посудную лавку, и делают за меня всю работу. — Он немного помолчал. — Да! Я считаю это смешным! — Он приблизился настолько, насколько позволяла решетка. — Я не знаю, откуда взялась ваша компания, но вы как свежий ветер в этом отстойнике. — По его лицу прошла рябь, и передо мной опять стоял двадцатилетний мальчишка.
— Кто ты? — с трудом выдавил я, уже догадываясь о правде. Сканер лежал на столе, и вряд ли его стрелка находилась в нейтральном положении. Незнакомец вздохнул.
— Уже два года я никто. Так… Просто стражник. За некоторые ошибки приходится очень дорого платить, и не всегда тебе самому. — И он стал рассказывать.
Картинка с его слов вырисовывалась жуткая. Около двух лет назад, после убийства семьи, губернатор Аргус Сентровер устроил геноцид в одном отдельно взятом городе. Данной ситуации сильно поспособствовал нынешний глава ордена Олвея, Его Святейшество Нерий третий, имеющий над губернатором странную власть. За короткий срок ему удалось полностью подчинить больное воображение Аргуса и установить в городе свой порядок. Отныне все расы, кроме людей, конечно, были здесь персонами нон грата. Но, как ни странно, первыми пострадали как раз люди. Эльфы в городе и так не жили, предпочитая леса. Они просто ушли еще дальше на север. Гномы, лучшие кузнецы и сапожники империи, с легкостью перебрались в другие города. А гоблины просто снялись с места за одни сутки и испарились в неизвестном направлении. Экономика города была подорвана мгновенно и надолго: изделия из металла подорожали сразу раза в три, дичь из лесов ушла вслед за эльфами, и хуже всего было то, что практически сразу в округе стали появляться разные монстрообразные чудики, причем не все из них были безобидными.
Жители окрестных деревень, снабжающие город продовольствием, стали жаловаться. Многие предпочли свернуть хозяйство и перекочевать под охрану высоких стен. Гильдия контрабандистов переживала свой расцвет — ровно половина товара на рынок попадала в обход закона. Казна пустела не по дням, а по часам. А тут при прочесывании леса стража чудом умудрилась задержать пятерых эльфов, неизвестно за каким бесом сунувшихся на запретную для них территорию. В любое другое время их бы по- тихому прирезали где-нибудь в подвале, предварительно выбив всю необходимую информацию, но сейчас властям необходимо было срочно поднять свой авторитет. Поэтому назначили публичную казнь. И вот тут на сцене появляются близнецы.
— Я сразу понял, что происходит что-то странное. Никто в империи не стал бы воровать священную реликвию храма — нет таких дураков. Это не просто преступление — это кощунство. И на голову осквернителя сразу падает проклятье Олвея и верховного священника. Его судьбе не позавидует и прокаженный. Но… — Тут он перевел дух и устало вытер капли пота со лба. По его лицу опять прошла рябь, увеличивающая его возраст. — Но они ушли от погони, а в город явился барон Эдер со своими молодцами. На площади стоят четыре виселицы, только четыре… Мне все это очень не нравится.
Парень начал частить и задыхаться. Меня это напрягло, и, подскочив к мешкам, сложенным в углу, я достал медицинскую аптечку, смоделированную на человека. От древнего предмета осталось только название. Теперь это было устройство, надеваемое на правую кисть и оказывающее первую помощь в зависимости от состояния человека. Анализы и впрыскивание нужных лекарств происходило почти мгновенно.
— Ты человек?
Мой вопрос его удивил.
— Да, по крайней мере я им был до последнего времени, — кивнул он.
Больше ни о чем не спрашивая, я схватил его за руку и натянул на нее аптечку. Устройство зажужжало, и через некоторое время загорелся зеленый огонек, что означало завершение процедуры. Парень сразу стал выглядеть получше — лицо порозовело и дыхание выровнялось. Он с удивлением стащил с руки прибор.
— Прогресс… Я так и понял, что вы оттуда. Пятьдесят лет назад ваши коллеги уже побывали здесь. Они явились как раз для того, чтобы остановить скатывание этого мира в ад. Почему же вы всегда являетесь в последний момент? — В его голосе звучали обвинительные нотки.
Я почему-то разозлился — он не имел права стоять здесь и нести чушь, у меня есть чем заняться, вместо того чтобы выслушивать жалобы этого ненормального.
