Остаток дня настроение Хелен прыгало от восторга за то, что она так хорошо справилась с работой, – Лора позвонила Сандре, которая, глазом не моргнув, согласилась уплатить требуемую сумму, которую еще неизвестно где раздобыть – наверное, она еще раз снимется на весь разворот в порножурнале, подумала Хелен. Впрочем, она тут же вспомнила, в каком отчаянном положении находится сама. Она напомнила себе, что ей по-настоящему нужно искать себе работу, но у нее не хватало для этого духу. Она некоторое время поработает где-нибудь вне штата, а пока осмотрится вокруг.
Софи уже ждала ее, когда Хелен прибыла в винный бар недалеко от станции метро «Рассел-сквер». Хелен перестала спрашивать себя, почему она встречается со своей бывшей соперницей для того, чтобы выпить и поболтать, – их посиделки просто вошли в привычку. Она даже стала ждать их с нетерпением. И когда она позволяла себе задуматься, что, в общем, летит в пропасть, она быстро гнала от себя неприятные мысли. Они довольно мило поприветствовали друг друга, но Хелен сразу поняла, что Софи не по себе, и на самом деле, как только они заказали выпивку, Софи перешла прямо к делу.
– Я просто хочу выяснить кое-что, – сказала она грозно. – Я уверена, у тебя были причины, но почему ты сказала Лео, что у тебя есть бойфренд?
Хелен ожидала разговора о том, почему она отказалась работать на Лео, но только не этого. Ей пришлось быстро соображать.
– Э… потому что это так и есть, в некотором роде. Ну, на самом деле между нами все кончено, я ему так и сказала, но он не принял разрыва. Я в общем и целом считаю себя одинокой – вот почему я никогда не говорила тебе о нем, – но ситуация слишком запутанная, и мне не хотелось ни с кем делиться. Особенно с симпатичными мне людьми.
На лице Софи появилось облегчение. Она немедленно поверила Хелен, потому что принимала все за чистую монету. Ей очень хотелось думать хорошо о тех, кто ей нравится, – что, конечно иногда оборачивалось против нее самой.
– Я знаю, ты просто не хочешь впутывать его. О боже, Элинор, надеюсь, я не навредила тебе! Я сказала ему, что у тебя никого нет, а потом так удивилась, когда он передал мне твои слова…
– Все в порядке. – Хелен готова была сквозь землю провалиться. – В любом случае нет никакой разницы. Пока я не разберусь с собой, мне кажется, нам с Лео нужно держаться подальше друг от друга. Чтобы не привыкнуть раньше времени – ну, ты понимаешь.
– Значит, ты поэтому отказалась работать на него – или действительно слишком занята?
– Я просто думаю, что мы не должны ставить себя в потенциально фальшивое положение. Так что да, боюсь, я ему наврала. Но мне показалось, так будет проще. Мне действительно жаль, что я расстроила его… а тебя поставила в неловкое положение…
– Лео мне небезразличен, – сказала Софи. – И я хотела бы видеть, что он счастлив в отношениях – в особенности с тем, с кем я сама дружу. А вообще мне нужно перестать его сватать. Послушай, я скажу ему, что твой бойфренд существует. Просто чтобы он о тебе плохо не думал.
– Спасибо. – Хелен должна была почувствовать себя лучше, но этого не произошло. Какая разница, нравится ли она Лео, или он ненавидит ее, теперь она не могла иметь с ним отношений.
– Ну, – сказала Софи, – расскажи мне о своем бойфренде. Как его зовут? Что он собой представляет?
О черт. О боже. О черт!
– Сказать честно, мне не очень хочется рассказывать, – неуверенно начала Хелен.
– Ничего, я понимаю. Вы живете вместе?
– Мм… ну да. Я хотела бы, чтобы он ушел.
«И почему я вечно вляпываюсь в истории?» – думала Хелен, яростно пытаясь найти способ перевести разговор на другую тему.
– Боже. – Софи, кажется, прониклась сочувствием. – Не можешь ли ты просто выбросить его пожитки на улицу и сменить замки?
