Когда Ориэлла проснулась опять, рядом сидела Занна. — Ну наконец-то! — воскликнула она, улыбаясь. — Я уже думала, что ты будешь спать лет сто. Даже твои верные кошки не выдержали и отправились на охоту. — Занна помолчала, и на лице ее появилось хорошо знакомое Ориэлле выражение «умру, но сделаю». — А теперь, — твердо сказала она, — я хочу услышать обо всем, начиная с твоего возвращения и кончая тем, что произошло вчера у Камня. Я поверила тебе на слово, когда ты сказала мне, что тебе необходимо туда пойти, но сейчас ты вернулась и будь добра рассказать поподробнее. Мне нужно знать все. Почему Финбарр такой молчаливый? Что случилось с Анваром, который сам на себя не похож? Почему у вас такие странные отношения? — Она наморщила лоб. — Насколько мне известно, Камень стоял здесь еще до катаклизма — и вот являешься ты и стираешь с лица земли не только его, но и весь холм. — Занна м молчала, ожидая ответа.
Ориэлла вздохнула:
— Ох, Занна, даже не знаю, с чего начать… Больше часа потребовалось ей, чтобы рассказать обо всех событиях. Занна слушала молча, хотя Ориэлла видела, что иногда ей ужасно хочется ее перебить. Выслушав волшебницу до конца, пиратка задумчиво присвистнула.
— Невероятно! Ориэлла… — Она наклонилась ближе и, положив руку ей на плечо, тихо спросила:
— Эта история с Анваром и Форралом… как ты думаешь, не могло ли и с моим отцом произойти нечто похожее?
— А почему ты спрашиваешь?
— Понимаешь… — И Занна рассказала Ориэлле, как был отравлен Ваннор и как потом его каким-то таинственным способом вылечила эта загадочная старуха. — А после этого он изменился, — с горечью добавила она, — Мне трудно это объяснить, только он перестал быть прежним. — Занна помолчала и осторожно спросила:
— Ориэлла, может быть, этой старухой была Элизеф? И если да, то что, по-твоему, она сделала с отцом?
Ориэлла нахмурилась:
— Может быть, Занна. Во всяком случае, это весьма вероятно. А вот что она сделала с Ваннором, не могу тебе сказать, потому что не знаю. Судя по твоему описанию, какая-то замена произошла, но не так, как с Анваром. Тут что-то другое. Но что бы ни случилось, все это очень скверно.
— Если он еще жив, — пробормотала Занна, — мне, пожалуй, придется рискнуть…
Наверное, насчет ястреба она ошибалась. Когда Ориэлла проснулась в третий раз и обнаружила, что птицы нет, она испытала горькое разочарование. Она была так уверена… «А с чего собственно? — язвительно спросила себя волшебница. — Просто это было единственное живое существо поблизости, а Анвар вернулся с тобой. И ястреб, казалось, умер, а потом снова ожил… Нет, ты все-таки дура! Разве возможно, чтобы человеческий дух занял тело птицы?» Но потом Ориэлла подумала о ксандимцах, о Вульфе, о Маре в обличье Единорога… А чем хуже ястреб?
— Ты не знаешь, куда подевался сокол? — спросила Ориэлла у Эмми, когда та пришла ее будить. Гринц с Форралом уже проснулись.
Эмми помрачнела.
— Прости, — сказала она. — Я решила отнести его на кухню, чтобы покормить, а он вдруг вырвался и улетел. Он полетел в сторону моря.
Ориэлла отвернулась, чтобы Эмми не видела ее лица. Ну что ж, значит, не судьба. Значит, это был не Анвар. Ориэлла выдавила из себя кривую улыбку и вновь повернулась к девушке.
— Не расстраивайся, Эмми, наверное, ему лучше на свободе.
В комнате ее уже ждал Форрал. Холодные голубые глаза Анвара гневно сверкали, и, увидев их, Ориэлла на мгновение пожалела, что не осталась в загробном мире.
— Хотелось бы знать, что за идиотские штучки ты то и дело выкидываешь? — Форрал расхаживал по комнате, не в силах скрыть свою злость. Да он и не собирался ее скрывать. — Ты чуть нас всех не угробила!