— Мы не скорая помощь! В Галактике сотни миров, и у каждого из них свои проблемы. Все имеют право на самостоятельное развитие! — Кажется, я разозлился не на шутку. — И резолюцию о невмешательстве еще никто не отменял. — Тут я понял, что оправдываюсь, и это открытие мне не понравилось. — Мы приехали за близнецами. На данный момент нас больше ничего не интересует, — уже более спокойно добавил я. — И если у вас нет точной информации о присутствии на вашей планете черного колдуна и о какой-либо проблеме, связанной с равновесием, можете меня больше не напрягать. Мы пас…
Я пожал плечами и вернулся к столу. Стрелка на сканере действительно подергивалась, но в пределах нормы. Никакого опасного воздействия. Парень стоял возле решетки и лыбился во весь рот. От его улыбки меня передернуло.
— Ты, кажется, не понял… Там только четыре виселицы, одной не хватает, — повторил он шепотом. — Куда девали пятого эльфа? Как ты думаешь? Есть, знаешь ли, один древний обряд. Очень, очень древний… Для вызова одного могущественного демона нижнего яруса. И, насколько мне помнится, там необходима жертва…
Ну, этим-то меня не возьмешь. Один из профилирующих предметов, изучаемых каждым жителем Безвременья, — «Теория черных влияний». В наши головы напихали столько информации в этой области, что каждый из нас без запинки может, проснувшись ночью, оттарабанить весь список высших разумных существ астрального мира в любой последовательности и с любой буквы. А их, между прочим, семьдесят два. Так вот, могу вам сказать как специалист — вызвать демона не так уж и просто.
Во-первых, их всего семь, и это очень занятые и могущественные существа. Нижний ярус подчиняется своим законам, и его правителям совсем не нравится, когда их пытаются оторвать от дел. Во-вторых, подготовка к церемонии — процесс долгий и болезненный. И единственным жертвоприношением здесь не отделаешься. Нужно учесть кучу дополнительных факторов — от положения звезд и до направления ветра. Конечно, время от времени делаются попытки, но вызывают не демонов, а, например, тех же астральных жителей. Или элементалов, в крайнем случае виррилов или полубесов. И иногда попытки заканчиваются весьма необычно: вызванные становятся достойными жителями нашего мира. Но это бывает редко. С демоном возникают большие трудности. Для подготовки церемонии требуются месяцы, а если еще учесть, что подчинить его фактически невозможно, то сам факт вызова становится бессмысленным.
Наверное, парень понял по моему лицу, что я ему не верю, поэтому зачастил:
— Это длится уже два года. Точечный контакт с Беллиаром был установлен в шестой день шестого месяца. Завтра… точнее, уже сегодня — годовщина. Тогда были принесены первые жертвы. Они умирали три дня. Момент их смерти положил начало отсчету подготовительной работы.
Вот это мне уже не понравилось. Товарищ оказался хорошо подкован в теории.
— Так… Очень мило… И кто же были жертвы? — спросил я, не найдя ничего умнее. Если это правда, ну то, что он говорит, то Триш, Капелла, да и вообще вся Галактика находятся в полной заднице.
— Жена наместника и его дети. — Бамц! Его ответ вызвал эффект разорвавшейся бомбы. Кажется, мы вляпались. Вот дерьмо! Интересно, а Командор в курсе?
— Так кто же ты такой? — Но он опять оставил мой вопрос без точного ответа. Я попробовал зайти с другой стороны. — Ты говорил, что в курсе местонахождения рыжих. Почему же ты обратился ко мне, а не к ним? Или хотя бы к Командору? Ну, к тому длинному, что приехал со мной, — пояснил я в ответ на немой вопрос.
Но тут нас прервали. По ступенькам вниз спустились трое солдат из отряда барона и, загремев ключами, стали отпирать мою клетку. Я быстренько смахнул разложенные по столу бумаги обратно в мешок, схватил эспадон Командора и двинулся вверх по лестнице. Оказалось, что ночь подошла к концу и темнота уже начала таять, заменяясь молочно-белым туманом. У меня было предчувствие, что грядущий день запомнится мне на всю жизнь. На всю оставшуюся…
ГЛАВА 16
Феб. Ночь третьего дня (продолжение)
Храм находился в центре города и издали бросался в глаза благодаря песочному цвету стен и ярко-красному орнаменту, бегущему по фасаду. Днем со стороны казалось, что здание переливается на
