Уходите!..
— Уходите, — повторил ручей, стоило Эльге набрать в руки воды для того, чтобы вымыть лицо.
Эльга разжала пальцы, отпуская воду. Напротив, обнажившись до пояса, шумно умывался Уилар. Смыв грязь с лица и засохшую кровь с рук, он наскоро почистил одежду.
— Я слышу голоса, — сказала Эльга. — Они не хотят, чтобы мы были здесь. Они велят нам уйти.
Уилар чуть улыбнулся.
— Но мы-то хотим остаться, — сказал он, и Эльга поняла, что спокойствие этого волшебного мира заботит чернокнижника не больше, чем жизнь брата Эварда… или брата Ягульфа… или любого другого человека, через труп которого Уилар так легко переступал на пути к своей цели.
— Не обращай на них внимания, — посоветовал колдун, поднимаясь на ноги. — Это не те, кто владел Альфхеймом… Это только их память, их тени. Они не имеют никакой силы и не смогут причинить нам вреда. Поедем.
Они двинулись дальше. Хотя Эльга постаралась последовать совету Уилара, голоса продолжали звучать реже, но все так же настойчиво. Она закрыла уши руками и замотала головой — это помогло, но ненадолго. Даже если голоса оставляли её в покое, на смену им приходили стыд и тоска. «Мы похожи на воров, — думала она. — На воров, забравшихся в дом во время отсутствия хозяев…»
Посреди ровной поляны, усыпанный, как и она сама, золотистой листвой, находился круглый колодец диаметром не менее шести футов. Эльга сразу поняла, что это — особенное место. Оживился и Уилар. Он подошёл к колодцу, нагнулся и раздвинул рукой листья.
Вода показалась Эльге абсолютно чёрной, но когда Уилар, будто играясь, зачерпнул её ладонью и тут же пролил обратно, она поняла, что дело только в освещении. Сама вода была прозрачна, как чистейший кристалл.
— Великолепно! — От хорошего настроения Уилар вскочил на ноги легко и изящно, как юный танцор. — Осталось вернуться к холмам и раздобыть последний ингредиент. Если не ошибаюсь, там имеется несколько захоронений.
Теперь он шёл быстро, и Эльге, чтобы поспеть за ним, временами приходилось бежать.
— У альвов тоже есть кладбища?.. — спросила она, переводя дыхание.
— Конечно нет. Они бессмертны и потому не умирают от старости. Тела тех, кто пал на войне, обычно сжигают. Но даже и убитый альв лишь некоторое время остаётся таковым. Он либо рождается вновь, либо… приходит заново. Приходит из какого-то далёкого мира, который они называют Источником Времени… Я не знаю, что это такое. Собственно, я даже не уверен, что это какое-то место, а не… впрочем, это неважно. Но захоронения здесь есть, и их не так уж мало. Это могилы людей, которые при жизни в той или иной степени были связаны с бессмертным народом.
— Раньше люди часто приходили сюда? Или они… к нам?..
— Раньше мир был другим. Между Кельрионом и Альфхеймом не стояло тех барьеров, которые стоят теперь. Грань была очень тонкой… а часто её и не было вовсе. Да и сам Кельрион был совершенно иным. В нём были области, которых нет сейчас… и не было мест, которые ныне кажутся неотъемлемой частью мира.
— Но почему… почему все изменилось?
— Потому что вещи вторичны. Первичен дух. Наше сознание — вернее, совокупность наших сознаний — создаёт тот мир, в котором мы обитаем. Альвы ушли — и перестали влиять на мир, который мы собираем. А люди… — Уилар прищурился. — У людей слишком многое изменилось вот тут. — И он довольно болезненно постучал Эльгу по макушке.
Когда они вернулись к холмам, Эльге неожиданно пришло в голову, что местность эта очень похожа на ту, где стоит Эвардово аббатство. Только холмы чуть пониже… вокруг много деревьев, которых в Кельрионе нет… здесь, естественно, нет никаких следов человеческого жилья… ни пашен, ни садов… зато холмы не пустынны, на них растут травы и кусты… «В Кельрионе это место могло быть в точности таким же до прихода людей». — подумала она.
