осмотрел обрыв бывшего берега Донца. «Все правильно», — заключил он и вернулся в палатку.
На третий день Коля, бросив лопату, со стоном опустился на землю. Все тело ломило от усталости. Саша, до боли прикусив губу, продолжал рыть. Они уже проходили третью траншею, но лодки пока не нашли.
Горчаков, бросив косой взгляд на Сашу, невольно вздрогнул — перед ним стоял Тропинин! Тот, который выдерживал муки гестаповских застенков. Горчаков закрыл глаза и обессиленный присел на камень.
Саша продолжал работать.
— Не найдем, — со слезами в голосе сказал Коля. — Разве все это перероешь? — Он указал на огромную насыпь, протянувшуюся от меловой горы до обгорелого дуба. — Земли здесь вон сколько.
— Найдем! — сквозь зубы бросил Саша, откидывая землю.
— Бросать надо, — прошептал Коля.
— Пока не найду, я... — Саша выпрямился, — я шага не сделаю отсюда.
— Правильно, Саша, — поддержал Горчаков. — Только пора отдохнуть денек-другой. Так работать — мы быстро ноги вытянем.
— Я не устал, — упрямо мотнул головой Саша.
«Откуда они такие берутся?» — со злобой подумал Горчаков, поднимаясь с камня.
— Корчагину не так трудно было, — прошептал Саша. — Молодогвардейцам труднее было, а не сдались... а ты... — Он так взглянул на Колю, что тот сразу приподнялся, — а ты раскис! А еще клятву дал стоять, как лейтенант Смирнов!
... Поздно вечером кирка Саши стукнула по дереву.
— Она! — закричал Саша, отваливая огромную глыбу.
Из земли показался борт лодки. Коля кинулся к ней, но оступился и упал. Еле поднявшись, он прошептал:
— Наконец-то.
Они работали еще час. Горчаков выпрямился, сердито приказал:
— Хватит! Пошли отдыхать. Нельзя так. Куда она денется? Сейчас же спать!
Саша посмотрел на него, отрицательно покачал головой.
— Нет, — прошептал он. — Я не пойду.
Горчаков ушел. Коля возился рядом, потом попросил:
— Санек, пойдем хоть поужинаем, а? Пойдем?
— Иди. Я... после приду.
— Идем, пойдем же.
— Эй, ребята, ужинать! — закричал от костра Горчаков.
— Санек, пошли, а?
— Ты иди, а мне сюда поесть принесешь.
Коля недовольный поплелся к палатке.
— Саша! Саша! — закричал опять Горчаков.
Тот не отозвался.
Коля поужинав, попросил:
— Дядя Георгий, налейте в котелок супу, я отнесу.
— Сейчас, — Горчаков влил в котелок супу, протянул Коле. — Возьми. — Но Коля, прислонившись к пеньку, уже крепко спал. Оттащив подростка в палатку, Горчаков усмехнулся: — Стоит ли вас так няньчить? Может, все впустую для меня? — проворчал он и, в полутьме выбирая дорогу, пошел к Саше.
Тот, привалившись к борту лодки, спал.
«И этот свалился, — подумал Горчаков. Он поставил котелок, хотел вытащить Сашу из траншеи. — Тяни хоть в воду...»
Но как только он дотронулся до Саши, тот заговорил:
— Коля, принес? Давай. Я ничего, я передохнуть присел, — увидев перед собой Горчакова, он протянул: — Это вы, дядя Георгий?
— Возьми суп, — Горчаков подал котелок.
Саша, жадно похлебав супа, снова взялся за кирку.
— Что ты делаешь? — возмутился Горчаков. — Пойдем спать, Саша!
— Еще немного, — ответил тот.
Но уставший за день, он не мог работать, и, бессильно опустив руки, посмотрел на сидящего на камне Горчакова. Тот услышав, что Саша перестал работать, приподнял голову.
— Пошли? — спросил он. — Пойми, Саша, я не могу оставить тебя одного. Ты устал, уснешь и простудишься, а я твоей матери дал слово беречь тебя.
Саша молча пошел к палатке. Взяв фуфайку и охапку сена, он направился к месту раскопок.
— Не пущу, — загородил дорогу Горчаков. — Надо спать в палатке. — Он тяжело дышал.
— Я спать буду там, — тихо проговорил Саша и, обойдя Горчакова, пошел по тропе.
Горчаков, с размаху плеснув в костер ведро воды, скрылся в палатке.
На другой день лодка была отрыта. Вещи переходили из рук в руки. Только путевой дневник Саша не дал посмотреть даже Коле.
— Прочту сам, тогда... — тихо сказал он, видя просящий взгляд друга.
Вещи сохранились плохо. Обвалившаяся на них земля была влажной, и они попрели от сырости, ружье измято огромным валуном.
Горчаков выжидал, что Саша предпримет дальше.
Саша удалился от лагеря, склонился над путевым дневником отца и долго читал. В дневнике не было точно указано место, где Тропинин нашел «санит», но по одной записи Саша догадался, что именно в тот день отец нашел новый металл. По датам записей он прикинул расстояние, откуда ехал отец, и испуганно оглянулся. Там был карьер, и Саша слышал, что его усиленно охраняют. Значит там добывают «санит»!
Саша задумался.
Если раздобыть немного «санита», можно попробовать осуществить мечты отца: получить синий луч. В записной книжке отца есть формула. Мать припомнила, что отец говорил о каком-то луче не то во время грозы, не то после, когда произошел взрыв в пещере. А что, если поискать в пещере?
К Саше подошел Коля, он присел и тихо спросил:
— Прочитал?
— Да, — задумчиво ответил Саша.
— Синий луч есть?
— О нем ни слова.
— Нет?!
Саша вздохнул, посмотрел на лежащего на песке около воды Горчакова, завистливо сказал:
— Ему хорошо, лежит — загорает на солнышке.
— Говорит, надоело на одном месте торчать, — ответил Коля. — Теперь, мол, вещи нашли, скучно будет, делать нечего. — Он наклонился к уху друга, прошептал: — А ты знаешь, о чем он думает? О синем луче! Вот, мол, если бы найти, тогда по всему Донбассу прогремели бы. Я, говорит, немного в химии разбираюсь, если бы был «санит», попробовали бы. Я, мол, помог бы вам... А что? Он поможет! Видал, как он работал, а зачем ему вещи твоего отца? — помолчав, Коля тяжело вздохнул. — Да, тут подумаешь, что делать, — он посмотрел на путевой дневник. — А в нем ничего нет о «саните»? Где он его нашел? Какой он? Вес, цвет?
— Ничего нет, — сводя к переносице брови, сказал Саша. — На, читай. Только знаешь, что? Пока ничего... ничего не говори дяде Георгию! Сами решим, что делать. Хорошо?
— Угу, — согласился Коля, открывая дневник.
— Поклянемся?
Ребята встали и, глядя на просторные дали, вместе произнесли свою клятву.
...Саша успел вволю накупаться, Горчаков приготовил уху, — ночью в сети попалось много рыбы, — а
