голос, обычно спокойный и лишенный эмоций, сорвался на крик. – Помогите! – заблажила наша тихоня. – Кто-нибудь, скорее сюда! Настя, что ты наделала?!
А я и сама не могла понять, что происходит. Да, лицо мое атаковала внезапная боль необъяснимого происхождения, но это была не та адская, невыносимая боль, от которой стираешь зубы в порошок. Нет, я могла говорить, думать; в конце концов я догадалась даже повернуться к зеркалу. Вот тут-то нервы мои и сдали. Еще минуту назад из золотистого зеркала на меня смотрела красавица, сияющая от предвкушения победы. Теперь же ее место занял монстр, по сравнению с которым Фредди Крюгер показался бы невинным героем комикса. Мое лицо приобрело цвет спелой вишни – казалось, из каждой поры сочится липкая теплая кровь.
– Что тут у вас? – Над моим ухом раздался низкий деловой голос Лены Штиль.
Положив руки мне на плечи, она резко развернула меня к себе. И тут же отдернула ладони, как будто бы я и впрямь была отвратительным чудовищем.
– Боже, что это? Что ты наделала? – Она зажала ладошкой рот. – Немедленно! Кто-нибудь, вызовите врача!
Стриженая Тамара скинула туфли и прямо босиком бросилась к проходной – в казино не пропускали с мобильными телефонами.
– Не знаю. – Из моих глаз хлынули слезы обиды и непонимания. Я поморщилась – соленые ручейки разъедали воспаленную кожу. – Я сама не могу ничего понять, честное слово….
– Девочки, кто был рядом? – пришла в себя Лена. – Кто видел, что с ней произошло?
– Ничего… – помотала головой вернувшаяся Тома. – Она просто стояла… Пудрилась. А потом я повернулась и… вот. – Она сглотнула и замолчала.
Лена схватила с моего столика пудреницу и подозрительно заглянула внутрь. Потом, отшвырнув в сторону пуховку, осторожно дотронулась кончиком пальца до ее содержимого и тут же с коротким «ой!» отдернула руку. На подушечке пальца выступила кровавая капелька.
– Это стекло, – мрачно сказала Лена, слизывая кровь, – кто-то подмешал в ее пудру стеклянную крошку.
Все потрясенно молчали. Девушки-участницы обступили нас плотным кольцом. Кто-то уже был одет для показа шуб, кто-то пребывал в полуразобранном виде.
– Признавайтесь, красавицы, – сказала Лена, – это сделал кто-то из вас.
Мне вдруг вспомнилась предконкурсная выходка Николь. Несколько недель назад, на примерке платьев, я насмешливо пожелала ей вылететь сразу после конкурса купальников. А она ответила, что так это не оставит. Или что-то в этом роде. Но кто мог ожидать, что она это всерьез?
– Я знаю, кто это сделал, – сказала я, прижимая к лицу бумажную салфетку, – это Николь Самыкина.
– Я?! – Впервые я слышала, чтобы уравновешенная Снежная королева говорила так эмоционально. – Ты с ума сошла?! Да я бы никогда…
– Заткнись, – тихо сказала Лена. – Настя, почему ты думаешь, что это именно Николь?
– Потому что Николь ее ненавидит, – подсказала Лизка, – это всем известно.
– Она мне угрожала… И сегодня перед самым выходом сказала, что ничего у меня не выйдет.
– Да! Сказала, – оправдывалась раскрасневшаяся от волнения Николь, – но это ничего не значит! Мало ли кому я чего сказала!
В этот момент в дверях показался администратор казино – оказывается, на улице уже ждала меня «Скорая помощь». Врачей отказались пропускать внутрь, чтобы не волновать публику. Администратор вызвался меня проводить.
Кто-то набросил мне на плечи свитер и помог сунуть ноги в джинсы и сапоги.
– Ладно, успокойтесь, девочки, – вздохнула Лена. – Николь, живо переодевайся. Мы попробуем это выяснить. В крайнем случае, можно обратиться к моему знакомому следователю.
Администратор казино обнял меня за плечи и увлек в сторону выхода. От двери он обернулся и сонным голосом сказал:
– Зачем же нам здесь милиция? Все гораздо проще. Во всех помещениях казино, в том числе и в гримерной, установлены видеокамеры. Мы можем запросить у службы безопасности кассету.
Остаток дня я провела в больнице. Посмотреть на изуродованную манекенщицу сбежался весь персонал. Мне было все равно – еще в машине «Скорой» мне вкололи что-то успокоительное, и теперь мне казалось, что я отделена от остальных людей толстым стеклом.
– Моя внучка мечтает стать манекенщицей, – охала больничная уборщица, – дуреха! Я ей расскажу об этой девочке, может, чему научится.
Ну вот, мной уже пугают непослушных внучек. Дожили.
А поздним вечером меня навестила Лена Штиль. Она привезла цветы и несколько кусочков торта, испеченного шеф-поваром казино специально для конкурса. На моем кусочке была кремовая корона.
– Ты ее заслуживаешь, – грустно сказала Лена, – я думала, что выиграешь ты.
– И кто выиграл? – равнодушно спросила я. Я сидела на разобранной кровати в махровой пижаме с мультипликационными далматинцами и пила сваренное мамой переслащенное какао. Конкурсная суматоха казалась чем-то далеким, как будто бы все это мне приснилось.
– Не поверишь. – Лена выдавила подобие слабой улыбки. Ей было неловко проявлять радостные эмоции в моем присутствии. – Тамара.
– Томка?! – Я удивилась и, как ни странно, даже немного обрадовалась. Конечно, обидно мне было до слез. Но хорошо все-таки, что корона в итоге увенчала бритую Томкину голову, а не, например, безупречно причесанную башку Николь. – А Лизка? – спохватилась я. – Я ей звонила, но у нее мобильник выключен. Она-то вышла в финал?
Лена вдруг отобрала у меня пиалу с какао и поставила ее на стол.
– Это отдельный разговор, Настенька, – серьезно сказала она, – боюсь, тебе будет неприятно это услышать.
– Что? – насторожилась я.
– Мы выяснили, кто это сделал. Как только ты ушла, сотрудник службы безопасности принес кассету.
– Кто?! – закричала я. – Николь?.. Подождите, а при чем здесь Лизка?
Лена грустно смотрела на меня.
– Лизка?!
Она молча кивнула. Я не могла поверить.
– Но… Подождите, ей-то это было зачем? Она же… Она моя подруга. Нет, в голове не укладывается.
Лена обняла меня за плечи и притянула к себе. От ее свитера невыносимо пахло сигаретами, меня даже затошнило, и я осторожно высвободилась из ее объятий.
– Не понимаю…
– Мы сами опешили, – вздохнула Лена, – она до последнего отпиралась. Призналась, только когда ей показали кассету. Тогда она начала рыдать и говорить, что ты ей всю жизнь испортила.
– Что за бред!
– Она так орала, что пришлось ее вывести вон.
– Так она не в милиции? – удивилась я. – Разве то, что она сделала, не считается преступлением?
Лена погладила меня по волосам:
– Увы. Кассету нам не отдали. И предупредили, что изъять ее у казино будет невозможно, это закрытая информация. Но знаешь, твоей подружке и так попало. На улице ее ждал мужчина, ее друг. Когда он обо всем узнал, зазвездил ей кулаком по физиономии.
Я поморщилась.
– В голове не укладывается… А что за мужчина?
– Ее друг. Имя у него необычное, старое.
– Данила! – Я так и подскочила на кровати.
– Да, – удивленно подтвердила Лена. – А ты что, его знаешь?
– Не то чтобы очень хорошо… – усмехнулась я.
