Слышали бы вы, с какими дикими воплями они вниз кулем летели. Еще бы! Такое увидеть! А увидели они, как жуткое и отвратное чудище жрало их товарищей, которые только что перед ними через тын перелезли. Наши воины готовы были к этому представлению, и то оторопь брала. Чего уж про степичей говорить! Думаю, если они со страху под стеной не окочурились, то до конца жизни по ночам писаться будут, а то и какаться.
Какое-то время внизу было тихо, потом еще несколько веревок на тын взлетело, теперь лезло сразу человек двадцать. Любопытство их и подвело. Мы не стали ждать, когда они перелезут. Яська им над тыном голову этого чудища показал, а я их огнем полила. Получилось классно! Прямо как огнедышащий дракон на них глянул. Что тут началось! Визг, вой, вопли! Те, что лезли, вниз рухнули. Кони на дыбы взвились. Я еще раз огнем прямо по лошадям прошлась. Задние напирают, они же не видели, что там такое случилось. Передние назад ломанулись. Ой, чо было-о… Место-то узкое, они прямо в топь сунулись. Лошадей жалко, конечно. Люди-то еще хоть как-то из топи вы ползали, а лошади тонули. А тут и кикиморы из топи давай выныривать.
Кикиморы те еще красотки, невзначай увидишь — заикаться начнешь. А уж из грязи- то они выныривали так и вовсе… Главное, у них глаз много, и спереди, и сзади есть. Глаза такие бельмастые, круглые, и пасти здоровые, с внушительными клыками. Впечатляет — жуть! Вот и степичи от ихней красоты в такой восторг пришли, что описать невозможно. Свалка получилась любо-дорого посмотреть. Приходи, кума, любоваться. Они до ночи там визжали и разбирались — где чьи ноги, где чьи головы. А мы с Яськой время от времени то чудище им покажем, то огнем по рядам пройдемся. Для пущего веселья.
Потом мне на эту давку глядеть стало не выносимо, я их, дураков, жалела. Но опять же, кто их сюда звал? Как говорится, за что боролись… С мечом пришли — по оралу и получи ли. Вымотались мы с Яськой здорово. А спать пришлось по очереди здесь же, возле тына. Благо уже лето настало, ночи теплые, а рядом кто-нибудь из воинов дежурил, костерок теплил, дымокуром комаров отгонял — сон наш оберегал.
Надо отдать должное этим гибридным степичам — трусами они не были. Отошли от за ставы подальше и остановились лагерем. Самые благоразумные дернули домой, нам об этом через Водяного Леший донес. Но таких было сотни две, да сотни три покалечило и подавило под тыном. Они тоже своим ходом домой подались, кто живой остался, конечно. А уцелело их всего ничего — тысяча где-то. Вот они и думали-гадали, как им заставу обойти или чудище победить. Потому мы от стены и не уходили — на всякий случай. Но ночь прошла почти спокойно. Близко к тыну никто не подходил. А издали наблюдали постоянно.
Чего-то они там придумали к утру. Рано утром на дороге появились отряды всадников. Наши не высовывались, не к чему им знать, что в крепости есть люди. Мы с домовым тоже пока бездействовали — берегли силы. Противник остановился в отдалении. То ли боятся, го ли чего задумали? Вот в руках у всадников загорелись факелы. Ага! Тын сжечь решили. Но мы такой ход предвидели. Я загодя с помощью русалочек подтянула под стену подземный поток.
И сейчас мы с Ледой сидели на земле под тыном и мысленно беседовали с водой, звали ее наверх. Вода уже просочилась из-под земли и небольшим ручейком растекалась вдоль тына по ту сторону. Мы слышали ее ласковое журчание, вода, казалось, была довольна, что может побродить по зеленой траве. Напор все усиливался, но мы до поры сдерживали поток, выжидали. Наконец наблюдатели дали нам знак — степичи натянули тетивы. И в тот миг, когда стрелы с привязанными к ним горящими тряпками и сухой травой взвились в воздух, из-под тына ударил вверх мощный фонтан, причем таким широким веером, что закрыл всю стену.
Степичи взвыли, кто от удивления, кто от ужаса. Но паниковали они недолго. Раз за разом пускали стрелы. То ли от тупости, то ли оттого, что стрел много заготовили. Я чувствовала, что поток скоро иссякнет, не сможем мы его бес конечно удерживать А если у этих придурков стрел еще немало? Пришлось мне применить излюбленный прием — бросить на них молнию. Получилось эффектно: из-за тына вылетела голубая ветвящаяся молния. Немыслимым образом, нарушая все законы физики, она изогнулась в воздухе и ударила в самую середину конного отряда.
Переполох был шикарный! А тут еще Леший голос подал, он со своими лешачатами целый хор организовал. Такой шум и уханье в лесу стояло, такой треск и завывание, что степичи сами орать начали. А тут опять кикиморы фон таны грязи подняли, сами, правда, не показывались. Не любят они солнышко. Водяной фон тан иссяк, но горящих стрел уже не было. Не до того нашим бедолагам-разбойникам было. Я еще парочку молний для острастки кинула. Ну нервы у них и не выдержали. Удирали, как черт от крестного знамения.
Упорными эти гибриды оказались. Сотни две напрямую в степь от стен крепости дернули. Ночью от них еще человек шестьдесят домой удрали. Под утро еще один отряд ушел. Но оставалось-то все равно слишком много. Или умные очень, или уж больно жадные в набег на мирные поселья полесичей рвались, или со всем уж тупые остались? Целый день они к нам не приближались. Но и из лагеря в лес отойти могли только немаленьким отрядом. Это уж Леший постарался: и деревья ветками их стегали, и кусты на пути вырастали, и трава ноги путала, и шумовые эффекты их пугали. Короче, нервы им изрядно потрепали.
Но что-то они все-таки замышляли. Мой мысленный поиск натыкался не только на страх и общую подавленность, но и на какое-то самодовольство, злорадство и предвкушение победы. Был среди них кто-то, кто оказывал на степичей огромное влияние. И этот кто-то явно имел в рукаве туза. Не могли мы допустить, чтобы туз этот был явлен в пиковый момент. Уж слишком
