Кто знает, что может предпринять волшебница в своем горе? И едва ли она думает сейчас о своем будущем ребенке. Кто-то должен позаботиться о ней, и это самое малое, чем он может загладить свою вину.
У юноши было немного времени, чтобы поразмыслить, и теперь он чувствовал себя виноватым в гибели Форрала.
Если бы прежде, чем кинуться за воином, он немного подумал о последствиях, Форрал был бы жив, да и Финбарр тоже. И Миафан бы не выпустил на волю свою свору призраков. Правда, Ориэлла потеряла бы ребенка, но у нее остался бы Форрал, а Анвар знал, что, как бы ни труден был выбор, Ориэлла избрала бы любовь. Сейчас ее горе отступило перед необходимостью действовать, но рано или поздно она тоже поймет, кто именно виноват во всем. Юноша вздрогнул при мысли о том, что она может с ним сделать. Но он заслужил любую кару. Анвар горестно закрыл глаза. Неужели ему суждено быть проклятием самых дорогих ему людей? Сначала мать, потом Сара, а теперь Форрад и Ориэлла. Он бы с радостью отдал свою жизнь за жизнь воина, и был уверен, что Ориэлла чувствует то же самое.
Волшебница с Ваннором спешно разрабатывали план. Ваннор располагал своей личной охраной и мог попытаться разыскать в городе Паррика и собрать добровольцев, чтобы дать отпор Верховному Магу. Анвар поразился мужеству купца. К своему стыду, он был просто счастлив, что ему не придется выйти на улицы, полные призраков. Им с Ориэллой предстояло взять маленькую лодочку Ваннора — легкое прогулочное суденышко — и бежать вниз по реке, в порт. Волшебница решила, что до южных фортов быстрее всего добраться морем, и Ваннор снабдил ее золотом, чтобы оплатить проезд на корабле. Неожиданная просьба купца вернула Анвара к действительности.
— Когда поедешь, возьмешь с собой Сару, ладно? Там она будет в большей безопасности, чем со мной.
Ориэлла нахмурилась.
— Ваннор, это невозможно, — прямо сказала она. — Хотя Форрал, — голос ее задрожал при упоминании его имени, — хотя он многому научил меня, это будет мое первое большое путешествие, и ее присутствие только усилит угрозу для нас обеих. Подумай, с тобой ей будет лучше.
— Ориэлла, пожалуйста, — умолял Ваннор. — Я знаю, Сара не создана для трудностей, но если она останется здесь, то почти наверняка погибнет!
Ориэлла вздохнула.
— Ну что ж, хорошо, Ваннор. Я слишком многим обязана тебе — очень многим, но помни, там ее никто баловать не станет. Ваннор просиял.
— Спасибо тебе. Я сейчас же приведу ее.
Услышав, что произошло, Сара впала в истерику. Она яростно набросилась на Ваннора, обвиняя его в беспросветной глупости. Зачем он с самого начала влез в это дело? Разгневал Верховного Мага и разрушил их жизнь! Купец не знал, куда деться от смущения, а губы Ориэллы презрительно подергивались. Анвар молча стоял поодаль, но сердце его бешено колотилось: он снова упивался красотой девушки. Хотя Сара подчеркнуто не замечала его, от взгляда юноши не укрылось, как побледнело ее лицо, едва она увидела своего бывшего любовника, и мучительные воспоминания о том, как она отреклась от него в последний раз, с новой силой нахлынули на Анвара. Он гадал, ненавидит ли она его или просто боится, что Ваннор узнает тайну ее прошлого? В общем-то, было очевидно, что если в этом браке и существует любовь, то только со стороны Ваннора. Неужели Сару выдали замуж насильно, и теперь она пленница этой золотой клетки? Тогда ее отношение к купцу, которого Анвар знал как очень доброго человека, становится понятным. И если девушка ненавидит Ваннора, то что она ответит на предложение путешествовать в обществе своего бывшего любовника, который сначала стал отцом ее неродившегося ребенка, а потом бросил ее?
Но Ваннор так и не успел упомянуть об Анваре. Едва купцу удалось вставить слово об их планах касательно Сары, она тут же без всяких причин отказалась.
— Еще чего! — огрызнулась она, топнув ножкой. — Я не собираюсь скитаться по свету, как последний бродяга, да еще вместе с этой. — Она бросила уничтожающий взгляд на Ориэллу. — Я ни в чем не виновата, и Верховный Маг не может гневаться на меня. Я не по своей воле шла замуж за дурака.., и преступника!
