морской глади.
– Какое чудо, Адам!
Он промолчал, лишь улыбнувшись в ответ. Где-то в этом городе должен находиться князь Дмитриев. Адам искоса взглянул на Софью.
– Пожалуй, тебе лучше держаться от меня подальше, – заметила она, точно угадав его мысли. – Я отстану и подыщу себе более невинное общество.
Местные жители проявили полное безразличие к втягивающейся в город процессии; они упрямо поворачивались спиной ко всему этому великолепию, как будто оно не имело к ним ни малейшего отношения. Это можно расценить и как самозащиту, подумала Софья. Когда гордую нацию подчиняют таким образом, явное пренебрежение как бы низвергает ослепительный блеск захватчика.
Они прибыли во дворец свергнутого хана, словно перенеслись в сказку из «Тысячи и одной ночи». Этот южный дворец ничем не напоминал екатерининские огромные дворцы северной столицы. Всюду росли апельсиновые и померанцевые деревья; в благоухающих внутренних двориках журчали фонтаны; стены были из мрамора, а полы – из камня. Диваны и оттоманки, обтянутые кашемировыми и шелковыми тканями; персидские и турецкие ковры, в изобилии небрежно разбросанные там и сям; узкие островерхие окна, вместительные балконы; мягкий морской бриз нес свежесть во внутренние покои.
Если таков был апофеоз задуманного Потемкиным сказочного путешествия, то лучшего он и придумать не мог. Софи с широко распахнутыми глазами бродила по комнатам и внутренним дворикам, слыша за спиной несмолкаемый восторженный щебет Александрины Олениной. Желание попросить ее придержать язык хотя бы на минутку, чтобы прийти в себя, все более усиливалось. Слова уже были готовы сорваться с языка, когда она услышала знакомый характерный цокающий звук шагов по каменному полу. Этот звук мигом вернул ее в столовую петербургского дома, где она сидела в кресле, ожидая, когда часы пробьют два удара и в гостиной раздадутся размеренные шаги мужа.
– А, дорогая моя жена! Надеюсь, путешествие было приятным? – Он поклонился, держа шляпу на отлете. В светло-голубых глазах застыла насмешка, будто он мог слышать бешено заколотившееся сердце – ответ скорее на кошмарное воспоминание, чем на его нынешнее появление, но от этого ей было не легче.
– Очень приятным, благодарю вас, Павел! – Софи сделала глубокий реверанс, подала ему руку и заставила себя изобразить улыбку. – Судя по отзывам, вы превосходно справились со своей миссией. Прием, устроенный царице, был грандиозен.
– Неужели вы думали, что я могу не справиться?
– Нет, – вполне искренне покачала она головой, – такое мне и в голову не могло прийти.
– Разрешите показать вам дворец. – Он подставил ей согнутую в локте руку и повернул голову к, стайке молодых дам, с которыми шла Софья. – Надеюсь, вы простите меня, милые дамы, если я отвлеку мою жену на несколько минут.
Софи взяла его под руку, не переставая повторять себе, что пока еще находится в безопасности. Он мог ее запугать, но не мог причинить зла – здесь… сейчас… пока. И вновь рука незаметно легла на живот, на невидимую под просторным, в бесконечных складках платьем для верховой езды округлость.
Проявляя любезность и предупредительность, князь Дмитриев водил супругу по ханскому дворцу, делясь с ней познаниями, которые приобрел за время пребывания здесь.
– Татары обладают достойным восхищения пониманием ценности женщин и их предназначения в мире, – заметил он небрежно, проходя по анфиладе пышно убранных комнат. – Здесь располагался гарем принца. Его женщины были полностью отделены от остального мира. У мусульманских женщин две задачи: доставлять удовольствие своему господину и приносить потомство. – Голубые глаза остановились на ней. – Если женщина оказывается несостоятельной в той или иной роли, она не заслуживает того, чтобы на нее тратиться… Недостойна защиты, крыши над головой, средств к существованию, которые может обеспечить ей ее господин.
– Стоит ли говорить об этом, Павел, – заметила Софья, полагая, что пора прекратить делать вид, что идет обыкновенная беседа.
– Разумеется, – на лице его мелькнула тонкая усмешка, – в некоторых случаях известные усилия помогают… образумить, если можно так выразиться, непослушных. Обычно, – продолжил он, размышляя вслух, – такие усилия приносят успех. – Он положил ладонь поверх руки Софьи, покоящейся на сгибе его руки. – Мы попробуем начать все сначала, Софья Алексеевна. Я многому научился у последователей Пророка.
Не лишился ли он рассудка в этом жарком климате, подумала Софья. Мог ли он заразиться этими варварскими привычками и обычаями людей, которые грабили и порабощали целые нации, как поработили и женский пол? Ей подумалось, что Павел быстрее других поддастся этому влиянию; для подобных убеждений и верований благодатная почва в сознании человека, который и без того убежден в полном своем превосходстве над любым существом, зависящим от него. Других мыслей эти высказывания у нее не вызвали.
– Здесь ваша спальня, – показал Павел, подходя к одной из сводчатых дверей. За ней находилась небольшая комната с видом на внутренний дворик.
Софи, невольно повинуясь приглашению, вошла вслед за мужем внутрь. Он закрыл за собой дверь.
– Ну а теперь, – произнес он, усаживаясь на застланный дорогим покрывалом диван, – мне хотелось бы узнать, способна ли столь благоприятная обстановка оказать влияние на мою холодную, бесплодную, недостойную жену. – Светлые глаза словно пригвоздили ее к полу. – Посмотрим, удастся ли вам разжечь хотя бы искорку желания в моей груди. Видите ли, я не чувствую к вам ни малейшего влечения. Но мне кажется, это оттого, что вы недостаточно стараетесь. Не будете ли вы добры раздеться передо мной?
До сознания Софи не сразу дошел смысл слов, произнесенных тоном любезной просьбы. Потом вопль возник в глубине души. Но что это даст? В том, что муж с женой после временной разлуки хотят побыть наедине, нет ничего удивительного. Мог ли он заметить какие-нибудь изменения в ее фигуре? Талия стала немного толще, груди – потяжелее, но рост пока успешно скрадывал подобные изменения. Если он не знает, что искать, он этого и не обнаружит.
Все эти соображения мгновенно пронеслись в ее лихорадочно работающем мозгу. Если он намерен овладеть ею, она вполне способна это вытерпеть. Так уже бывало не раз в прошлом. Софи сбросила с плеч жакет и принялась неторопливо расстегивать кофту.
