Нобу фыркнул.
— А что случилось с другими детьми?
— Их раздали на воспитание в монастыри. Там они будут находиться в полной безопасности.
— А как насчет остальных обитателей заведения?
— Слуг отпустили, а вот Дзитотенно и ее молодчикам придется скверно. Им очень повезет, коли они останутся живы.
Кадзэ удовлетворенно кивнул. Все прошло превосходно.
— Тогда нашему делу конец.
Гигант почесал затылок огромной лапищей:
— Думаю, так оно и есть. Ты сам дьявол и большой проказник, однако мне почему-то будет не хватать тебя. Если не погибнешь и когда-нибудь вернешься в Эдо, загляни ко мне. Выпьем за твое здоровье.
— Непременно. Теперь со мной Кику-тян, и мне пора как-то определиться в жизни. Во всяком случае, не бегать от властей. Когда самураи Токугавы носятся в поисках моей головы, которая стоит десять тысяч рё, трудно найти себе приличный дом в Эдо.
— Что собираешься делать?
— Ты знаешь смысл сведений, которые передал мне?
— То, о чем я спрашивал начальника стражи?
— Да.
— Чем это может помочь? Мне казалось, что тебя просто мучает любопытство.
— Я спрашивал не только из любопытства.
— Не может быть, чтобы он принял участие в попытке убить сёгуна!
— Нет, он не собирался убивать Иэясу.
— Но…
Кадзэ взял за руку Кику-тян и пошел по улице. Нобу в полном недоумении смотрел ему вслед. Потом крикнул:
— Ты дьявол! Теперь я буду весь день размышлять над тем, что ты хотел сказать!
Кадзэ оглянулся, приподнял корзину и улыбнулся здоровяку.
Они шли по дороге, и самурай, привыкший путешествовать по стране в одиночку, хранил молчание, не делая никаких попыток вступить в разговор с девочкой. Кику-тян носила высокие лакированные гэта, любимую обувь куртизанок и проституток, так что она почти достигала плеча ронина. Девочка с опаской поглядывала на своего спутника, когда они пробирались по кривым улочкам Эдо, которые отличались от выложенных в китайском стиле прямых улиц Киото. В новой столице улицы специально делали извилистыми, чтобы запутать возможных завоевателей и затруднить им подступы к замку.
Несмотря на сложную планировку города, Кику-тян поняла, куда ведет ее самурай. Неожиданно девочка сбросила гэта и побежала. Кадзэ бросился за ней с криком:
— Кику-тян! В чем дело? Вернись назад!
Но девочка не слушала ронина. Маленькая и юркая, она ловко проскакивала сквозь людскую массу, теряясь в толпе и все больше отрываясь от Кадзэ. Кику-тян давно уже научилась не верить словам мужчин. Они произносят сладкие речи, однако в итоге обижают тебя и используют лишь для своих наслаждений.
Один раз она рискнула оглянуться и не увидела самурая. Пробежала несколько улиц, не сбавляя скорости. Потом остановилась и осмотрелась.
— Почему ты убежала?
Кику-тян резко обернулась и увидела человека с корзиной на голове прямо за своей спиной. Здоровяк назвал его дьяволом. Похоже, так оно и есть на самом деле. Она опять бросилась бежать, однако он тотчас схватил ее за руку, причем держал нежно, но довольно крепко. Кику-тян безуспешно пыталась вырваться.
— Почему ты хочешь убежать? — снова спросил Мацуяма.
— Ты ведешь меня назад в то заведение! — выкрикнула она.
— Мы идем в район Нингё-то, но вовсе не в «Маленький цветок». Там поблизости есть одно местечко, где ты будешь в полной безопасности. У меня в Эдо остались кое-какие дела, однако я не могу заниматься ими, пока не буду за тебя спокоен. Несколько дней назад я находился в том месте и слышал твою флейту. Мелодия была очень грустной. Кажется, я в какой-то степени понимаю твои чувства. Знаю, тебе трудно поверить мне. Однако помни, что меня послала за тобой твоя мать. Она уже в другой жизни, однако по- прежнему любит тебя и хочет, чтобы я защищал тебя. Она не послала бы к тебе кого-то, кому ты не смогла бы довериться.
В глазах у девочки стояли слезы. Кадзэ взял ее на руки и понес.
Не переставая плакать, Кику-тян пробормотала:
— Я оставила на улице свои гэта.
— Знаю. Мы купим тебе подходящие сандалии и одежду. Гэта носят только проститутки, а ты уже просто девочка. Пусть та обувка останется в прошлой жизни. Ты больше не имеешь ничего общего с «Маленьким цветком». Ты — Кику-тян, дочь моей госпожи, и теперь тебе ничто не угрожает.
Глава двадцать первая
— Это твоя дочь?
Момоко отнеслась к Кику-тян очень хорошо, однако ее распирало любопытство относительно того, в каких отношениях находятся девочка и Кадзэ.
— Я отвечаю за нее. Пока я занят, мне бы хотелось, чтобы ты тоже несла за нее ответственность.
— Я?
— Да. Горо и Хандзо — добрые люди, они помогут тебе. Мне надо решить в городе кое-какие дела. Хочу быть уверенным, что в случае моей неудачи о Кику-тян кто-то позаботится. На тебя я могу полностью положиться.
— О чем ты говоришь? Тебе грозит опасность?
Кадзэ улыбнулся:
— Меня пытались убить пятеро ниндзя, однако я стою перед тобой в полном здравии.
— Ты рискуешь жизнью?..
— Наша жизнь — сплошной риск. А вот если я не решу свой вопрос, опасность будет и в дальнейшем преследовать меня. — Из рукава кимоно Кадзэ вынул оставшиеся у него золотые монеты и протянул их девушке: — Вот, возьми деньги и сделай две вещи. Сначала купи Кику-тян новую одежду, подходящую девочке ее возраста, чтобы она не выглядела как проститутка. А потом достань мне лошадь.
— Лошадь?
— Да. Она может понадобиться в любое время дня и ночи. Поставь ее в конюшне к западу от замка Эдо.
Момоко посмотрела на золотые монеты.
— После всего этого еще останется немало денег. Что мне с ними делать?
Кадзэ как-то странно взглянул на девушку, и она поняла, что самурай не очень-то смыслит в деньгах.
