Хлопнула дверь, в хрустальную улитартскую ночь вышли недавние собутыльники. Севилья поморщился. Это его мысли и его одиночество, все остальные здесь лишние. Но кто его спрашивает?
– О, ты еще здесь? – не совсем трезво удивился кто-то. – Пошли с нами.
– Не могу, – холодно отрезал Севилья. Алкоголь его брал слабо, да и наливаться в этой компании желания больше не было.
– Да ладно тебе, – от группы отделилась фигура. Судя по траектории движения, уже залитая по горлышко. – Пойдем, одно место покажу.
– Не хочу, – недалекая ругань не утихала, и вкупе с подвыпившей компанией это все начинало действовать на нервы.
– Пойде-ем, – пьяно не отставала фигура, пытаясь приобнять Севилью за плечи. – Там такие девочки. М-муа.
Мокро хлюпнули пьяные губы, и Севилью передернуло. Не к месту вспомнилась сожалеющая улыбка Совы, когда он недавно пригласил ее посидеть где-нибудь вечером.
– Отвали! – Севилья сбросил нетвердую руку со своего плеча.
– Ты че, я ж по-доброму, – интонации фигуры стали угрожающими, и Севилья окончательно озверел. Он с Земли бежал и от этого тоже. От пьяного быдла, тупо уверенного в своем превосходстве, от хамства и панибратства. От навязываемого общества. Нет, он не хотел оставаться один, но он хотел, чтобы его хоть кто-нибудь понял. Кто-нибудь разделил его стремления, его одиночество.
– Отвали, – с угрозой повторил Севилья.
Подеремся? Самое то, чтобы выместить на ком-то плохое настроение. Драки в Улитарте не то, чтобы были редкостью, но и не носили массового характера. Несмотря на обилие горячих голов, физическое столкновение, как правило, ограничивалось «мужским разговором» один на один. В городе магов устраивать побоища чревато, тем более, что на магические столкновения действует один из фундаментальных запретов. Братья Ищущие моментально вычисляли применившего магию против человека, а Находящие выставляли штрафника из Города в момент. Причем, без права на возвращение. Мера более чем жестокая, но после нескольких громких случаев, возымевшая действие – магические бои стали исключительным явлением, за всю историю Города Безумных Магов их можно пересчитать по пальцам.
Так что Севилья не очень боялся драки: до смерти не убьют, а даже если сломают чего, так этого обалдуя просто вышлют из Города на время (это если магии не будет), а Севилью Слон за день поправит – травматическая медицина в Директории, государстве, находящемся в состоянии постоянной полувойны, была на высоте.
Но про драки понимали все, и от группы отделилась еще одна фигура, судя по всему, более трезвая.
– Оставь его, – второй обхватил приставалу за талию. – Не хочет, и Твари с ним. Пошли, ждут уже.
– Да я че…? – агрессия, как быстро возникла, так же и сменилась раскаянием. – Я тока хотел, чтобы он повеселился, сидит весь вечер бука-букой…
Севилья развернулся и пошел вдоль по улице. Разговаривать с ними дальше не хотелось. Домой идти не хотелось еще больше. Но варить это поганое состояние внутри и одному … увольте. Продолжать пить? Нет уж. Севилья поежился. А куда? А вот куда…
– Заходи, друг. Рад тебя видеть, – распевные интонации Тараса являлись практически визитной карточкой.
Севилья не стал бы называть Тараса своим другом, но сейчас заостряться не хотелось. В этот дом приходят не ругаться.
Открылась дверь, пахнуло сладковатым дымком, памятным еще с Земли. Как ни странно, Братство не преследовало легкие природные наркотики в отличие от остальных, за которые межлепестковых дилеров, если они оставались в живых (группы захвата в этом случае не церемонились) ждал единственный приговор – смерть. И так во всем Клевере, Старшие Расы, за исключением торкской Шаманерии, использующей некоторые вещества для своих ритуалов, приравнивало причинение вреда себе посредством наркотиков к убийству разумного существа. Ни больше, ни меньше. Хотя странно, а курение, значит, нормально…? Поди, пойми этих нелюдей.
