Тетя Маня, одну минуточку, пожалуйста, — вежливо попросил Генка и прошлепал босыми ногами к рукомойнику, под которым темнела тряпка.
А Валька зашептал матери ни ухо:
— Мам, погоди, не ругайся. Генка про этих рыб все знает.
— Вот он! — раздался радостный Генкин голос. — В мокрой тряпке устроился. — Генка положил угря в таз и продолжал: — Эти угри еще и не такое могут. Мне дядя говори, что они рождаются я море, а расти приплывают в реки. В одном месте долго не задерживаются, А как вырастут килограммов на 5, так обратно в море уплывают. Они и по суше могут ползти Ночью. По росе. Жаберные крышки прикрывают и дышат кожей.
— Ты уж, Генушка, избавь нас от этих окаянных рыб. Все спокойнее на душе будет, — подобрела мать. — Отпусти их на волю. Пусть еще подрастут.
— Конечно, отнесем их на речку. Прямо сейчас. — поддержал мать Валька. — А то они опять сбегут.
Ребята пересадили угрей в большой чайник и побежали на речку.
Щучий завтрак
Небо было светлым, а закат пылал медным заревом. Генка с Валькой сидели возле большой липы, смотрели на закат и спорили между собой.
— Я знаю, — смазал Генка, — если закат красный, значит, завтра не будет дождя. Можно пойти на Щучье озеро.
— А чего зря ходить–то? Там щуки крючки перекусывают
— А мы возьмем самые большие, на проволочных поводках.
— Да хоть к тросам их привязывай, все одно напрасно Мне дедушка об этом сказал.
— Может быть, он пошутил. Давай лучше сами проверим.
На другой день, рано утром, ребята уже шагали к Щучьему озеру. Генка нес чайник для живцов. Валька – удочки.
Когда они пришли, озеро было окутано дымкой тумана Слышались всплески. Это рыбы выпрыгивали из воды.
Ребята поймали несколько живцов. Насадили их на крючки. Закинули. Вдруг у Генки туго натянулась леска, поплавок нырнул и больше не появлялся.
Он что было силы дернул леску на себя. Рыба хлопнула по воде хвостом и так рванула в сторону, что Генка сначала чуть не плюхнулся в озеро. Но леска мгновенно ослабла, и Генка вместе с удочкой повалился на спину. Он поднялся и тяжело вздохнул:
— Первая сорвалась, теперь удачи не будет.
Он совсем расстроился, когда обнаружил, что рыба не просто сорвалась, а откусила крючок вместе с проволочным поводком.
Когда Генка стал привязывать новый крючок, рядом раздался сильный всплеск.
Генка вздрогнул и обернулся. У берега, по–лягушиному дрыгая ногам, бултыхался Валька. Он хотел что–то сказать но при каждой попытке захлебывался водой. Генка протянул Вальке удилище.
— Берись!
— Я са–ам…
Валька ушел с головой под воду, потом вынырнул и, ухватившись за ветку ракиты, выбрался на берег.
— Б–большая щука! — заикаясь, сказал он. — Глаза у нее как чайные блюдца. Убежала прямо с леской.
В запасе у каждого было еще по три крючка. Но вскоре не осталось ни одного.
Поводки из крючков были из тонкой проволоки. Щука их легко перекусывала. Ребята приуныли: такой клев, а удить нечем.
— Надо что–то придумать, пока щучий завтрак в разгape, — сказал Генка.
Было тихо. Рыба уже не плескалась. Вдруг где–то в стороне заржала лошадь. Генка встрепенулся. Вытянул шею. Долго прислушивался. Затем неожиданно помчался к лесу.
— Поймай окуня. Я скоро вернусь! — крикнул он на ходу.
Скоро Генка увидел двух колхозных лошадей. Генка подошел к той. которая ела траву, и сказал:
— Тпру–у…
Но лошадь даже не подняла головы, продолжая медленно передвигаться. Генка решил перехитрить ее. Через несколько минут перед лошадью лежала целая охапка сочной травы. Лошадь остановилась. А Генка вытащил из кармана перочинный нож, подобрался к лошадиному хвосту и осторожно отхватил несколько волосинок.
Когда он вернулся. Валька уже поймал несколько окуней.
— Вот, я у коняги отхватил, — сказал Генка Ты держи, а я буду вить…
— Но ведь крючков у нас нет, — сказал Валька.
— Давай живца! — Генка продел леску через жабры окуня и завязал узлом.
— Вот так и будем ловить, — Генка закинул удочку. — Леска из конского волоса покрепче всякой проволоки. Ее щука не перекусит и не оборвет.
Вдруг леска натянулась как струна. Генка вцепился в удилище.
— Тащи! — шепчет Валька,
— Знаю без тебя. — сердится Генка за подсказку.
— Эх, сачок бы сейчас! — переживает он, подтягивая рыбу к берегу.
А Валька приготовил вместо сачка свои штаны и стоит в воде, ждет. Когда показывается щука, он быстро подставляет под нее штаны, а затем кидается на нее, прижимает к груди н выскакивает на берег. И вот щука уже на песке, скалит свою зубастую пасть.
Пока ребята возились со щукой, солнце над годовой встало, полдень наступил. И щучий завтрак кончился. Сколько друзья ни закидывали удочку, щуки не клевали. Но ребята были с уловом: рыба–то оказалась большая, килограмма на три.
— Это нам лошадь помогла. Когда она заржала, я вспомнил один случай, что дедушка как–то рассказывал, — говорил Генка, в который раз принимаясь разглядывать щуку.
Голубой патруль