Вблизи холмов Уилар быстро отыскал невысокий курган. слишком ровный и аккуратный для того, чтобы образоваться тут случайно. Колдун снял с плеча лопату и принялся за работу. Кинжалом он разрыхлял землю, деревянной лопатой с загнутой медной полосой у широкого внешнего края отбрасывал её в сторону, откладывая инструменты, руками убирал большие камни. Он быстро работал — и вскоре в холме появилось отверстие, достаточное для того, чтобы проникнуть внутрь. Куда больше времени он потерял на возню с брёвнами, представлявшими собой как бы стены и потолок того помещения, где находился покойник, но в конце концов преодолел и это препятствие, частично — расковыряв, а частично — попросту проломив потолок. Довольно долго он находился внутри кургана, а когда наконец вылез, то выволок следом за собой труп мужчины в некогда богатой, но давным-давно истлевшей одежде. Сам труп на удивление хорошо сохранился — особенно если учесть, сколько лет он, по-видимому, пролежал в земле. Само собой, высох и потемнел, но и только.
Уилар взглянул на луну, уже готовую опуститься за лесом, вытер пот со лба и сказал:
— До колодца добраться мы не успеем… Ну что ж. Первую часть обряда придётся совершать прямо здесь.
Он положил тело на землю и занялся приготовлениями. На вершине того самого холма, где в Кельрионе стояло аббатство Святого Эварда, он быстро очистил участок земли, где нарисовал два круга, и в каждом из них — треугольник, соединённый вершиной с треугольником из другого круга. Внутри треугольника круг меньшего размера. По сторонам — комбинации символов, переплетённые в единую вязь. Тонкой линией светло-серебристый порошок из мешочка потёк в предназначенные ему углубления. Стек мелькал, как игла в руках искусной швеи, выравнивая края линии.
— Один круг предназначен для мага, второй — для объекта его манипуляций, — сообщил чернокнижник Эльге, не отрываясь от работы. — Первый должен защитить заклинателя от разной пакости, которая способна отвлечь его от дела в самый ответственный момент. В свой круг, однако, я тебя взять не смогу. Помимо того, что тут нет места ещё для одного человека, само по себе присутствие постороннего внутри системы способно нарушить баланс. Так что процесс реанимации тебе придётся наблюдать снаружи.
Он оглянулся. Эльга, сообразив, что от неё ждут хоть какой-то реакции, судорожно кивнула. Мысль о том, что ей придётся наблюдать за ритуалом некромантии, оптимизма не прибавляла.
— А теперь слушай меня очень внимательно, покойник волновать тебя не должен. Собственно говоря, он и дёрнется всего-то пару раз — заканчивать процедуру я буду у колодца, а пока, даже в случае успеха, он останется почти таким же дохлым, как и был. Но ты, оставаясь во время обряда вне круга, будешь подвергнута серьёзной опасности. Скорее всего, здесь появятся существа, которых привлекут производимые мною действия. Будь ты обычным человеком, я бы не надеялся застать тебя в живых, но ты необычный человек, как и я. У тебя есть Дар, и ты уже успела сделать несколько шагов по дороге чудес и волшебства. Так что кое-какие шансы у тебя есть. Я не сторонник того, чтобы тратить время на бесполезные объяснения, которые в конечном итоге всё равно ничего не дадут. Я только хочу обратить твоё внимание на степень подстерегающей тебя опасности. Если ты справишься, честь тебе и хвала. Если же нет… — Уилар сделал короткую, но выразительную паузу, после чего вновь склонился над колдовским узором.
— Но как?! Что мне делать?! — в отчаянии закричала Эльга.
— Например, ты могла бы проконсультироваться со своим Советником. Или вспомнить все то, что я рассказывал тебе о сущности человека — куда большей, чем сам человек способен представить. Но самый главный совет, который я хочу тебе дать, — заткнуться и не мешать мне работать.
Уилар покрывал серебристым песком линии своего узора, а Эльга, глядя ему в спину, кусала губы. «Что мне делать?!!» — мысленно закричала она. Но Советник молчал.
Уилар встал в центр круга, нарисовал последний знак и начал произносить заклинание. Он использовал не тот, казавшийся смесью змеиного шипения и клёкота хищной птицы, странный язык, который был уже знаком Эльге — на нём Уилар разговаривал с демонами Азагалхада и льдистым Стражем капища Хальзааны; теперь же вместо режущего слух шипения произносились длинные, тягучие, монотонные фразы. Скайлагга мирно покоилась в ножнах — в этом ритуале для неё не нашлось работы. Уилар, не переставая петь, развёл руки в стороны; его глаза были полузакрыты, а лицо, казалось, постарело на тысячу лет… Внезапно Эльга поняла, что что-то происходит с окружающим миром.
Лунный свет впитывался серебристым узором; в иных местах луна будто бы перестала светить вовсе.