— Ваннор вздрогнул, как от удара, а Ориэлла выругалась и, подняв руку, шагнула вперед. Анвар бросился к ней, уверенный, что волшебница собирается ударить девушку, но та просто положила ладонь Саре на лоб и сказала:
— Спи!
Сара рухнула на пол.
— Не обеспокойся! — Ориэлла поймала встревоженный взгляд Ваннора, когда тот опустился на колени возле жены. — Просто ее надо на время успокоить. Пусть кто-нибудь отнесет ее в лодку. Мы и так уже потеряли кучу времени.
— С ней все в порядке? — спросил купец.
— Еще бы. Даже лучше, чем она заслуживает, — сердито отозвалась волшебница. — Она всего лишь спит. Но предупреждаю тебя, Ваннор — в следующий раз, когда ее понесет, я действительно ее ударю — и с превеликим удовольствием!
Усиливающийся ветер гнал по небу разодранные лохмотья облаков, порывистый, мерцающий свет бледного полумесяца временами освещал голые темные ветки деревьев. На берегу возле пристани кое-где еще лежал снег. Река стремительно неслась к морю, и беспокойные волны жадно лизали деревянные бока хрупкого суденышка. Пока один из телохранителей Ваннора держал прикрытый тряпицей фонарь, другой — вывел лодочку из-под навеса, и купец заботливо уложил на скамейку тепло укутанную спящую жену, сунув ей под голову внушительный узел с ее вещами.
Анвар поежился. Ваннор дал ему теплый плащ, но ночь стояла морозная, да и пережитое потрясение в конце концов дало себя знать, и юношу била дрожь. Ориэлла стояла рядом, кутаясь в старый плащ Форрала, и ее осунувшееся лицо было неподвижно, словно высеченное из камня. Анвар знал, что только непреклонная воля, свойственная магам, не дает девушке упасть, и боялся за свою госпожу.
Ваннор в последний раз посмотрел на Сару, поцеловал ее на прощание, потом повернулся к Ориэлле и порывисто обнял ее.
— Да хранят тебя боги, — сказал он глухим голосом, не стыдясь бегущих по щекам слез.
— И тебя, дорогой Ваннор, — всхлипнула Ориэлла. — Береги себя! — мягко добавила она и, вытерев глаза, натянула на голову капюшон и забралась в лодку, осторожно придерживая меч, висевший на боку. Она заткнула за пояс волшебный жезл и взялась за шест, готовясь отчалить. Ваннор подошел к Анвару и горячо пожал ему руку.
— Позаботься о них, приятель, — сказал он. — Позаботься о них обеих.
Анвар, не в силах говорить, только кивнул. Он сел в лодку и взялся за весла. Ориэлла оттолкнулась шестом, и лодку подхватило быстрое течение темной реки. Они набрали скорость, и фигура Ваннора стала быстро уменьшаться, пока совсем не исчезла из виду.
Глава 15. БЕГСТВО И ПРЕСЛЕДОВАНИЕ
Ориэлла орудовала шестом, стараясь держаться в тени берега, а Анвар тем временем налегал на весла.
Подгоняемые течением, они стремительно уносились прочь от ужасов, оставшихся позади. Вот промелькнули рощи, потом — ухоженные сады купеческих особняков, потом потянулись леса. Ориэлла крепко сжимала шест, невидящим взглядом уставясь на неспокойные темные воды. Несмотря на все усилия забыть о своем горе, перед ней неотвязно стояло лицо Форрала; он остался в городе, но ушел гораздо дальше. Он ушел навсегда. И никогда больше не увидеть ей дорогие черты, освещенные любовью и жизнью. Его руки никогда уже не коснутся ее, никогда…
— Прекрати сейчас же, дура! — прошептала себе Ориэлла сквозь стиснутые зубы. — Потом! Еще не время. Анвар обеспокоенно поднял голову:
— Госпожа, с тобой все в порядке?
— Заткнись, — с натугой выдавила Ориэлла. — Заткнись и греби.
До Норберта, лежащего в устье реки, было около двенадцати миль, и они целиком сосредоточились на том, чтобы как можно быстрее покрыть это расстояние. Мимо проплывали мельницы и деревни, рощицы и города. Стремительное течение помогало им, но все равно у Ориэллы болели мышцы, ладони были содраны в кровь, а глаза застилал пот. Неожиданно Сара застонала и начала ворочаться. Волшебница выругалась.
