– Но ты вроде бы не возражала, дорогая.
– Да нет, – неуверенно протянула она. – Ты же знаешь все мои слабости.
Натаниэль широко улыбнулся:
– Сейчас я запру дверь и доведу до конца то, что начал. Никто не помешает нам.
Прайд пересек комнату, запер замок, а потом прислонился к двери, задумчиво оглядывая все вокруг.
– В чем дело? – неуверенно прошептала Габриэль.
– Пытаюсь решить, где мы займемся с тобой любовью, – ответил Натаниэль.
Габриэль осмотрелась, быстро включившись в игру мужа. Она моментально забыла все свои тревоги.
– Может, в шезлонге? – предложила она.
Прайд отрицательно покачал головой.
– На столе?
Та же реакция.
– На кресле?
– Может быть, – задумчиво ответил Натаниэль, отходя от двери.
Быстрым движением он подвел жену к креслу и наклонил ее туловище через спинку так, что голова Габриэль уперлась в мягкие подушки сиденья.
– Я должна была догадаться, – произнесла Габриэль. – Ведь я так хорошо знаю это твое состояние.
– Возможно, и знаешь, – ответил Прайд, закидывая юбки жены ей на голову и спуская вниз ее панталоны. – Тебе удобно?..
– Вполне, – ответила Габриэль, устраиваясь поудобнее. Его руки скользнули по ее ногам, ягодицам, и к Габриэль тут же вернулось то блаженное состояние, которое она только что испытала перед камином. Все тревожные мысли исчезли, осталось лишь наслаждение и ощущение комфорта, которое она всегда испытывала в момент близости с Натаниэлем.
Прайд быстрым движением вошел глубоко в нее, а Габриэль подалась назад, навстречу ему, стремясь слиться с ним воедино, стать одной плотью со своим мужем. Натаниэль одной рукой крепко держал ее за бедро, а другую положил на спину жены.
Когда вершина наслаждения уже была близка и движения их стали стремительными и резкими, Прайд нагнулся к Габриэль, прижал ее к себе двумя руками, нежно покусывая мочки ее ушей. И когда он взорвался внутри ее, их плоть была единой, и они в один миг закричали от удовольствия, которое с каждым разом становилось все полнее.
– Боже святый! – воскликнул Натаниэль.
Габриэль сразу стало прохладно. Он благодарно поцеловал ее.
– О Господи, скажи мне, что сейчас одиннадцать утра, понедельник, – утомленным голосом произнесла Габриэль, поднимаясь с кресла и пытаясь оправить свои юбки.
– Так и есть, – ответил ей Натаниэль, застегивая бриджи. – Кто ты все-таки такая? – Он удивленно покачал головой и сам ответил на собственный вопрос: – Дьявольская женщина.
– Не знаю, что и делать с этим, – проговорила жена лорда, рассматривая свое отражение в зеркале над камином. – Посмотри, у меня же вся голова взлохмачена! Как я выйду отсюда в таком виде?
– Не представляю, – поддразнил ее Прайд, отпирая дверь. – Но сделай что-нибудь с этой толпой. Я хочу получить назад свой дом.
– Да, милорд. А то что-то мы слишком нервничаем этим утром, – язвительно произнесла Габриэль, показывая ему в зеркале язык.
Затем она быстро заколола выбившиеся из прически локоны.
Лорд приставил большой палец к носу, дразня ее, а затем вышел из комнаты, не обращая внимания на счастливую улыбку, которая играла на его губах.
Габриэль позвонила и попросила миссис Бейли прислать к себе следующего кандидата.
Натаниэль направился в библиотеку. Он уселся за стол и придвинул к себе кипу бумаг.
Ему надо решить, кто из агентов отправится в Лиссабон или ему лучше поехать туда самому. Португальский король был жалким инфантильным существом, неспособным управлять страной. А его регент был попросту трусом, который вообще ничего не мог. Они сразу же сдадутся Франции. Поэтому британское присутствие в Португалии было сейчас просто необходимым…
Натаниэль лениво вертел в руках перо. Тут он заметил, что кончик пера истрепался. Прайд стал искать свой маленький перочинный ножик, но его не было ни на столе, ни в ящиках. Лорд вспомнил, что ножик накануне брала его жена.
Перо сейчас не было нужно Прайду, но он уже не мог усидеть на месте. Натаниэль бросился наверх. Возле лестницы, ведущей на третий этаж, в детскую, он на секунду остановился и подумал, что неплохо бы навестить Джейка и узнать, как дела с его вывихнутой лодыжкой.
Но нет – какая-то сила гнала его в покои Габриэль, туда, где он сможет найти свой ножик.
В залитой солнцем гостиной Габриэль было тихо. Прежде это была любимая комната Элен, которая сама выбирала для нее обои и мебель, «Интересно, – подумал лорд Прайд, – захочет ли Габриэль изменить здесь что-нибудь? Для такой темпераментной женщины, как она, здесь все было чересчур спокойным».
