изменить что-либо, сами собой текли из его глаз, застилая все вокруг серой, мглистой пеленой. Он не уберег девушку, которую любит, он не сумел помешать отморозку со съехавшей крышей, испоганившему климат на планете, похитить ее. Из-за него погиб Дрозд, человек, спасший Илью, погиб Киргиз, Толяныч, Олег Потапов и, наверное, еще кто-то из рыбаков... А вмешательство Удбурда только подлило масла в огонь.
– Умерь свои эмоции, живущий и смертный! – проговорил сидящий на пассажирском сиденье, там, где еще совсем недавно по дороге в Средневолжск спала Яна, Пастырь.
– Да пошел ты! – зло рявкнул Илья, смахивая рукой слезы.
– Эмоции – лишь тень несдержанных мыслей, – спокойно сказал Удбурд.
– Почему мы... Почему не идем по измерениям? – Илья с трудом сдерживался, чтобы не врезать по вязаной шапочке, которую создатель Нового Пути нацепил на голову, сбросив маскарадный костюм деда Кошака.
– Нам нужно вырваться из-под купола, живущий и смертный. Здесь, неподалеку от города находится Колодец, главные врата Хтоноса. Мои бывшие соратники искали его по всей этой необъятной стране – в Сибири, в Подмосковье, на Кавказе. Глупцы! Черная Дева вновь переиграла их...
– Черная Дева?
– Да, она. Великая Мать Хтоноса. Ныне Колодец пробудился, и слуги Черной Девы выбрались в этот мир. Это Прорыв, живущий и смертный! Великий Круг снова упустил время. Человек, что забрал твою женщину, – воплощенный Губивец, верный слуга Черной Девы. Он взял Иглу, а теперь пошел за Наперстком.
– Куда пошел? И зачем ему Яна? Что с ней будет? – Голос Ильи дрожал, губы кривились.
– Слишком много вопросов, – покачал головой Удбурд. – Res ipsa loquitur – все настолько очевидно, что не требует объяснений. Впрочем, что взять с вас, живущих и смертных. Слушай же: когда мы вырвемся из зоны действия хтонических сил, что поднял Одноглазый, когда легионы тварей, что породила Скользкая, уберутся подальше, я сумею нагнать воздушное судно Губивца. Пока лишь могу сказать, что оно летит на север...
– Вы поможете мне спасти Яну? – в нетерпении снова спросил Илья.
– Ха-ха-ха! – Удбурд запрокинул голову, и его неприятный смех разнесся по салону джипа. – Горе твое лишило тебя разума, живущий и смертный! Я никому не помогаю, я лишь свершаю то, что задумал!..
– Ка-азел ты! – взорвался Илья, которого события этой ночи лишили последнего пиетета перед кем бы то ни было. – Скотина! Я вот сейчас воткну джип в дерево – посмотрим тогда, как у тебя получится «свершишь то, что задумал»!
– И вновь эмоции, – резиново улыбнулся Удбурд. – Я так терпелив с тобой, неразумный, лишь потому, что ты мне сейчас нужен. Силы Хтоноса, энергия ожившего Колодца блокируют мощь моего марвела. Ты и твой автомобиль дает мне возможность перемещаться относительно быстро, не тратя времени на управление. Как только мы попадем туда, где Хтонос не сможет мне помешать, я покину тебя. Потом...
– Что – потом?
– Потом я лишу тебя жизни, ибо ты дерзостью своей и непочтительностью выводишь меня из равновесия, – сухо сказал Пастырь и умолк, глядя на пляшущие впереди, в свете фар снежинки.
– Ну ты меня достал! – разозлившись, Илья неожиданно успокоился. Он принял решение – и резко затормозил. «Троллер» повело, развернуло, потащило по гололеду, и лишь метров через тридцать джип наконец остановился.
Удбурд, которого изрядно помотало, сузил глаза и протянул к Илье свои костистые руки:
– Ты... Ты умрешь прямо сейчас, глупец!
В ответ Привалов вцепился в горло Пастыря:
– Ну давай, дядя! Посмотрим, чего вы стоите без своих погремушек!..
Вскоре выяснилось – и без «погремушек» Пастыри, по крайней мере Удбурд, оставались достаточно грозными противниками.