— По-моему, — возразила Ориэлла, — совершенно очевидно, что ты сам во всем виноват. Я тебя туда не звала. А если тебе так уж хочется знать, что я там делала, так вот: я пыталась выяснить, где сейчас Элизеф — И для этого надо было впадать в транс и лежать трупом? Неужели нельзя было просто заглянуть в волшебный кристалл, как это принято у вас, чародеев?
— Нельзя! — неожиданно для себя самой заорала Ориэлла. — Это было невозможно по многим причинам! Ты не чародей и понятия не имеешь о таких вещах, так что не лезь со своими советами! Анвар бы на твоем месте понял…
Эти слова легли между ними словно обоюдоострый меч.
— А, так вот о чем ты все время терзаешься — опять этот проклятый Анвар! — прорычал Форрал. — Может быть, ты просто хотела отправиться за ним на тот свет?
— Может быть, — спокойно ответила Ориэлла. — Когда ты умер, я тоже не хотела жить.
— Что? — Форрал перестал расхаживать по комнате и уставился на нее.
— Это правда, — сказала Ориэлла. — Я едва не утопилась в тот день, а потом все время шла навстречу любой опасности в надежде погибнуть. Меня остановил Анвар — и он охранял меня и берег, пока я не пришла в себя.
— Что ж, я надеюсь, ты не орала на него так, как орешь на меня, когда я делаю то же самое.
Ориэлла уставилась на него с разинутым ртом и долго молчала. Гнев ее постепенно угас.
— Проклятие! — сказала она угрюмо. — Ты угадал. На самом деле ему от меня здорово доставалось.
— Одно утешение, — пробормотал меченосец и отвернулся, чтобы она не могла видеть его лица.
— Что? — Ориэлла подумала, что она ослышалась. — Какого дьявола ты такое несешь?
Форрал резко обернулся, и глаза его сверкнули.
— Да такого, что я тебя к нему смертельно ревную! Этот сукин сын с тобой спал, ты его любила… — В три шага преодолев разделявшее их расстояние, он крепко обхватил волшебницу за плечи и закрыл ей рот долгим поцелуем.
Первое мгновение Ориэлла пыталась сопротивляться, а потом перестала. Форрал подхватил ее на руки и понес на кровать. С торжествующим смехом она притянула его к себе, и стена, все это время стоявшая между ними, наконец рухнула. Не успели стихнуть отголоски первого бурного порыва, как они снова занялись любовью — на этот раз нежно и трепетно.
Потом они долго лежали, обнявшись. Форрал испытующе взглянул на Ориэллу, и ее тронули слезы, блеснувшие в васильковых глазах Анвара.
— Значит, тебе не все равно, — прошептал воин. Ориэлла томно вздохнула.
— Дурак несчастный, — ласково сказала она. — Ты еще сомневался…
В дверь барабанили. Ориэлла перевернулась на другой бок и жалобно застонала, недовольная тем, что ее отрывают от сладких грез.
— Уходите! — крикнула она.
— Проснись! — Это была Занна. — Скорее! Ты только посмотри, кто к нам приехал! Д'Арван, Паррик, Чайм и… — Ее голос дрогнул. — Ориэлла, они привезли папу!
Ориэлла как молния вскочила с кровати. Форрал едва не сшиб ее, тоже устремившись на зов. Когда они распахнули дверь, на лице Занны появилось весьма странное выражение.
— Я, конечно, сама просила вас поторопиться, — сказала она наконец, — но все же у вас еще есть время одеться.
Ориэлла вошла в большую пещеру, увидела Чайма — и от радости сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди. Они не заплакали и не засмеялись — только крепко обнялись, радуясь встрече.
— Я уже и не чаяла вновь заглянуть в твои человеческие глаза, — тихо сказала Ориэлла. — И это целиком моя вина — я не смогла овладеть Мечом и потеряла власть над фаэри.
— Нет, — возразил Эфировидец. — Не вини себя. Просто Хеллорин не видит в нас ничего человеческого. Хорошо еще, что его сын оказался значительнее и просвещеннее его папаши, — добавил он. — Это ему мы обязаны свободой. — Чайм оглянулся и повел Ориэллу туда, где в темном углу застенчиво пряталась какая-то серая тень. — Кое-кто, — загадочно пояснил он, — хочет с тобой поговорить.
