Франклин ошарашенно смотрел на Арабеллу. Рот его слегка приоткрылся.
– Лорд Данстон мертв? – пробормотал он.
– Да, – ответила Арабелла.
– Значит, мы в трауре, – продолжал Франклин потрясенно.
Как всегда в минуты кризиса, он находил утешение в практических делах и мелочах.
– Надо немедленно повесить над дверью скорбное извещение. Всем слугам следует надеть траурные повязки… К вам ведь будут приходить выразить соболезнования… А как насчет похорон, миледи? Они будут здесь или в Лондоне?
Арабелла набрала полную грудь воздуха. Из-за утренних хлопот она совсем упустила из виду то, что обычно следует за смертью – похороны и все остальное. Как объяснить смерть Фредерика? Ведь самоубийц не хоронят в освященной земле. Если не скрывать правды, это навлечет позор на семью и их имя. Но как это утаить?
Герцог откашлялся, и она повернулась к нему.
– Ваш брат… Лорд Данстон… позвольте мне как его наследнику принять на себя хлопоты по устройству похорон, леди Арабелла. Мне будет неприятно, если все эти тяготы лягут на ваши плечи. Он хотел, чтобы погребение было частным делом и его похоронили немедленно после смерти. Прежде чем ехать сюда, я в Лондоне обо всем распорядился. Он выразил пожелание, чтобы по нему не носили траура, и я уверен, что вы захотите выполнить его предсмертную волю.
Франклин с изумлением взирал на нового владельца Лэйси-Корт.
– Как умер его лордство, ваша светлость?
– Погиб на дуэли, – поспешил ответить Джек. – Он умер от ран, и его распоряжение насчет похорон вполне ясно.
– Понимаю, – сказал дворецкий, хмуро уставившись в пол.
И он, и миссис Эллиот предвидели возможность такой смерти графа, и все же следовало соблюсти необходимые формальности. Он покачал головой.
– Это весьма необычно, миледи.
– Верно, Франклин, но следует уважать последнюю волю лорда Данстона, – ответила Арабелла, испытывая огромное облегчение. Конечно, Фредерик не высказывал такой просьбы, но она решила, что не станет опровергать столь удобную для нее версию герцога.
Франклин все же, казалось, не был убежден, и теперь его взор обратился к герцогу, но, что бы он ни собирался сказать, дворецкий не рискнул выразиться вслух, а вместо этого только отдал поклон.
– Добро пожаловать в Лэйси-Корт, ваша светлость, – сказал он деревянным тоном.
– Благодарю, Франклин, – ответил Джек и мягко добавил: – Уверяю вас, что, находясь здесь, я буду руководствоваться законом и никто в этом доме может не опасаться за свое будущее. Пожалуйста, сообщите об этом слугам и разъясните им положение дел.
Франклин снова поклонился, не скрывая облегчения.
– Миссис Эллиот и я будем ждать вас в три часа, ваша светлость.
Джек кивнул и начал подниматься по лестнице вслед за Арабеллой. Он ободряюще обнял ее за талию, и все в ней возмутилось этим фамильярным прикосновением. Что он делает? И о чем думает? Ее снова одолели сомнения, и она почти бегом поднялась по ступенькам на площадку. Он не спеша следовал за ней, в то время как она торопливо шла по коридору, ведущему в восточное крыло дома.
– Комнаты Фредерика здесь, ваша светлость. – Она открыла двустворчатые двери в конце коридора и сделала шаг назад. – Надеюсь, что вам будет удобно.
– После вас, – сказал герцог, учтиво кланяясь, и ей пришлось войти в комнату.
– Думаю, что вы сами найдете дорогу в спальню, – сказала она и тотчас же пожалела, что не выразила это иначе. – Если вам что-нибудь понадобится, возле камина есть колокольчик. Я пришлю вашего слугу с вещами.
– Скажите, – обратился он к ней непринужденно, входя в спальню, – леди Эслоп и ей подобные поверят предсмертной просьбе вашего брата и примут ее?
Арабелла осталась стоять в двери. Эта тема показалась ей вполне безопасной. К тому же она находилась на почтительном расстоянии от него, и теперь сердце ее билось ровно.
– Нет, – ответила она, – но ей будет нечего делать, кроме как сплетничать, разъезжая по соседям.
Он улыбнулся ей с некоторым злорадством:
– Но ведь мы желаем вызвать небольшую бурю в этом болоте? Разве не так?
– Я не хочу, чтобы сплетни следовали за мной в Корнуолл, – заявила Арабелла, не позволив себе ответить на его заговорщическую улыбку, потому что в ней крепло убеждение, что обаятельные манеры герцога не более чем маска. Он был также опасен, как висевшая на его поясе рапира. И она решила противостоять этим чарам всеми силами и отвергнуть его неподобающую фамильярность.
– Корнуолл? – спросил он удивленно.
– Там живут родственники моей матери, – ответила она отрешенно. – Я отправлюсь к ним, как только улажу дела.
– Довольно унылая перспектива, – заметил он, прогуливаясь по комнате. – Вы не предпочли бы остаться в Лондоне? Там столько развлечений, достаточно, чтобы занять воображение.
– Едва ли мне по карману жить в Лондоне, – заметила Арабелла. – Особенно теперь.
