Господин Всезнайка, помешав воду в котелке, опустился на табуретку. С ложкой в руках.
– Жил один рыцарь, – произнес он. – По-своему этот рыцарь искренне верил в Бога и старался делать все, что, как ему казалось, должно было понравиться Богу. Каждое воскресенье рыцарь, как и положено, посещал Церковь. И, слушая проповедь и рассказы из Священного Писания, не раз и не два удивлялся рыцарь: как же так – в древности люди не только не верили божьим людям, но наоборот – гнали их и преследовали.
«Как они могли быть настолько слепы? Вот будь я на их месте…» – частенько думал рыцарь.
Между тем он продолжал жить как жил, служа Богу верой и мечом. Но с некоторых пор стало брать его сомнение – а угодно ли Богу то, что он делает? Не может ли так быть, что Бог как раз на стороне тех, против кого он обращает свое оружие? Может быть, через тысячу лет кто-нибудь тоже услышит о его времени и удивится: почему люди, жившие в это время, не могли отличить Божье дело от фарисейства? И очень хотел рыцарь понять, на чьей стороне правда. Так же хотел понять, как понимал – как ему казалось – он время библейское. Увидеть так, как будут видеть его время люди через тысячу лет… И его желание осуществилось. Правда, попутно этот рыцарь забыл все остальное, но… – Тут Иммануил сделал паузу. – Но иначе выполнить его просьбу было бы невозможно.
– Почему?
– А вы подумайте сами.
Я подумал. Все было логично. Но невероятно.
– Вы откуда все это знаете? – хрипло спросил я. Иммануил грустно улыбнулся.
Желудок завязался в тугой ком. Если моя память и жизнь в Санкт-Петербурге, которую я помню, – ноль без палочки, то… Мне стало страшно.
– Честно говоря, я думал… если кто-то узнает о том, что со мной случилось – меня просто сочтут одержимым… Да и вы… Почему вы так уверены, что я не «вселялся» в это тело, а просто… просто вспомнил, каким стану через тысячу лет?
Иммануил посмотрел на меня, как мне показалось, с сочувствием:
– Потому что у вас одна душа, а не две, Андрэ. Вы не бесноватый.
Я помолчал. Потом спросил:
– Вы ясновидец?
На лице хозяина пещерки промелькнула легкая улыбка:
– Я не колдун и не чародей, если вы это имеете в виду.
– Да? А кто же вы в таком случае?
– Человек.
– Я тоже человек, но не умею считать, сколько там у человека душ находится. И читать чужие мысли я тоже не умею.
– Зато вот я не умею пользоваться мечом и щитом.
– Я и говорю – колдун.
Иммануил продолжал спокойно взирать на меня. В глаза ему смотреть было не то чтобы неприятно… скорее – трудно.
– Я не колдун, – повторил он. – Вся моя власть – от Бога.
Я привалился к стене, стараясь в глаза этому то ли колдуну, то ли святому не смотреть. Надо все обдумать. Спокойно.
Вода в котелке закипела. Иммануил бросил в котелок толченые зерна.
Как и ведьма, этот святой раскусил меня довольно просто. Но истолковал, естественно, по-своему… Никакого двадцатого века нет, многоуважаемый сьер Андрэ, это только ваш глюк!.. Как же!.. Сам ты глюк… Э, нет – так думать о нем не годится, он же мысли читать умеет…
Иммануил тихо рассмеялся.
Точно – мысли читает.
– Это вы меня вылечили? – спросил я на всякий случай.
– Нет.
– А кто?
– Бог.
Как все просто. Бог вылечил. Вопросы есть? Вопросов нет…
– Между прочим, – заметил святой, не отрываясь от котелка, – все действительно очень просто. И я не понимаю, зачем вы, Андрэ, ищете какие-то сложные объяснения. Вы что, больше поверили бы мне, если бы я сказал, что я колдун или пришелец с Венеры?
Помолчав немного, он добавил:
– Все, что вы помните о своем прошлом-будущем, – не более чем просто… дым. Поверхность. Какая разница, прожили вы тысячу жизней или одну? Если в них нет смысла, зачем вам эти жизни?.. Есть только
Я вижу, вы не слышите меня. Хорошо, я спрошу по-другому. Ведь вы уже дважды умирали, Андрэ. Или Леонид, если вам угодно. Вас застрелили из пистолета, а этой ночью вы умерли от раны, полученной в Чертовом Бору. Вы живете уже третью жизнь. Неужели даже это не заставляет вас задуматься о том, что есть не только то, что вы видите своими глазами, но что-то еще… какая-то подлинная реальность, где вы существуете по-настоящему и где вы не можете умереть, потому что бытием – там – вас наделил Бог? Что вам нужно, чтобы поверить? Чтобы небо на землю упало?..
Иммануил неожиданно замолчал и опустил глаза. Казалось – слова так и рвутся из него, но по каким-то причинам он заставляет себя молчать.
А говорил он красиво. И дело было не только в том, что он говорил, но и как он говорил. Когда он умолк, я понял, что был буквально поглощен, зачарован его голосом, его словами, взглядом его карих глаз, его лицом.
– Что же вы? Продолжайте… – попросил я. Он покачал головой.
– Но почему?
– Когда-то, – последовал неохотный ответ, – я дал себе слово никогда больше не читать проповедей.
– Вы были проповедником?
– Давно… Иногда я почти сожалею об этом.
– Почему?
– Человек, убивающий своего брата ради наживы, менее отвратителен, чем тот, кто убивает ближнего ради истины, веруя при этом, что творит добро.
Некоторое время мы молчали. Я размышлял.
– Давно вы тут живете?
– Да я, можно сказать, здесь и не живу. Так, захожу иногда… Передайте мне, пожалуйста, масло… Оно вон в том горшочке… Спасибо.
– Угу…
– Между прочим, – заметил хозяин пещерки, – с теми добрыми людьми, которые привезли вас сюда, был и ваш слуга. Он очень беспокоился о вашем здоровье.
– Да, Тибо… – Я задумчиво кивнул. – Это на него похоже… С ним-то все в порядке?
– Да. Он вас ждет в Севеннской общине.
– Что он там делает? Почему он не здесь?
– Я отослал его, – объяснил святой. – Община – самое ближнее отсюда поселение. Кроме того, Тибо звал в гости один из людей, которые привезли вас. Брат у него там живет… Хлеб лежит вон в том узелке.
– Вот в этом?
– Да.
– Скажите… – Я помедлил. – А можно ли вернуть… память?..