Преобразив свой облик – кожа посерела и стала жесткой, словно древесная кора, удлинились и заострились уши, – создатель Нового Пути выпустил из пальцев кривые острые когти и теперь старался попасть ими Илье в лицо или в шею.
Это походило на кошмарный сон – посреди беснующейся снежной бури на обледенелой пустынной дороге поперек стояла машина, а в салоне человек и нелюдь, вцепившись друг в друга, вели странную сидячую борьбу, стараясь не просто одолеть, но и обязательно убить противника.
Когти Удбурда уже несколько раз вспарывали обшивку сиденья в нескольких сантиметрах от головы Ильи. Сдерживать напор Пастыря становилось все сложнее, и неизвестно, чем бы закончился этот единственный в своем роде поединок, если бы из снежной мглы за стеклами джипа вдруг не вынырнула огромная крылатая змея.
Толщиной с хорошее бревно, покрытая шипастой зеленовато-золотой чешуей гадина достигала в длину как минимум пятнадцати метров, а огромные кожистые крылья по своим размерам напоминали плоскости небольшого самолета.
Змея мгновенно обвила «Троллер» несколькими кольцами – затрещал металл – и ее большая, вытянутая голова замерла перед лобовым стеклом, прямо напротив прекративших свою драку Ильей и Удбурдом.
– Кто это? – тихо спросил тяжело дышащий человек, стараясь не двигаться и не шевелить губами.
– Змей Зилант. Одна из самых опасных тварей Хтоноса... – также не двигаясь, ответил Пастырь.
– Он нас убьет?
– Тебя – не знаю. Меня – попробует...
– И что делать?
– Ждать...
Зилант сквозь мокрое стекло пристально вглядывался в замершие фигуры. Его вертикальные зрачки чуть пульсировали, а в приоткрытой пасти угадывались длинные острые зубы.
Секунды казались бесконечными. У Ильи по спине тек холодный пот, руки дрожали. Он впервые столкнулся с пробудившейся, полной сил хтонической тварью, и исходившие от жуткого создания сила и ярость буквально парализовали его.
Неожиданно змей закричал. Блеснули сахарно-белые клыки. Пронзительный голос Зиланта резанул по ушам, заставив Илью вжаться в сиденье.
И в то же мгновение, взмахнув крыльями, тварь взлетела над дорогой – и исчезла в снежной круговерти.
– Почему... он улетел? – еле ворочая деревянным языком, проговорил Илья.
– Его позвали! Орда, что вышла из Колодца, торопится – Губивец спешит за Наперстком, и ему может понадобиться помощь. Оставим разногласия, живущий и смертный. Нам тоже надо торопиться! – судорожно сглотнув, ответил Пастырь.
– Ты поможешь мне спасти Яну? – Голос Ильи обрел твердость, и он решительно посмотрел в зеленые глаза Удбурда.
– Ты хочешь заключить со мной сделку?
В словах Пастыря Илье почудилась ирония, но он и не думал уступать:
– Да! Я везу тебя, помогая тебе, а ты спасешь мою женщину, помогая мне. Все честно!
– Честно... Вы, живущие и смертные, всегда стремитесь к честности, но живете обманом... Хорошо! Силой Нового Пути клянусь – я помогу тебе. Но и ты должен поклясться, что не предашь!
Удбурд сделал паузу, внимательно глядя на Илью, и закончил:
– Поклясться жизнью твоей женщины!
– Клянусь... Клянусь жизнью...
– Поспеши, живущий и смертный! Я уже говорил тебе – время, как всегда, очень дорого!
Илья никак не мог сформулировать свою клятву. Ему чудился какой-то подвох в словах Пастыря, но с другой стороны, тот поклялся первым, поклялся тем, что было для него самым дорогим – своим проклятым Новым Путем...
И Илья решился:
– Жизнью Яны клянусь – и я помогу тебе, Удбурд!
Пастырь скривился:
– Не пачкай моего имени. Для тебя я – почитаемый эрри. Но клятва твоя принята! Поехали!
Несколько секунд спустя «Троллер» вновь мчался сквозь метель, приближаясь к Средневолжску.
