Троцкий. Книга 1

правительства, в т. ч. и министров-социалистов… Кровь и анархия грозят захлестнуть революцию, утопить свободу и республику, вынести на своем гребне реставрацию старого строя. Такая власть должна быть признана врагом народа и революции'[78].

Да, так говорили проигравшие. И они уже пустили в обиход зловещий термин, родившийся во времена Французской революции, — 'враги народа'. Но и победившие метили своих противников так же. Думаю, большевикам, при их радикализме и максимализме, все равно было бы не по пути с кадетами и другими буржуазными партиями.

Забегая несколько вперед, сразу скажу, что на заседании Совета Народных Комиссаров 28 ноября 1917 года под председательством Ленина (присутствовали, как указано в протоколе, Троцкий, Стучка, Петровский, Менжинский, Глебов, Красиков, Сталин, Бонч-Бруевич) был принят декрет, внесенный Председателем Совнаркома, 'Об аресте виднейших членов ЦК партии врагов народа (кадетов. — Д.В.) и предании их суду революционного трибунала'. К слову сказать, в этом протоколе № 13 зафиксирован необычный поступок Сталина — он единственный голосовал против такого решения[79]. Я уже как-то высказывал свое соображение по поводу такого необычного поведения наркомнаца. Прежде всего, он еще не созрел до диктаторской безжалостности: это придет к нему позже, с властью. Голосование 'против' — способ выделиться своей неординарностью и независимостью. Человек в глубине колонны незаметен, нужны какие-то знаки, сигналы, жесты. Такая позиция при голосовании была одним из сигналов. Во всяком случае, Сталин не стал сразу вампиром — он проделал определенную, хотя и быструю, эволюцию.

Кстати, на том же заседании Совета Народных Комиссаров Троцкий сделал доклад о текущем моменте. Как зафиксировано в протоколе, он дал оценку положения в Петрограде, доложил о развертывании контрреволюционного движения на Дону и Урале, о фактах прямой связи кадетов с калединцами. Троцкий заключил доклад выводом: 'ЦК кадетов — очаг контрреволюции, очаг восстания'. Докладчик предложил по этому поводу принять текст 'воззвания ко всем трудящимся и эксплуатируемым'. Воззвание было принято при одном воздержавшемся — Петровском[80]. Так закончилась политическая, 'государственная жизнь' конституционных демократов.

Левые эсеры, меньшевики-интернационалисты могли, видимо, активно сотрудничать с большевиками и впредь в деле обновления общества. Такое сотрудничество с эсерами, например, продолжалось до лета 1918 года, но ни большевики, ни эсеры не приложили максимум усилий для того, чтобы этот альянс был прочным. Тяга большевиков к однодумству, монополии на власть взяла верх. Думаю, здесь коренится один из дальних истоков 'монолитного' единства, безальтернативности и в конечном счете цезаризма.

Троцкий безоговорочно поддерживал позицию Ленина, выступавшего против вхождения 'соглашательских партий' в Советское правительство, хотя еще совсем недавно он заявлял: 'Меньшинство не будет ущемлено'. Но власть меняет людей.

После отражения попыток Керенского 30–31 октября двинуть на Петроград войска генерала Краснова состоялось памятное заседание Петроградского Комитета РСДРП(б). 'Еретики' Зиновьев и Каменев, выступавшие против проведения вооруженного восстания, выдвинули предложение: создать так называемое 'однородное социалистическое правительство', куда кроме большевиков вошли бы эсеры и меньшевики. Ногин и Луначарский полагали, что нужна коалиция социалистических партий. Учитывая это, меньшевики и правые эсеры надеялись получить в ней большинство. Ленин был решительно против. Его горячо поддержал Троцкий, что было высоко оценено Владимиром Ильичем. Ни та, ни другая сторона не проявили склонности к компромиссу. Вероятно, здесь был упущен еще один исторический шанс. 'Безгрешный' Ленин и его ближайший единомышленник в революции допустили роковую ошибку. Оставшись в одиночестве с середины 1918 года, большевики обрекли себя на историческую изоляцию. Отныне они могли удержаться у власти лишь в союзе с насилием.

