– Аа-а-а… Сдохло оно! Сдохло, поганка! – торжествующе закричал Вадик, зажимая ладонью кровоточащее лицо.
– Н-н-н-на, с-сука! – Илья со всей злостью, на которую был способен, хлестнул многохвостой плетью, зажатой в руке, по столу. Взметнулись синие брызги, визг оборвался. То, что еще несколько секунд назад было жутким чудовищем, вновь превратилось в самое заурядное алоэ, правда с изломанными листьями и перерезанным у корня стеблем.
– Ты как? – спросил Илья, брезгливо отшвыривая растение в угол.
– Да я-то ничего, а вот ты… Ты ж весь в кровище!
– Херня, царапины. Только бы эта дрянь не оказалась ядовитой…
– Илюха… А как… Ну, вообще, как такое может быть? – ошарашенный Зава подошел к другу, протянул ему носовой платок – стереть кровь с лица.
Илья пожал плечами и молча принялся оттирать щеки от подсыхающих кровавых пятен. Неожиданно дверь у них за спиной распахнулась. Зава бросился за валяющимся в углу стулом, Илья выставил вперед нож, отступая в сторону…
В дверном проеме стояли два невысоких человека в камуфляжной форме без знаков различия и нашивок. Низкие лбы, бритые головы, глубоко посаженные свиные глазки… В руках эти похожие на близнецов бойцы сжимали куски арматуры.
– Зава, вперед не лезь! Стулом прикрывайся! – крикнул Илья, лихорадочно соображая, чем отбиваться от новых врагов. Времени на размышления было мало – камуфлированные близнецы устремились в атаку.
Арматурина в руке ближайшего к Илье бойца со свистом рассекла воздух и на излете проломила в столешнице здоровенную дыру. Илья увернулся чудом и тут же понял: если они бьют с такой силой, значит, пришли не бить, а убивать…
Крак! Под ударами второго камуфляжника стул в руках Завы разломился надвое. Вадик, неумело отмахиваясь оставшейся у него в руках спинкой, прижался спиной к стене возле окна…
«Окно! – словно обожгло Илью. – Это наш единственный шанс!»
Отбросив бесполезный ножик, он толкнул стол навстречу своему противнику, подхватил тяжелую банку, в которой среди смешанной с землей жижи еще слабо шевелился стебель алоэ, и с силой швырнул ее в окно.
Вместо ожидаемого треска рамы и звона выбитых стекол раздался странный лопающийся звук, как будто бы окно оказалось из полиэтилена, и в ту же секунду Илья с изумлением увидел на месте болотистой пустоши заваленные мусором задворки, бурую стену из выщербленного кирпича и остов раздолбанной легковушки. Ни рамы, ни стекол не было и в помине – оконный проем представлял собой обыкновенную прямоугольную дыру в стене.
– Зава, беги!! – Илья кинулся ко второму бойцу, по-американски толкнул его плечом в живот, и они вместе рухнули на грязный, заляпанный синей жижей пол.
Придавив камуфляжника своим весом, Илья приказал себе забыть про второго и принялся выкручивать арматурину из клешнястых рук. Спустя секунду он понял, что с таким же успехом можно отнимать медный меч у Минина и Пожарского.
Тогда Илья нанес своему противнику коварный удар локтем в глаз, вскочил, ногой со всей дури пнул второго, уже занесшего арматурину, в пах и повернулся к окну. Оттуда неожиданно появился лихорадочно стаскивающий с лица очки Зава, которому полагалось сейчас мчаться прочь со всех ног и голосить, на ходу набирая «02» на мобильнике. По выпученным глазам друга Илья понял, что так просто убежать им не удастся.
Со двора донесся разноголосый мат и крики.
– Илюха, там… – Зава не успел договорить, набежавшие сбоку люди сбили его с ног.
– Аа-а-а!! Ну держись, уроды! – Илья подхватил арматурину, выпавшую из рук второго бойца, и очертя голову полез в оконный проем, где невесть откуда взявшаяся толпа крепких мужичков, чернявых теток и расхристанных детей била Заву смертным боем.
Перед глазами на мгновение возникло видение из той жизни: горы, глинобитные стены и похожая орущая толпа, остервенело рвущая на части уже мертвое тело в окровавленной тельняшке. Илья скрипнул зубами и, не раздумывая, вытянул ближайшего черноголового мужика арматурой по спине. Тот упал, завопил что-то, и тут на Илью накинулись со всех сторон. Он отмахивался, нанося удары, и все старался пробиться к Заве, поскольку понимал – у неопытного социолога выйти из такой драки без серьезных увечий нет никаких шансов.
В какой-то момент Илье почти удалось разглядеть Заву, вжавшегося в кирпичную стену и вяло водящего руками, но в ту же секунду ему на голову словно рухнула стена, и в глазах у Ильи все померкло…
– Интележно, ежли выжитый жуб вжтавить облатно, плилажтет?
Илья пошевелился и застонал – тело отозвалось резкой болью, а в голове как будто ударили колокола. Он с трудом приоткрыл один глаз – второй заплыл и ничего не видел – и огляделся.
Над ним, совсем рядом, виднелся обитый знакомым ковролином потолок, а через спинку сиденья к Илье нагнулась жуткая сине-красная рожа, которая прошамкала огромными кровоточащими губами:
– Живой? Жейжаж поедем…
– Зава… – прошептал Илья и не узнал своего голоса. – Что… Как мы…
– Потом… – махнул рукой Зава. – Ожки вот я потелял… Плохо.
«Троллер» затарахтел, завелся и двинулся вперед…
В травмпункте на Петровке лысый усталый врач быстро обработал им раны, сделал инъекции обезболивающего и противостолбнячной сыворотки. Осмотрев и общупав Илью, он покачал головой и отправил его в сопровождении медсестры на рентген.
