нога Ленина.
Для уяснения культурно-идеологической политики властей этого времени весьма
любопытен президентский указ от 5 мая 1997 г. «Об уточнении состава объектов
исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения»,
причиной появления которого стала нехватка средств, вследствие чего бюджет
пришлось избавлять от расходов на содержание значительной части памятников
истории и культуры. Приложения к указу представляли списки этих памятников,
причем, если одни полностью утрачивали статус охраняемых объектов и могли быть
при желании уничтожены (список №1), то другие требовалось сохранять за счет
средств местных бюджетов (список №2). Указом было исключено из федеральных
списков в общей сложности 1 160 объектов. В том числе 362 археологических —
городища, селища, могильники, курганы, стоянки, поселения, мегалитические
постройки и др. (учитывая, что большинство из них представляют собой целые
комплексы, общее их число превышает 2 100), 284 памятника гражданской
архитектуры от средневековья до XIX в. — крепости, жилые и административные
здания, усадьбы и др. (всего 481 сооружение), 57 церквей и монастырских
комплексов (всего 69 построек) и 456 памятников советско-коммунистического
характера (в т.ч. 196 зданий, связанных с революционной деятельностью). При этом
из них предназначено к сохранению в качестве «памятников истории и культуры»:
археологических — 1 (0,3%), церквей — 18 (31,6%), памятников гражданской
архитектуры — 223 (78,5%), советско-коммунистических памятников — 396 (86,8%),
причем среди последних особо трогательная забота проявлена именно к изваяниям
коммунистических вождей и памятникам советской эпохи, которых сохраняется 237 из
260 (91,2%) — это наивысшая доля среди всех групп (зданий дореволюционной
постройки, связанных с памятью о революционерах, сохранено 159 (81,1%). Таким
образом, если в общем числе упомянутых в указе памятников
советско-коммунистические составляли 39,3%, то среди сохраняемых — более
половины — 62,1%. Характерно, что в числе полностью лишаемых охраняемого статуса
встречались церкви и гражданские сооружения даже первой половины XVII в., тогда
как охране подлежали все советские изваяния тридцатилетней давности (те 2–3,
которые попали в список №1 — это уже не существующие, уничтоженные населением в
1991–92 гг.). Собственно, сохранялось практически все советское наследие, так
как почти все из немногочисленных памятников революционного и советского
характера, попавшие в список №1, это либо уже поврежденные «явочным порядком»
мешавшие при строительстве объекты, либо чисто символические «места», о которых
упоминалось выше. Список намеченных к дальнейшему сохранению «памятников
культуры» выглядел весьма впечатляющим. «Дом, где в 1920 г. происходило
совещание большевиков Кавказа», «Школа, где учился герой гражданской войны
Чапаев В.И.», «Дом, где в 1917 г. жил в ссылке Сталин И.В.», «Дом, в который в
1897–1898 гг. на адрес С.М. Фридман приходили посылки для Ленина В.И.», «Дом,
где в 1900 г. останавливались Ленин В.И. и Крупская Н.К.», «Дом, где в 1910 г.
проходила конференция Иваново-Вознесенского союза РСДРП», «Фабрика табачная, где
в 1898 г. работал революционер Дзержинский Ф.Э.», «Дом, где в 1899 г. жил
революционер Бауман Н.Э.», «Дом, где в июне 1900 г. состоялось собрание
социал-демократов при участии Ленина В.И.» (таких четыре в одном Нижнем
Новгороде), «Дом, где 2 февраля 1905 г. были арестованы
революционеры-подпольщики», и т.д. и т.п. Ну и конечно, бесконечные «Памятник
Ленину В.И.» — Майкоп, Уфа, Нальчик, Сыктывкар, Саранск, Рузаевка, — полный
список областных и районных центров и даже более мелких населенных пунктов.