В книге Троцкого 'Сталинская школа фальсификаций' есть любопытная вклейка: фотокопия второго экземпляра протокола упомянутого заседания Петроградского Комитета РСДРП(б)[81] . На нем выступали Фанигштейн-Далецкий, Луначарский, Глебов, Ногин, Слуцкий, Бокий, несколько раз Троцкий. Вопрос о соглашении (привлечении в правительство) с эсерами и меньшевиками не нашел поддержки ни Ленина, ни Троцкого. В копии протокола есть знаменательные и красноречивые слова Ленина, которые не вошли в сборники 'Протоколов Центрального Комитета РСДРП(б)', изданных в 1929 и 1958 годах. Почему их там нет — понятно. Фраза Ленина такова:

'Я не могу даже говорить об этом серьезно. Троцкий давно сказал, что объединение невозможно. Троцкий это понял и с тех пор не было лучшего большевика'[82]. Однако теперь мы знаем, что историческая оправданность этой позиции в отношении объединения оказалась глубоко порочной. Социалистическому плюрализму было сказано большевистское 'нет'.

Эту фразу (подлинность фотокопии неправленого документа не вызывает сомнений) Троцкий в последующем неоднократно использует в своих сочинениях, истолковывая ее не только как свидетельство правильности позиции Председателя Петроградского Совета по вопросу об 'однородном правительстве', но и как общую оценку Лениным его политического лица. И по сей день иногда пишут, что Троцкий, перейдя к большевикам, никогда не признавал и 'не признал правоты большевизма в споре с ним в прошлом'. Утверждение неточное. В упоминавшейся выше книге Троцкого говорится: 'Как я не раз уже заявлял, в расхождениях моих с большевизмом по ряду принципиальных вопросов неправота была на моей стороне'[83] (курсив мой. — Д.В.). И таких свидетельств публичного признания Троцким своей 'неправоты' имеется немало. Говорить иначе — значит повторять старые ошибочные утверждения типа: 'что касается Троцкого и его некоторых близких друзей, то они, как оказалось потом, вошли в партию не для работы в пользу партии, а для того, чтобы расшатывать ее и взорвать изнутри'[84]. Впрочем, и по сей день есть немало лиц, публично придерживающихся этого сталинского тезиса.

Все ли приняли Троцкого как одного из главных вождей революции? Были ли у него оппоненты в собственной среде? Были. В основном из тех, кто не мог и не хотел простить ему меньшевистского прошлого. В обывательской среде особенно муссировалось его еврейское происхождение. Иногда недоброжелатели кивали на то, что вокруг Ленина 'большинство были евреи'. Ленин не обращал внимания на эти обывательские разговоры, которые считал проявлением низкой сознательности. Ему, конечно, попадали в руки письма и телеграммы наподобие такой: '…чтобы спасти большевизм, нужно поступиться несколькими весьма почтенными и популярными большевиками: Советское правительство может защитить и поддержать немедленная подача в отставку Зиновьева, Троцкого и Каменева, пребывание которых на высших влиятельных постах не соответствует принципу национального самоопределения…'. Автор телеграммы требует и 'самоудаления Свердлова, Иоффе, Стеклова и замены их лицами русского происхождения…'. Подпись — сочувствующий большевизму старый народоволец Макарий Николаевич Васильев[85].

Но такого рода обращения не находили отклика у руководителей, ибо интернациональное начало революции — а этого нельзя отрицать — было очень сильным. Но антисемитизм был. Борис Савинков писал по этому поводу в Варшаве: 'Есть крестьяне, ненавидящие еврейский народ потому, что отдельные комиссары-евреи реквизируют у них скотину и хлеб. Есть красноармейцы, ненавидящие еврейский народ потому, что отдельные политруки-евреи гонят их на убой. Есть добровольцы (офицеры, перешедшие на сторону белых. — Д.В.), ненавидящие весь еврейский народ потому, что члены ЦЕКА — евреи расстреливают их семьи… Но антисемитизм исчезнет лишь тогда, когда Россия возродится и станет истинно демократическим государством. Мне, русскому, больно за еврейскую боль…'[86]

Троцкий никогда и ни к чему в жизни так не стремился, как к революции; только она могла дать ему все возможности для самовыражения. Революция и Троцкий любили друг друга взаимно. Председатель Петросовета двух русских революций никогда не держал 'камня за пазухой' против разрушительного социального движения и, естественно, никогда не хотел Октябрю поражения. В революции он видел высший смысл своей жизни. Думаю, что Ленин в Октябрьские дни 1917 года убедился в этом, удостоив Троцкого рядом лестных эпитетов, вероятно, вполне заслуженных. Когда готовили большевистский список кандидатов в Учредительное собрание, В.И.Ленин написал:

'Совершенно недопустимо также непомерное число кандидатов из малоиспытанных лиц, совсем недавно примкнувших к нашей партии (вроде Ларина)… Необходим экстренный пересмотр и исправление