На сравнительно долгий период, десять лет, торговые пути Каспия стали относительно безопасны.
Но в 1660 году деловой мир этого региона вновь забеспокоился. Отряд донцов в 700 абордажных сабель сначала почистил трюмы купеческих барж в устье Волги. А потом еще три года «мучился ностальгией» по южному побережью провинции Гилян.
Был ли среди них Разин — неизвестно. Но и без него донские казаки воды Каспия знали хорошо и по- своему их «любили». Тактика морской войны донцов не отличалась от приемов, используемых запорожцами в море Черном. Встретив купеческие суда, лодки донцов окружали их, как свора борзых медведя… Осыпая экипажи залпами из ружей и фальконетов, рвались к рукопашному бою. А пойдя на абордаж — рубились, не щадя ни своей, ни чужой жизни. Терять им было нечего. Если высаживали десант к прибрежному городу — пытались взять штурмом. Если горожанам удавалось отбить первый натиск, в долгие осады не втягивались. Не получилось, что ж… Берег длинный, море широкое. Если город предлагал откуп — соглашались, поторговавшись. Нет сомнений, что среди православных купцов, совершавших сделки в персидских портах, были казачьи агенты, которые, на обоюдовыгодных условиях, сообщали казачьим атаманам информацию об обороноспособности и богатстве того или иного города.
Донцы не смогли достичь такого размаха в Азовском и в Черном морях. Их единственный монопольный хозяин, Турция, зорко следил за казаками. Крупных островов в этих морях немного, попробуй на них разбить зимний лагерь-стоянку. Черное море не замерзает — мигом у острова появятся большие, вооруженные десятками крупных пушек турецкие корабли.
А в Эгейское или в Мраморное моря донцы без запорожцев и думать не смели прорываться. К черту в пасть! Потому Каспий им нравился больше.
Но, несмотря на эти факторы, поход флотилии Разина стал выдающимся событием. Степан Тимофеевич подтвердил свои способности военно-морского организатора и тактика. Вероятно, он обладал богатырской статью и силой, был наделен ораторским талантом. Словом, обладал харизмой сильного лидера. Но все же не личные качества атамана-адмирала послужили причиной тому, что около четырех тысяч донцов (ранее невиданный по численности отряд) вломились в территориальные воды Персии, как казачья конница в XIII веке в Европу. (Что, если бы юный Степа Разин в отрочестве утонул в Доне во время рыбалки, казаки на Каспий не пошли бы?)
Чем масштабнее какое-либо историческое событие, тем более причины его возникновения зависимы от посторонних обстоятельств. Парадокс, но факт: чем масштабнее по своим деяниям личность, тем меньше от ее личной воли эти деяния зависят. История каспийского похода Разина 1667–1669 гг. — тому подтверждение.
Как описано выше, донские казаки в Азовском и в Черном морях плавали и грабили много и часто. Что же их заставило в столь массовом порядке отвернуться от богатых турецких владений?
В 1642 году они потеряли Азов. После героического четырехлетнего сидения пришлось «вернуть» турками этот вход в море. Теперь выйти на оперативный простор стало намного труднее и опаснее. К середине 60-х годов Запорожское Войско изнемогло в борьбе с католической Польшей. А Переяславская Рада в 1654 году ратифицировала военно-политический союз гетманов с московским царем. Следовательно, против турок, без одобрения Москвы, гетманы ничего серьезного предпринимать не намерены. А главное, запорожские казаки понесли тяжелые людские потери в польской войне. Примерно в то же время казачий гетман и турецкий султан заключили торговый договор. Словом, донским флотилиям в Черном море никто не был рад.
Но и сидеть дома донцы не могли. Как польский король в свое время разделил запорожцев, так и московский царь разделил донцов на казаков реестровых и не реестровых. Первые получали жалованье от царской казны за службу, то есть жили за счет средств «федерального бюджета». Пользовались всяческим покровительством Московского Кремля. Это была казачья элита, ее «белая кость». В противовес этим «белым казакам» на Дону бряцали саблями и «щеголяли» худым платьем и тощим кошельком казаки «красные». Охотой и рыбной ловлей можно было прожить впроголодь, но казаки привыкли жить разбоем роскошно и лихо. А кого же грабить, если московских купцов — нельзя… Нехристей-турок тоже, выходит, нельзя… На берегах Дона кипела и бурлила в негодовании голытьба, которой «поход за зипунами» был жизненно необходим, как горожанину Московии сани на зиму. Вопрос был только в том, кто поднесет спичку к бочке с порохом. Не появись с ней Разин, «чиркнул» бы кто-либо другой. И вот весной 1667 года в верхнедонских казачьих городках — Паншинском и Качалинском, должно быть, встал в свой богатырский рост Степан Разин… Да гаркнул голосом зычным: «На Каспий, казаки!» И тьма отчаянных людей ответила воодушевленным ревом, взмахнув клинками. С этого дня Степан Тимофеевич реализует себя не как предводитель бандитской шайки, а как настоящий флотоводец. Главком флотилии донских казаков в Каспийском море.