В Улитарте дымить можно было беспрепятственно. Всем, чем угодно. Почему, Севилья понял, как только попробовал дурь в первые же дни пребывания в Странном Городе. Он тогда чуть на самом деле не обделался со страха, когда вдруг перестал видеть магические линии. Его испуганный вопль слышно было, наверное, даже в Зеленом Лепестке. Как ему потом уже объяснили, это было делом обычным. Большая часть новичков, попадавших в Город Тысячи Радуг, и вкусивших могущества, проходили через Тараса в поисках границ дозволенного. И каждый орал у него от страха. Дурь блокировала магические способности. Напрочь. Севилья до сих пор помнил тот животный ужас, когда он осознал, что вдруг остался без магии. Без того, что он искал всю свою жизнь и, наконец, обрел. Он вылетел от Тараса впереди своего визга и несколько часов, пока потихоньку не начали оживать блокированные чувства, сидел сиднем на скамейке в каком-то парке и трясся от страха. Слава Богу, обошлось, но с тех пор Севилья даже мысли об этой гадости не допускал. Не так давно, уже в Разуме, он поинтересовался у Кащея, а зачем Братство терпит этот притон?
– А это лично дон Антонио Сибейра распорядился, – ухмыльнулся тогда Кащей. – А что? На мой взгляд, хорошая идея. Во-первых, весь этот шлак (Севилья улыбнулся: действительно, определение для завсегдатаев Тараса очень подходит) не бегает по Городу, а спокойно сидит в одном месте. Там и сплетни все узнаешь, и пакость всякая Тараску не обойдет. Это раз.
Он загнул костлявый палец.
– И два, – он загнул второй палец и хитро сморщился, собрав вокруг глаз всю свободную кожу, которая не участвовала в обтягивании черепа. – Ты хорошо помнишь свои ощущения?
– О да, – у Севильи даже сейчас при воспоминании мгновенно вспотели ладони.
– Не хочешь повторить?
– Ни в коем случае, – он аж выпрямился на стуле.
– То-то, – удовлетворился Кащей. – Магия и сила – это пряник, который тебе выдали бесплатно. А вот начинка у него бывает разная. И то ощущение, которое ты оттуда вынес, – Севилья поежился, – должно с тобой навсегда остаться. Могущество не есть вседозволенность. Есть вещи, к которым даже лучший из магов не должен прикасаться. Эта дрянь, – он указал куда-то назад, имея в виду Тараса, – из них. До остального сам со временем дойдешь.
– Ты к нам отдохнуть? – своих «клиентов» Тарас видел сразу, Севилья к ним не относился.
К Тарасу он после того случая зашел всего лишь однажды, когда одиночество стало непереносимым. Здесь собирались люди, которые «не пригодились». Случайные маги, бывали и такие, которые попадали в Улитарт благодаря программному узору, созданному еще Мастером Ацекато при построении Директории и бессознательно запущенному ими на Земле. Разочаровавшиеся, не нашедшие себя в магии. Слабые, которых свалившееся могущество не подняло на новую высоту, а наоборот, расплющило, лишив всякого стимула жить дальше. Разная публика.
Действующие же маги приходили сюда за дурным угаром. Когда хочется просто выключить голову, не думая ни о чем на свете. Когда хочется говорить одному, но с кем-то. И получать удовольствие, когда собеседник, глядя умными глазами и слушая про нескладывающуюся в восьмисотый раз кривую поддержки узора или только что потерянного в стычке с пятеркой Желтых Стрелков друга, с наслаждением размышляет о желтых пузырях в ухе мышкистого слона, бредущего по сиреневым блакам. А потом прихватить какую- нибудь податливую девчонку и забыться на всю ночь, не тратя силы на заботу о ней.
Севилья вздохнул про себя. Проблема в том, что это работает в обе стороны. И в тот раз он это прочувствовал. Выбравшись утром из кровати, он тогда долго не мог избавиться от чувства сосущей пустоты и осознания ненужности. Хотя, чего он хотел? Тепла и ласки? За этим не сюда. А чего он хочет в этот раз?
– Проходи, брат, – Тарас, разглядев настрой посетителя, решил не навязываться. Что ж, и на том спасибо.
Севилья прошел в дом, сделанный как раз в духе собирающихся здесь. Для того, чтобы выбраться из перепутанного лабиринта комнат, требовалось приложить некоторое усилие. Не все на это оказывались