– Я хотела бы. Но я не могу. Он не сделал ничего плохого. Я просто не… хочу быть с ним больше. Он ни в чем не виноват.
– Ты такая хорошая, – сказала Софи, совершенно не представляя, какая ирония заключена в ее словах.
– А у тебя что происходит? – спросила Хелен, меняя тему.
Она попыталась вспомнить, упоминала ли Софи о родительском собрании в последний раз, как они виделись, но решила не рисковать. Как выяснилось, она могла бы не осторожничать, так как Софи сразу ей обо всем рассказала.
– Неужели Хелен в самом деле сказала, что ненавидит, когда девочки приходят? – недоверчиво переспросила Хелен. Вот гад! Изобразил ее негодяйкой (да, да, да, она такая и есть, ну и пусть), только чтобы добиться сочувствия.
– Прямо не сказал, но намекнул. Конечно, трудно сразу принять чужих детей, но даже если так… Сказать по правде, я была бы рада, если бы они какое-то время с ней не виделись. У меня такое чувство, что она пытается подкупить их, и поэтому я нервничаю – что, если она преуспеет?
– Может быть, ей не хватает опыта в общении с детьми. Ты знаешь, некоторые люди не уверены, как лучше поступить, – только, ради бога, не думай, будто я ее защищаю, – сказала Хелен, которая именно что защищала себя – настоящую.
– В общем, теперь я не знаю, что произойдет. Он будет водить их в зоопарк или куда-нибудь еще.
– Что, каждую неделю?
– Не знаю… может быть, в парк.
– Почему ты не разрешаешь ему навещать их у вас дома? – Хелен уже предвкушала долгие одинокие вечера у телевизора – мир, покой и никаких рядом озлобленных, угрюмых девочек-подростков.
– Ни в коем случае, – сказала Софи, разбивая мечты Хелен. – Я не хочу уходить из дома каждое воскресенье в ближайшие десять лет.
– Тебе и не нужно будет. Послушай, детям будет только лучше оттого, что Они увидят, что вы способны находиться рядом и не вцепляться друг другу в глотки…
– Но мы будем… еще слишком рано, слишком скоро.
– Ты сама сказала, что тебе уже лучше – и потом, речь идет всего об одном вечере в неделю. Какая альтернатива?
– Что мои дети будут расти в «Макдоналдсе» или со злой мачехой, которая их ненавидит, – неохотно признала Софи. – Может быть, ты права. Мы не обязаны делать так всякий раз, я полагаю, – может быть, правда, пригласить его на ближайшее воскресенье? Посмотрим, как пойдет. Я всегда могу спрятаться на кухне, если он начнет действовать мне на нервы.
– Может быть, он поймет, как много потерял, и захочет вернуться.
– Ну ладно, – сказала Софи. – Хочешь еще выпить?
Позже, когда Софи пропустила еще пару стаканчиков вина, она сказала:
– Знаешь, а ты по-настоящему нравишься Лео. Может, позвонишь ему как-нибудь, когда избавишься от своего… кстати, как его зовут?
– Э… Карло, – сказала Хелен. Ну все, приехали. – Не знаю, честно говоря, я не хочу об этом думать. Пока.
– А ты все-таки подумай. В самом деле. Между прочим, – продолжала Софи, – я убедила его, чтобы он заказал рекламную кампанию фирме Мэтью. Не знаю, почему мне нужно убедиться, что для Мэтью все оборачивается хорошо, – какое мне дело, разорвали они с Лео отношения или нет?
– Ты, вероятно, все еще любишь его.
– Нет!
– Нет, любишь, не могла же ты вот так взять и разлюбить.
– Хрен собачий, – страстно произнесла Софи.
Еще два бокала вина, и Софи перешла в фазу пьяной сентиментальности.
– Ты права, я еще люблю его. Я скучаю по нему. – На глазах у нее выступили слезы. – Не так сильно по тому, какой он сейчас, но я скучаю по тому, что мы были семьей и делили горе и радость. Мне горько от мысли, что у меня была превосходная жизнь, и я была счастлива. Вот что особенно противно – оказывается, меня много лет обманывали. Я думала, что мы счастливы, а оказалось, что все не так.
