сойти за умного?
– Мерсер Уоллес, специальный отдел.
– Давайте не будем об этом на улице, – вдруг озаботился Китредж.
Вынув ключ из кармана, он повел нас к двери, впустил внутрь и жестом пригласил сесть в гостиной. Потом открыл дверь в спальню и пробормотал что-то своей подруге – вероятно, объяснил наше присутствие.
– Так, ну что у вас опять? – Китредж, казалось, ничего не понимал. – Книжный клуб прокуратуры Манхэттена? Вы читаете прозу, чтобы понять, как раскрывать дела?
Он налил себе чашку кофе, но не предложил нам.
– Может, поговорим об Эмили Апшоу? – спросила я.
– Делайте, как хотите.
– Помните историю о молодом человеке, который убил девушку? Она рассказала вам о нем, когда вы впервые встретились…
– И что?
– В прошлый раз, когда мы были здесь с Майком Чэпменом, в разговоре не всплывало имя Эдгара По. Хотелось бы знать, не упоминала ли мисс Апшоу, что убийство, о котором она рассказывала, имело какое-то отношение к По?
– Забыли? – Китредж осуждающе качнул головой. – Как среагировал на это сержант, когда услышал про кирпичную стену и замурованную заживо? Да там все решили, что девица не в себе. Поэтому я не думаю, что она стала бы ссылаться на литературу, чтобы произвести впечатление на придурков из полиции.
– Но потом, в разговоре с вами, – напомнила я. – Разве она об этом не рассказывала?
– Эмили открыла для меня По. Хотя это было гораздо позже. Она была тут, у меня, пытаясь собраться с мыслями.
– Это было связано с убийством, о котором рассказал парень?
– Думаю, да. Вы знаете его рассказы?
– Некоторые, – ответила я.
– Я до этого о них ничего не знал. А у Эмили была антология и она заставила меня прочитать пару рассказов – «Бочонок амонтильядо» и «Черную кошку».
– Оба рассказа о том, как людей заживо замуровали. Разве это не заставило вас отнестись к ней более серьезно?
– Меня? – удивился он и снова налил себе кофе. – Я был, возможно, единственным в городе, кто ее хоть немного выслушал. Вполне откровенно, между ее выпивками и принятием кокаина. К тому же не было заявления о пропаже человека, не было места происшествия. Несмотря на это, я вначале хотел ей помочь, а потом стал думать, что она просто пересказывала бред из любимых книжек.
– Вероятно, вы все же достаточно глубоко проникли в По, если даже заинтересовались словом «логическое мышление», не так ли?
– С чего вы взяли?
– Вы ездили в нью-йоркские Ботанические сады, мистер Китредж, – сказала я. – Вы ехали к человеку по фамилии Зельдин.
Китредж поставил кофе в раковину и опустил голову. Потом повернулся ко мне.
– Наверняка отдел выложил про меня старую историю. Этот дурень там все еще работает?
– Может, все же расскажете, для чего хотели увидеться с Зельдином? – спросил Мерсер. – Это имело отношение к Эмили Апшоу?
Китредж молчал, соображая.
– Тогда прошло уже десять лет, как мы не общались, – выдавил он из себя. – И тут случилась эта стрельба. Наверное, вы правы в каком-то смысле. Напрямую Эмили не имела к этому никакого отношения, но она оставила мне книгу рассказов. Лет через десять я открыл ее, когда кто-то сказал мне, что По первым начал писать детективы.
– Эмили не говорила о них? – спросила я.
– Нет. Ее интересовало все странное и мрачное. Я же подсел именно на «Убийство на улице Морг».
– Подсели на что – на приемы мсье Дюпена? – спросила я, вспомнив сыщика-любителя.
– Мне понравился персонаж, который умеет работать мозгами для разгадки преступлений.
– Но он же высмеивал парижскую полицию.
– Он мыслил, как настоящий детектив. Меня это завораживало. Вы знакомы с другими?
– С детективными историями? Я знаю только, что существует три рассказа, где фигурирует Огюст Дюпен, – ответила я.
– Верно. «Похищенное письмо» и «Тайна Марии Роже», – проговорил Китредж. – Многие не знают, что Мария Роже создана на основе реальных событий – после убийства, которое действительно произошло в Нью-Йорке. Вы знали об этом?
– Нет, понятия не имела. То есть да, он указывал в примечаниях на совпадения между рассказом и настоящим убийством, ссылаясь на реальные события. Но я всегда думала, что это всего лишь прием, чтобы зацепить читателя.
– Мне стало любопытно, поэтому я начал искать. В то время не было отдела нераскрытых преступлений, и я тогда еще не начал рисовать. Я подумал, что было бы интересно заняться настоящим делом, которое до сих пор не раскрыто.
– Но прошло уже больше ста лет…
– В тысяча восемьсот сорок первом году, – отметил Китредж. – И что? Люди до сих пор пытаются узнать, кто такой был Джек-потрошитель, кто убил Клеопатру, был ли убит Александр Великий?
– Кто была жертва? – спросила я.
– Мэри Роджерс, – сказал он, улыбаясь. – По всего лишь добавил французский акцент и перенес действие в Париж.
– Она тоже была продавщицей?
– Работала в табачной лавке, продавала сигары на Бродвее рядом с Томас-стрит, – говорил Китредж. – На той же самой улице, где сейчас Главное полицейское управление и ваш офис.
– И факты сходятся?
– Очень. Красавица мисс Роджерс не пришла домой одним вечером. Тогда не было отдела по розыску пропавших людей, поэтому семья обратилась в газету «Нью-Йорк Сан», надеясь на информацию об исчезновении. И через несколько дней все получилось.
– Они нашли ее?
– Изнасилованную, избитую и задушенную куском кружев от собственной юбки. Кто-то нашел ее тело в Гудзоне, на другой стороне, недалеко от Хобокена.
– Как она попала туда?
– Видимо, Мэри приплыла туда на пароме вместе со своим ухажером. Там было что-то вроде аллеи влюбленных, под названием «Элизиум».
Ирония судьбы: место с названием из греческой мифологии, куда после смерти отправлялись благословленные богами, – вечный идеал счастья – стало местом гибели молодой и красивой женщины. Она навсегда осталась в рассказе Эдгара По.
Я подумала о логическом выводе, который сделал в этом рассказе По.
– Может быть, Мэри Роджерс убил моряк? – предположила я.
– Некоторые тоже так думали, – продолжал Китредж. – К ее животу был привязан камень, чтобы она затем не всплыла, и затянут он был морским узлом. Но никто так и не был пойман.
– У вас есть какие-то догадки? – догадалась я.
– А вам известно, что некоторые действительно тогда предполагали, что сам Эдгар По был убийцей?
Его слова потрясли меня.
– Должно быть, вы шутите.
– У него были враги, мисс Купер. Много врагов.
– Да, но…
