— Думаешь?
— Уверена.
Все закивали, соглашаясь. Я призадумалась. А, может, и впрямь привиделось? Спьяну и страху. Говорят, такое бывает. Сон наяву. Однако ж, как натурально, как натурально, товарищи… И кровь эта так брызнула, как, ну…
Я нагнулась к самой земле. Присмотрелась. Ничего нет. Я, конечно, допускаю, что за эти минуты она могла впитаться в землю, но это вряд ли. Скорее всего, ничего не было: ни крови, ни ножа, ни всхлипа, ни трупа. И как ни ужасно было то обстоятельство, что я, похоже, схожу с ума, мне стало весело и хорошо. Может, именно по этому и стало…
— Девочки, — подскочила я, мерзко, как и положено сумасшедшей, хихикая. — Дайте выпить!
— Зачем? Ты и так вон… глючишь… — промямлила Княжна.
— Дайте, — закапризничала я. — Хочу другой глюк. Хороший.
— Нету. Выпили все.
— Есть! — обрадовала Маруся. — Я припрятала на завтра. На опохмилку. Но тебе, Леля, как имениннице, так и быть дам.
— Спасибо, — облегченно выдохнула я и, обнимая запасливую подружку, заспешила в здание.
… Возвращалась я домой уже затемно. Шла не спеша, радуясь теплу, легкому отрезвляющему ветру. Я подставляла лицо его порывам, запрокидывала голову к загорающимся звездам, перелетал через лужи, как легкая горная козочка. Одним словом, я была довольна жизнью и изрядно пьяна.
Дворик наш был пуст. Даже Коляна под лавкой не было видно, что меня немного огорчило — так хотелось с ним поболтать, обсудить лечебные функции водки. Я даже заглянула под скамейку и пошарила рукой, вдруг, думаю, сослепу не заметила, но нет, ни каких следов пребывания моего драгоценного соседа не обнаружила, наверняка, он отправился к своей новой даме сердца. Не было видно и Вована, хотя обычно он в это время дремал в беседке. Даже малолетние хулиганы в этот вечер не тусовались рядом с качелями. Двор будто вымер.
Горестно вздохнув, я открыла подъездную дверь и вошла в скудно освещенное помещение. Лифт, как назло, не работал — опять, наверное, алкаши сперли какую-то деталь. Я вздохнула еще горше и побрела пешком.
Добредя до своей двери насилу перевела дух. Вроде и не курю, а дыхалка ни к черту — вон как запыхалась. Постояв немного, дабы унять сердцебиение и головокружение (это уже не от натуги, а от алкогольного дурмана), я достала ключ, сунула его в замочную скважину и…
… не поворачивая, открыла.
Боже! Я забыла запереть дверь?!
Нет. На меня это не похоже. При всей своей безалаберности и оторванности от бренного мира, я очень внимательно отношусь к замкам и газовым конфоркам, потому что не запри я дверь, меня ограбят, а без своих шмоток я не проживу и дня. О газе я не говорю. С моим везением, и на воздух взлететь можно.
Я толкнула дверь. Она без скрипа (вы заметили, во всех детективах двери почему-то открываются неизменно со скрипом) распахнулась. Перед моими глазами предстала картина разгромленной прихожей. Сваленные в кучу пальто и куртки, раскиданные шапки, рассыпавшиеся по всему полу книги, сброшенные с полочки над телефоном.
Я пошарила глазами по помещению, но ожидаемого «Берегись, сука!» не обнаружила. И на том спасибо.
С бухающим сердцем, я сделала шажочек. Еще один. Входить в квартиру я побоялась, решила только посмотреть мельком, что твориться в комнатах, благо двери в них в нашем доме никогда не закрывались. Так. В большой все вверх дном. Особенно пострадал книжный шкаф, из него повыкидывали все, даже газеты. В родительской лучше, там кровать и диван занимают почти все пространство, по этому перетряхивать там особо нечего.
Остается моя комната. Она самая дальняя. В нее отсюда я заглянуть не смогу.
Значит, придется сделать еще шаг.
Р-р-раз! Я зажмурилась, приготовившись провалиться в черноту, если меня двинут тупым предметом по голове. Но ничего не произошло. Я по-прежнему прибывала в полном сознании и, между прочим, в дурном настроении. А в каком еще прикажите прибывать, если вашу квартиру превратили в помойку. Убирайся тут теперь!
Комната моя меня поразила даже больше, чем вся остальная квартира. И не потому, что там было особенно хламно. А потому, что на кресле я обнаружила свою подружку Соньку. Сонька сидела в неудобной позе, свесив руки вдоль тела, опустив голову на грудь, и, кажется, не дышала. Одета она была по- домашнему, то есть в неизменный застиранный халат с дыркой на боку, тапки, шерстяные носки, на ее переносице болтались треснутые очки, а на голове… на голове растеклась и застыла какая-то беловатая кашица… Мозги? Неужели мозги? Которые вытекли из дурной Сонькиной головы после удара тупым предметом по темечку?
— А-а! — заголосила я, отшатываясь от трупа.
— А? — спросил труп, привстав с кресла.
Я брякнулась на пятую точку и в испуге зажмурилась. Когда же, наконец, открыла глаза, то обнаружила Соньку, стоящую передо мной, только не как лист перед травой, а как оживший мертвец перед грешником.
— Сгинь, — пискнула я, отгоняя призрака.
— Чего это ты гостей прогоняешь? — насупилась Сонька. — Я, понимаешь, к ней в гости пришла, поздравить с днем рождения. А она, мало того, стола не накрыла, так еще и «сгинь» говорит.
— А что ты… ну… на кресле… тут… — заблеяла я, приходя в себя.
— Пришла, а у тебя не заперто. Забыла что ли, закрыться-то? Вот тебе бабуля задаст, если узнает, — хихикнула Сонька, вытирая с щеки, стекшие «мозги» — Я и решила тебя здесь подождать, заодно и квартиру покараулить.
— А…это… что? — икнув, спросила я. — На голове?
— А. Это. — Сонька слизнула с пальца кашицу, причмокнула и доложила. — Маска для волос. Из майонеза и хлеба. Классная вещь.
— Ф-у, — облегченно выдохнула я, потом, окинув разгромленную комнату тоскливым взглядом, заявила. — Давай милицию вызывать.
— Давай, — обрадовалась подружка. — А зачем?
— Ты разве не видишь?
— Нет. — Она обвела глазами помещение, после чего пожала плечами. — Ничего необычного.
— Ты не видишь, какой здесь разгром?
— Вижу. Но у тебя в комнате всегда так…
— А в прихожей? А в большой комнате?
— Ну-у. Там, пожалуй, и вправду хламнее, чем обычно.
— И это тебе не показалось странным?
— Нет, — протянула Сонька растеряно. — Я решила, что ты просто так поспешно собиралась на работу. Помаду искала, или туфлю, или, что ты там обычно ищешь… Вот и раскидала вещи… чуть, чуть. Убирать-то за тобой некому, мамули твои в санатории.
— Ко мне в квартиру ворвался какой-то маньяк, а моя подруга даже не замечает этого! — разозлилась я.
— Да ты что! — Сонькины глаза округлились. — Маньяк, ух ты! Это тот, которого Коленька ищет?
— Наверное.
— Значит, ты его сейчас вызывать будешь?
— Кого? Маньяка?
— Коленьку, — капризно топнула ногой Сонька.
— Его, его, родимого. — Я достала записную книжку, нашла там номер Геркулесовского сотового и пошла к телефону.
— Так что ж ты… Да как ты… Ух! — Она сунула мне под нос свой кукольный кулачок, после чего
