присутствовать на этом самом аукционе: по срочному вызову или по какой-то иной причине. Джек положил трубку и тупо уставился в экран компьютера.
Что-то было не так, но он не мог понять, в чем дело. Увы, такие категории, как «ощущение» и «интуиция», с Бриггсом по-прежнему не проходили, если ты не член Лиги. А вот если да, то можно позволить себе убить на одно расследование хоть тысячу человекочасов.
— 1000 010011 1010010 10010, — приглушенно говорил Эшли по телефону Гретель в другом конце комнаты. — 10010 11010 00100111 1011.
— Треплешься с мамочкой по служебному телефону? — прорычал Джек.
— Извините, — послышался дрожащий голос, и все затихло.
Джек тупо уставился в свой скринсейвер с сорока четырьмя весёлыми чижами и сидел так до тех пор, пока не настало время отправляться на инструктаж по охране Джеллимена.
Пока Джек протирал штаны на инструктаже вместе с прочими полицейскими в ранге инспектора и выше, Мэри сидела в кафе «Блюдечко», чувствуя некоторую нервозность — и раздражение. Насколько она понимала, шансы на работу со Звонном пошли прахом. Если вдруг великий сыщик сбросит её со счетов, получится, что она рисковала своей репутацией впустую. А если всплывет, что она работала на других за спиной своего непосредственного начальника, то её наверняка переведут расследовать кражи овец в Леруик или ещё куда. Звонн сам ошибся насчёт дела Болтая, но это не имело значения. Мэри выполнила свою часть сделки и надеялась, что он выполнит свою. Она глотнула кофе и просмотрела свои заметки. Старательная девушка даже сделала фотокопию признания миссис Болтай.
— Мэри! — окликнул её Хламм, подходя к её столику с чашечкой кофе в руке. — Вы не против, если я буду называть вас Мэри? А вы, если захотите, можете называть меня Эдди.
Она улыбнулась и пригласила его сесть.
— Как дела? — спросил Хламм.
— А разве вы не слышали? Его убила бывшая жена. Мотив, возможность и, главное, предсмертная записка.
Похоже, Хламма это не особенно озаботило.
— Насколько я знаю шефа, положение сложное, но вполне поправимое. Он реанимировал столько безнадежных дел, сколько я за свою жизнь пончиков не съел. И все эти «глухари» в наши дни очень даже популярны. Как раз то, что нужно для летнего спецвыпуска «Криминального чтива». А теперь — что у вас есть для нас?
— Вот копия предсмертной записки, а это копии образцов её почерка. Я сделала несколько заметок и могу с вами об этом поговорить, если желаете.
— Отлично! — восторженно воскликнул он. — Шеф будет доволен. Вы явно поставили на нужную лошадку.
Следующие полчаса они проговорили о расследовании и обо всех относящихся к делу моментах, которые, по мнению Мэри, стоили упоминания. Хламм то и дело кивал и делал пространные заметки, приговаривая, что вот это шефу понравится, а вот из этого шеф сможет кое-что выжать. Когда Мэри поделилась всем, что знала, он поблагодарил, обещал в скором времени связаться с ней и ушёл, не допив кофе.
Несколько минут она сидела, собираясь с мыслями, затем вернулась в кабинет ОСП, как раз когда Джек воротился с инструктажа по Джеллимену.
— А, Мэри… Бриггс занимается убийствами-самоубийствами, и завтра в десять я докладываю ему о деле Болтая. Все вы понадобитесь мне с утра для операции по охране Священного Гонго, так что собираемся сразу после доклада. Понятно?
— Да, сэр.
— Хорошо. Я еду домой.
Он ушёл, оставив её в маленьком кабинетике наедине с собственными мыслями. И надо признаться, весьма неприятными мыслями. Мэри была как никогда близка к тому, чтобы начать карьеру у Звонна, о чём мечтала всю жизнь, однако теперь это почему-то казалось ей неправильным. Цена и так оказалась высока, а могла стать ещё выше.
Глава 22
Титаны и бобовые стебли
ДВОРЕЦКИЙ ПОВЕРГАЕТ ВСЕХ В ШОК
Невероятный исход дела поверг в шок весь мир профессионального сыска: убийцей на самом деле оказался дворецкий покойного лорда Сардинопса. «Я совершенно сбит с панталыку, — говорит член Лиги инспектор Сворринг. — Тридцать лет расследую преступления, но никогда такого не слышал». Слишком банальная логическая посылка «это сделал дворецкий» автоматически исключала всех имеющихся дворецких из круга подозреваемых. Но больше такому не бывать. Мисс Мурпл, которая и вычислила виновного, была невозмутима. «Боже, ну и переполох же я вызвала!» — сказала она, прежде чем вернуться к своему вязанью.
Когда Джек вошёл в дом, его поразила необычная тишина, хотя детям вот-вот пора было идти спать.
— Привет…
К его удивлению, телевизор был выключен. Отпрыски обычно смотрели его по очереди, и, поскольку в доме имелся только один голубой экран, зачастую возникали потасовки.
Мадлен была на кухне. Джек поцеловал её и тяжело опустился на большой стул во главе стола.
— Дело Шалтая только что закрыто.
— Ты его раскрыл?
— С моей стороны это усилий не потребовало. Его убила бывшая жена. Она только что покончила с собой на фабрике «Ням-ням». На твоем месте я бы некоторое время воздержался от булочек с шоколадной глазурью.
Джек снял галстук и убрал с сиденья игрушку Стиви.
— И что это означает для ОСП?
Джек пожал плечами:
— Думаю, нас разгонят. Через четыре года меня всё равно выпихнут на пенсию. Мне будет только сорок восемь. Наверное, пора начать новую карьеру.
— Куда же ты подашься?
— Да мало ли куда.
— Например?
Джек немного подумал, но так ни к чему и не пришёл. Работа в полиции была его жизнью. Больше он ничем не смог бы заниматься. Всё это слишком угнетало, и он решил сменить тему.
— А у тебя как дела?
— Хорошо. Прометей, оказывается, никогда не видел, как работает фотограф, потому вызвался помочь мне делать портрет леди Элен Мужланс-Тупорыллис. И всю дорогу рассказывал нам о своей жизни до заточения на Кавказе. Детишкам он нравится, и я отказываюсь понимать, почему ему не хотят давать британское гражданство. Эти типы в МВД настоящие козлы.
— Да нет, они просто боятся. Знаешь ли, выступить против Зевса при том, как он любит швыряться молниями направо и налево, не самая лучшая идея. И где Прометей сейчас?
— А ты сам посмотри.
Она показала на дверь в гостиную. Джек приоткрыл её и заглянул в щелочку. Прометей стоял перед телевизором, безоговорочно затмив его в этот вечер. Титан рассказывал в лицах какую-то историю, а