Как профессиональный адмирал, он озадачен сразу двумя первоочередными вопросами. Снабжением и вооружением кораблей своей эскадры. И проведением военно-морской разведки планируемого курса. Как от атамана голутвенных, то есть не реестровых, «общественных» казаков, Войсковой Круг от него открестился сразу и навсегда. Рассчитывать на его помощь Разин не мог. А стекавшихся к нему со всего Дона добровольцев надо было чем-то вооружить, к ружьям и фальконетам нужны были порох и свинец. На казачьи баркасы нужны снасти, парусина, запасы продовольствия. Часть денег ему кредитовали посадские люди Воронежа. Мирные горожане вложили свои деньги в абсолютно пиратский поход с надеждой на жирную долю от награбленной добычи. Но этого оказалось мало. Решили: семь бед — один ответ. «Разницы» стали перехватывать и присваивать грузы с транспортных судов, идущих в Черкасск с припасами для казачьей столицы. Взвыли казачьи старшины и аристократы! Пора было убираться с Дона, и поскорее. Тем более что к тому времени Разин знал куда и как. Его агент, донской казак Федор Сукнин, проживал в Усть-Яицком городке в устье Волги. Он сообщил «в центр» данные о царском гарнизоне, об обороте торговли в низовьях прикаспийских рек. В самом начале мая 1667 года отряд Разина в 700 бойцов вышел в поход. По реке Иловлей они поднялись на стругах и через речку Камышенку влились в Волгу. Его флотилию с континента никак не ожидали, и этот маневр обеспечил Разину эффект внезапности. Его флотилия обрушилась на великорусский город Царицын, как снег на Стамбул. Богатейшие, набитые товарами торговые ряды и трюмы судов стали наградой алчным ватагам. Не остановило взломщиков и то, что часть сундуков принадлежала патриархии и царскому двору. Царские воеводы направили в защиту государева имущества карательный отряд. Но «разницы» его разгромили и, беспрепятственно миновав Астрахань, вышли в море. Вдогонку бросилась флотилия «есаульных» стругов царского полковника Ружинского. Разин к моменту подхода ее в устье Яика успел покорить казачий Яицкий городок (вернее, он перешел на его сторону) и развернуть свои корабли в боевой порядок. К тому же пополнить ее строй судами яицких казаков.
Флотилия «московского адмиралтейства» в сражении с морскими пиратами потерпела поражение. Ружинский с отстатками своей эскадры повернул обратно в Астрахань. Свое первое морское сражение — в июле 1667 года, с правительственным флотом — Разин выиграл. Правда, после весенне-летней кампании он стал врагом Москвы, ну да бог не выдаст…
Зимой казачья эскадра активно готовилась к грядущим походам. Ее моряки не пьянствовали или бездельничали, а ремонтировали и оснащали суда, готовили оружие и запасались продовольствием на долгий морской переход. Молодые, необстрелянные казаки под наблюдением ветеранов занимались, как сказали бы сегодня, боевой подготовкой. Зима катилась к весне, когда разведчики сообщили Разину, что из Астрахани к его лагерю движется отряд царских стрельцов. Воеводы рассчитывали, что, пока море сковано льдом, Разин лишен мобильности, а значит, неуловимости. И надеялись разбить его в сухопутном сражении. Расчет был точен, но недооценили крутость нрава атамана. В море еще плавали льдины, но он приказал выйти своей эскадре в поход. И опять взял курс туда, где его меньше всего ждали и море было уже чистым ото льда. На юго-западное побережье — к острову Чечень — напротив Аграханского полуострова. Это была старая база низовых терских казаков; черную осетровую икру в тех местах можно было хлебать деревянными ложками, как уху. Пока отдыхали после трудного плавания и ждали тепла, «разинцев» догнало подкрепление. Казачий отряд с Дона с атаманом Сергеем Кривым. На борту его стругов было то, что нужнее всего, — продовольствие. Объединенная казачья флотилия насчитывала уже более 40 стругов и две тысячи бойцов. С такими силами можно было уже воевать с персидским шахом.
В мае 1668 года «разницы» разграбили Дербент и разорили предместья Баку. Недалеко от Баку они облюбовали остров Жилой, на котором разбили лагерь и с берегов которого совершали набеги на