Кстати, в списке сохраняемых значился и... памятник Дзержинскому, с такой помпой
скинутый с пьедестала в августе 1991 г. Снесенные тогда памятники Дзержинскому,
Свердлову, Калинину, Ленину (в Кремле) были просто перемещены в парк на Крымском
валу, позади «Президент-отеля» и охранялись как культурное наследие в ожидании
восстановления на прежних местах. В немногих местах, где сгоряча памятники
сняли, наметилась тенденция к их возвращению (например, в Рязани бронзовый
Ленин, отлежавшись на задворках несколько лет, занял свое прежнее место, во
Владивостоке было принято решение восстановить памятник Дзержинскому), привычны
стали газетные заметки такого рода: «В уральском городе Ирбит торжественно
открыт памятник Ленину. Шесть лет назад он был снят с пьедестала. Энтузиасты
отреставрировали его и водрузили на прежнее место, снабдив новой ленинской
цитатой: «Классовая борьба продолжается, и наша задача — подчинить все интересы
этой борьбе». Если ряд второстепенных памятников, статус которых из-за нехватки
средств был несколько понижен, то все главные «реликвии» советского режима — и
наиболее известные скульптуры «вождей», и «ленинские мемориальные места» в
Смольном, Шушенском, Горках и др., и масса монументов «героям революции и
гражданской войны» остались «памятниками истории и культуры общероссийского
значения».
Крупнейшие регионы так и остались Ленинградской, Свердловской (тут не повлияло
даже переименование городов; военный округ тоже, естественно, остался
Ленинградским), Ульяновской, Кировской областями. Имена врагов и разрушителей
исторической России на её бывшей территории продолжали носить более 100 только
относительно крупных населенных пунктов (городов и поселков городского типа), не
считая многочисленных сел и деревень. Среди них есть, конечно, города Маркс и
Энгельс, 13 в разных вариациях связано с именем Ульянова-Ленина, 10 — Кирова, 5
— Дзержинского, 4 — Орджоникидзе, 3 — Куйбышева, 3 — Калинина, 2 — Володарского,
а также Свердлова, Буденного, Чапаева, Фрунзе, Фурманова, Щорса, Киквидзе,
Котовского, Кингисеппа, Тутаева и т.д. и т.п. Кроме того, 7 именуются в честь
Октябрьского переворота, столько же — в честь Советов, ещё 7 — Красной армии и
Красной гвардии, 5 — комсомола, ещё десятки — в честь коммунистических
праздников и т.д. Топонимия любого города сохранила полный набор имен из
большевистских «святцев» (главная — обычно Ленина, затем — Свердлова, Калинина,
Кирова, Фрунзе, Дэержинского и т.д., вплоть до Урицкого и III Интернационала),
продолжали стоять памятники «борцам за советскую власть», функционировать
посвященные им мемориалы, в законах все так же фигурировали льготы «участникам
гражданской войны» (их действия признавались «операциями по защите страны»),
«старые большевики» и их потомки продолжали благоденствовать на шикарных дачах и
в квартирах самых престижных домов, предприятия, учреждения, колхозы продолжали
носить названия типа «Заря коммунизма», «Ленинский путь» и т.п. В официозной
печати даже в самые первые годы после «смены власти» отношение к «ленинской
гвардии» оставалось вполне примирительным, «Российская газета» помещала большие
статьи в честь юбилеев её членов.
Хотя едва ли сложно было подобрать для «российской армии» одну из славных дат её
истории, в качестве её праздника было оставлено 23 февраля, причем не
приходилось удивляться, что это нашло полную поддержку в военной среде, которая
в силу особенной заботы компартии о её воспитании к 1991 г. оставалась наиболее
«красной» из всех групп советского общества. Пополнение советского генералитета
по принципу «отрицательного отбора» в смысле способности к самостоятельному
мышлению привело к тому, что среди тысяч советских генералов не нашлось ни
одного, искренне вполне порвавшего с советскими пристрастиями, кто бы выступил с
